Царь задумчиво посмотрел на дальний холм, на котором по-прежнему развевался его собственный штандарт. Всадники Хонт-Хурзака так и не успели добраться до него. Там остался обоз, три царских мага и…
– Шарез,– произнес он.– И тысяцкий Грим. И еще с десяток неглупых командиров.
– Ты о чем? – спросил вождь соктов.
– Неплохо бы повернуть их обратно! – сказал Фаргал, указывая на разрозненные группы Черных, карабкавшихся вверх по склону дальнего холма.
– Неплохо,– согласился Люг.– Но когда три тысячи солдат удирают без оглядки, их не так легко переубедить.
– Ну, бегут они в гору, а под зад их уже не подкалывают,– возразил Фаргал.– И гляди, бегут прямо в мой лагерь! А там есть кому их встретить. Да и маги пособят.
Вот что, Бехер! Отыщи сигнальщика из Алых. Пусть лезет на башню и передает: отступление прекратить, войска собрать, построить и идти к крепости под моим знаменем!
– Сомнут? – усомнился Люг, прикинув количество уцелевших солдат противника.– Этих-то раза в два побольше!
– Мясо! – отрезал Фаргал.– Теперь они – только мясо. Мы вырвали победу прямо у них из пасти. От такого вдруг не оправишься.
– У Хонт-Хурзака – тоже есть командиры,– не уступал Люг.
– Да? А ты погляди вниз. Где ты видишь этих командиров?
Сокт посмотрел.
– А ведь верно,– согласился он.– Ни одного черного султана!
– Алые и наемники Кайра четверть часа лупили их на выбор,– сказал Фаргал.– Как ты полагаешь, кого они выбирали? Бехер! Ты еще здесь?
– Но…– Начальник стражи предпочитал в такое время быть поближе к царю.
– Выполняй! – рявкнул Фаргал.
В дверях начальник стражи столкнулся с Шотаром.
– Крепость – наша! – доложил тот.– Вся, кроме замка. Твои псы, Косогубый, уже шарят по домам.
– Пусть потешатся! – разрешил Фаргал.– Через часок-другой возьмем их к ногтю. А то перепьются – и крепость подожгут. А это моя крепость!
– Мы еще не победили, царь,– напомнил Шотар.
Ему, старому соратнику царя, разрешалась такая непочтительность.
– Победили! – сказал Фаргал.– Там, снаружи, всё как надо. Что – замок?
– Стоит. Ворота открыты. Мои было сунулись туда – да отступились.
– Отступились? Алые? – Фаргал был удивлен.– Не может быть!
– Страшно там, государь,– сказал Шотар.– Запах, что ли, такой… Да ты сам, государь, слышал, что говорят о Черном замке? Гнездо Зла! Сам Ладар до последнего времени в него не совался.
– До последнего времени?
– Мы тут прихватили пару человек, потолковали…
– И что же? – насторожился Фаргал.
– В прошлом месяце Ладар не только сам прошел через замок, но и почти всех солдат своих через него провел. Не зря говорят: не трожь Зло – целее будешь!
Шотар сплюнул.
– Не уверен,– сказал Фаргал.– Что в казармах?
– Пусты, государь! Хонт-Хурзак всех подчистую выгнал. В крепости, считай, солдат не более ста человек осталось… Да сам Хонт-Хурзак,– выпалил Шотар и засмеялся, приготовил-таки сюрприз для царя!
– Что? Хонт-Хурзак?
– Угу! – Шотар буквально лучился от удовольствия.– Мои прихватили толстяка в саду Ладара.
– А сам Ладар?
– Говорят, дрался снаружи. Думаю, прикончили Владыку. Он ведь самолично своими ребятами командовал.
– Ладно, демоны с Ладаром! Хонт-Хурзак мне втрое милей. Молодец!
Фаргал хлопнул ручищей по плечу капитана так, что воин пошатнулся.
– Тащи его сюда! Хотя – нет. Успеем. Бехер! – обратился он к вошедшему начальнику стражи.– Как?
– Сделано! – ответил тот.– Имей в виду, царь, что на стенах осталось человек двести. Кайр! Твои волки разбежались. Полагаю, грабить.
– Шакалы, а не волки! – проворчал Кайр.– Все?
– Нет. С полсотни осталось. И похоже, не самые хилые.
– Ясно,– кивнул Косогубый.– Эти-то не грабят – так берут. Как львы у гиен.
– Отлично!
Это сказал Фаргал – и все удивленно воззрились на него.
– Я предложу твоим львам неплохой кусок! – сказал царь.– Кусок, от которого не откажется только храбрец. Но уж он-то – не откажется. Бехер, возьми три десятка Алых. Кайр! Столько же своих головорезов. Мы идем в Черный замок!
– Может, лучше подождать наших магов? – осторожно предложил Люг.
Царь посмотрел на сокта. Уж кого-кого, а Люга в трусости не упрекнешь.
– Нет! – отрезал Фаргал.– Я не буду ждать. Бехер, Кайр! Действуйте!
Уцелевшие военачальники Фаргала с восторгом наблюдали, как разворачиваются события. И сигнал, передающий волю царя, не остался незамеченным.
Остановить бегущих в этой ситуации, да еще с помощью магов, не составило труда. Черных кое-как организовали и двинули к крепости. Позади, на крытых повозках, окруженные персональным эскортом, ехали маги. Впервые у них появилась возможность участвовать в битве. Чародеи применили свое искусство и не встретили никакого противодействия. Теперь их воля подстегивала Черных, впереди которых, опережая шагов на двадцать, бежал Страх. Действовало безотказно. И без того охваченные паникой шорисдарцы и райносцы бросали оружие раньше, чем копья Черных касались их щитов.
– Им конец! – воскликнул великан Андасан, видя, как толпами сдаются его бывшие союзники.
– Это – только магия,– возразил один из его подручных, указывая на три повозки, окруженные неторопливо шагающими солдатами.– Царские колдуны – там. Если мы ударим по ним сейчас…
– То подохнем вместе с этими придурками! – отрезал гигант.– Ну положим мы колдунов, если они прежде не выжгут нам глаза. Дальше что? Крепость союзнички просрали, а то что от них осталось,– просто стадо перепуганных свиней!
Мятежный военачальник злобно сплюнул, в последний раз поглядел на ряды Черных, без всякого сопротивления поднимавшихся к крепости. Потом на саму крепость, где на стене алели между зубцами фигурки царской Гвардии.
Андасан развернул коня, привстал на стременах.
– Уходим! – гаркнул он и поскакал к лесу.
Весь его небольшой отряд двинулся следом.
– Мы еще встретимся, Фаргал! – пробормотал великан себе под нос.– Мы еще встретимся…
Спустя несколько минут солдаты мятежного военачальника скрылись в чаще.
А спустя еще четверть часа ворота Ремийской крепости распахнулись, принимая подошедших воинов Фаргала.
6
Замок стоял мрачный, незыблемый, как гранитный утес. Вокруг – ни стены ни рва: если и были когда-то, то Время давно поглотило их. Черные стены уходили вверх на полторы сотни локтей. Причем снизу это были тридцать локтей сплошного камня, без окон или бойниц. Когда-то этот камень покрывали надписи и барельефы, но Время прошлось и по ним, обратив работу мастеров-резчиков в бесформенные неровности и выступы.
Круглая, окаймленная зубчатым барьером крыша чернела в голубизне неба, как увенчанная короной лысая голова. Издали Злой замок и впрямь казался головой закопанного в землю царя-великана из минувших эпох.
Но если какой-нибудь безумец пожелал бы проникнуть внутрь – он мог бы это сделать. Вратная арка, чудовищный распахнутый зев, была достаточно широка, чтобы шестеро всадников, поднявшись по ступеням, могли въехать внутрь шеренгой, не наклоняя голов. Створы ворот из толстой, совершенно черной бронзы были распахнуты уже не первое столетие: прошу! И находились смельчаки из магов, воинов или просто алчных дураков, осмеливавшиеся войти в тень древней арки.
Возвращались немногие. Некоторые. Но были такие, что оставались в замке навсегда. Они называли себя Посвященными Ирзаи. Их тоже было немного, десятка полтора. Ремийцы подкармливали их, но сами старались держаться от Злого замка подальше.
И только в последние два месяца не один, не двое, а сотни людей день за днем поднимались по вытертым ступеням. И – возвращались.
Царю Фаргалу уже успели донести об этом.
Злой замок. Клык Кхорала…
– Скверное местечко! – произнес Кайр, разглядывая тысячелетнее сооружение.– Нет таких сокровищ, что увлекли бы меня внутрь.
– Нет такого страха, что отпугнул бы меня от добычи! – откликнулся один из его подначальных, рослый самериец.
Скошенный подбородок делал воина похожим на кабанье рыло.
Сказал, но вперед, однако, не спешил, уступая честь первенства другим.
Пространство позади ворот казалось пустым.
Царь, Люг, Бехер и десятник из Алых остановились у лестницы.
– Ну где эти грифоголовые слуги Ирзаи? – проворчал сокт.– Попрятались небось…
– Пошли! – Фаргал решительно взбежал вверх по лестнице. Алые и Люг замешкались не более чем на мгновение.
На последней, девятой ступени они оказались одновременно с царем.
Здоровенный мускулистый детина с выбритой круглой головой шагнул им навстречу из темноты входа. Скрестив на груди руки, такие же толстые, как руки самого Фаргала, детина в упор уставился на царя.