— Не жди меня, — устало выдавила я из себя. — Поезжай домой с Джаредом.
Облегчение, промелькнувшее в глазах Кай, ударило меня, как пощечина.
— Позвонишь мне потом, ладно? — небрежно сказала Кайла, со всех ног бросаясь к выходу.
Я смотрела, как она бежит по восточной лужайке к парковке. Прижав мобильный к уху, моя подруга что-то оживленно рассказывала своему Джареду. Готова поспорить, это она в красках описывала ему, как я прямо на ее глазax превратилась в кровожадного монстра.
Самое печальное, что это превращение было для меня далеко не окончательным. Вариант первый: я превращаюсь в вампира, то есть становлюсь чудовищем и изгоем в глазах всех нормальных людей. Вариант второй: мое тело отвергает Превращение, и я умираю. Навсегда.
Разумеется, во всем этом была и хорошая сторона. Можно было отмазаться от контрольной по геометрии.
Плохая же заключалась в том, что мне предстояло отправиться в Дом Ночи, частную закрытую школу в тихом центре Тулсы, которую все мои друзья называли попросту Вампирским интернатом, где следующие четыре года со мной будут происходить всякие жуткие и невероятные физические изменения, а моя жизнь превратится в абсолютный и каждодневный кошмар. Разумеется, только в том случае, если все это меня окончательно не доконает.
Клево. Честное слово, ничего такого я не хотела. Я мечтала о простой нормальной жизни, насколько это возможно, имея мегаконсервативных родителей, злобного и замкнутого младшего брата и «прекрасную» до жути старшую сестрицу.
Я хотела сдать геометрию. Хотела хорошо окончить школу, чтобы поступить в ветеринарный колледж при Оклахомском университете и навсегда вырваться из Брокен Эрроу, штат Оклахома. Но больше всего я хотела прижиться, стать своей — хотя бы в школе. Дома все было безнадежно, поэтому мне оставались только друзья и жизнь вне семьи.
А теперь у меня отнимали и это.
Я потерла лоб и растрепала волосы, чтобы они упали на глаза и хоть как-то прикрыли Метку, горевшую у меня прямо над бровями. Потом низко опустила голову, делая вид, будто страшно заинтересовалась какой-то фигней, чудом обнаружившейся в моей же сумке, и бросилась к двери, выходившей на школьную парковку.
Но перед самым выходом замерла как вкопанная. Через боковые стекла унылой школьной двери я заметила Хита. Девчонки облепили его со всех сторон, кокетничая и поправляя волосы, а парни, как придурки, вхолостую газовали на своих здоровенных пикапах, пытаясь (по большей части безуспешно) выглядеть крутыми.
Неужели когда-то и мне это нравилось? Но я привыкла быть честной с собой, поэтому вспомнила, что Хит может быть ужасно милым, да и вообще он совсем не плохой парень. Особенно, когда не пьет.
Со стороны парковки донесся писклявый смех. Так, только этого мне не хватало! Кэти Ричтер, главная школьная потаскушка, мерзко хихикая, изображала, будто хочет влепить Хиту пощечину. Даже оттуда, где я стояла, было видно, что Кэти открыла очередной сезон брачных игр. И лишь один тупоголовый Хит, как обычно, ничего не понял и только идиотски смеялся.
Ну и денек! Похоже, дальше будет только хуже. Проблема заключалась в том, что мой чудесный зеленовато-голубой «Фольксваген»-«жук» 1966 года был припаркован как раз посреди этого сборища!
Нет. Я не могла выйти. Просто не могла заставить себя пройти мимо этой кучи придурков с проклятой Меткой во лбу. И знала, что никогда уже не буду одной из них.
И тогда я вспомнила последнего парнишку, помеченного Ищейкой.
Это случилось в самом начале прошлого года. Ищейка явился перед началом занятий и указал на парня, который шел на первый урок. Самого Ищейку я в тот раз не застала, но встретила его жертву через несколько секунд после того, как все случилось.
Побросав книги, парень бежал прочь из школы, на его бледном лбу горела синяя Метка, а по белым щекам катились слезы. Я никогда этого не забуду. Казалось, в то утро вся школа высыпала в коридор, и все шарахались от Меченого, словно он был заразным. Я тоже была среди тех, кто жадно его разглядывал и расступался, освобождая ему дорогу. Вообще-то мне было жаль беднягу, но я не хотела прослыть «девчонкой-которая-водится-с-этими-выродками». Какая жестокая ирония, не правда ли?
Путь к машине был отрезан, поэтому я направилась в ближайший туалет, который, к счастью, пустовал.
Там было три кабинки. Я предусмотрительно заглянула под дверь каждой — ног нигде не наблюдалось. Возле одной стены стояли две раковины средних размеров с зеркалами над ними, а другую занимало огромное зеркало с полочкой для кисточек, косметики и прочего девичьего барахла. Я бросила на полку сумку и учебник геометрии, сделала глубокий вдох и резко вздернула голову, отбросив с лица волосы.
Впечатление было таким же, как взглянуть в лицо знакомому незнакомцу. Вы понимаете, о чем я? Иногда замечаешь в толпе человека, который кажется тебе знакомым, но при этом ты точно знаешь, что видишь его впервые. Вот и передо мной стояла такая же знакомая незнакомка.
У нее были мои глаза. Точно такого же непонятного орехового цвета, словно он никак не мог определиться: зеленым ему быть или карим. Вот только мои глаза никогда не были такими огромными и круглыми. Или были? У незнакомки были мои волосы — прямые, длинные и почти такие же черные, как у бабушки, пока та не начала седеть.
У девицы в зеркале были высокие скулы, длинный прямой нос и полные губы — черты, унаследованные мною тоже от бабушки и ее предков, индейцев чероки.
Но я никогда не была такой бледной! Моя кожа всегда имела легкий оливковый оттенок, я была самой смуглой в нашей семье. Не могла же кожа вот так взять и побелеть! Или она казалась бледной из-за темно-синего контура полумесяца, сиявшего прямо посредине моего лба? А может быть, всему виной эти гнусные лампы дневного света? Да-да, скорее всего, дело в освещении!
Я не могла отвести глаз от своей странной Метки. В сочетании с индейскими чертами она придавала моей внешности что-то дикое… как будто я пришла из древних времен, когда мир был более просторным и более… свирепым.
Я знала, что с этого дня моя жизнь круто изменится. И на какой-то миг — всего на мгновение, честное слово! — забыла о страхе превращения в изгоя и почувствовала неистовый прилив радости, словно где-то в глубине моего существа возликовала дикая кровь моих далеких предков.
ГЛАВА 2
Я просидела в туалете до тех пор, пока не решила, что прошло уже достаточно времени, и последние, самые упертые ученики школы Брокен Эрроу разбрелись по домам. Я снова закрыла волосами лоб, вышла из туалета и направилась к выходу на школьную парковку. Там было совсем пусто, только какой-то пацан, фанат гангста-рэпа, в уродских мешковатых штанах уныло плелся через площадку в дальний конец парковки. Опасность потерять при ходьбе штаны поглощала все его душевные силы, так что ему было явно не до меня. Вот и отлично. Я стиснула зубы, чтобы не завыть от пульсирующей в голове боли, рывком распахнула двери и бросилась к своему крошке «жуку».
Стоило мне переступить порог школы, как на меня обрушился свет. Вообще-то день выдался не особо ясный, и целая куча больших и пушистых, будто нарисованных облаков, которые так классно выглядят на картинках, рассыпалась по небу, почти закрыв собой солнце. Но мне это было по барабану. Чтобы защититься даже от такого неяркого света, я прищурилась и приставила руку ко лбу козырьком. Боль, вызванная обыкновенным дневным светом, притупила мою бдительность, поэтому я заметила проклятый пикап только когда, пронзительно завизжав тормозами, он остановился прямо перед моим носом.
— Привет, Зо! Ты что, не получила мое сообщение?
Дерьмо, дерьмо, дерьмо! Хит собственной персоной! Я подняла голову и уставилась на него сквозь пальцы, как обычно делаю, когда смотрю какой-нибудь дурацкий ужастик.
Хит сидел в пикапе своего друга Дастина прямо на заднем откидном борту кузова. В кабине за его спиной я разглядела самого Дастина и его брата Дрю, которые занимались тем, чем всегда занимаются мальчишки, — пихались, толкались и болтали всякий вздор. К счастью, на меня они не обратили никакого внимания.
Я снова посмотрела на Хита и вздохнула. Он держал в руке банку пива и улыбался, как полный придурок. Этого было достаточно, чтобы я тут же забыла о своей Метке и грядущем превращении в отверженного кровожадного монстра, и заорала как резаная:
— Ты что, уже в школе пьешь? Совсем с ума сошел?
Дурацкая мальчишеская улыбка Хита стала еще шире.
— Ага, сошел! Я схожу с ума по тебе, детка.
Я покачала головой, потом повернулась к нему спиной, распахнула скрипучую дверь своего «жука» и забросила книги и рюкзак на пассажирское сиденье.
— А почему вы не на тренировке? — спросила я, не поворачиваясь к Хиту лицом.
— Ты чё, не знаешь? У нас же выходной за то, что в пятницу мы надрали задницы «Юнионам»!
Тут Дастин и Дрю, до сих пор делавшие вид, будто не обращают на нас с Хитом никакого внимания, несколько раз оглушительно проорали воинственную кричалку нашей команды.
— А… вот как. Не знала. Наверное, пропустила мимо ушей. Я сегодня совсем замоталась. Сам знаешь, завтра контрольная по геометрии и все такое… — Я изо всех сил старалась держаться нормально и говорить как бы между прочим. Но тут снова закашлялась и добавила: — И вообще, я, кажется, простудилась.
— Зои, да ты чего? Злишься на меня, что ли? Я понял, это Кайла наговорила тебе всякой фигни про вчерашнее, да? Ты ее не слушай, Зо! Честное слово, я тебе не изменял!
Это было уже кое-что новенькое. Кайла ни единым словом не обмолвилась, что Хит мне изменял! И тут я повела себя как последняя кретинка. Я забыла — клянусь, всего на мгновение! — о своей Метке и резко развернулась, решив убить Хита взглядом.
— Что ты сделал?
— Я? Зо, да ты что? Ты же знаешь, я никогда… — начал было Хит, и вдруг поток его бессмысленных оправданий резко стих, сменившись устремленным на мою Метку совершенно идиотским взглядом.
— Что за… — начал Хит, но я быстро заставила его замолчать.
— Тихо! — цыкнула я, кивнув в сторону все еще ничего не подозревавших Дрю и Дастина, которые во всю мощь своих безголосых глоток подпевали песне из последнего альбома Тони Кейта.
Хит продолжал на меня таращиться, но ему, по крайней мере, хватило ума говорить потише.
— Это чё, такой специальный грим? Это для твоей театральной студии, да?
— Нет, — прошипела я.
— Но тебя не могли Пометить! Мы же с тобой встречаемся!
— Мы не встречаемся!
И тут краткая передышка от моего дурацкого «гриппа» закончилась. Я просто сложилась пополам и зашлась в жутком приступе отвратительного хриплого кашля.
— Ну ты даешь, Зо! — присвистнул Дастин. — Тебе точно пора завязывать с курением!
— Эй, отцепись от нее! — взревел Хит. — Ты же знаешь, что она вообще не курит! Она просто вампир, вот и все!
Потрясающе. Клево. Сногсшибательно. И главное, совершенно в духе Хита с присущим ему абсолютным клиническим отсутствием малейших зачатков мозгов! Самое смешное, что он и вправду был уверен, будто заступился за меня, наорав на своих дружков, которые, разумеется, тут же высунули головы в окно пикапа и, раскрыв рты, уставились на меня, как на последнее достижение научной мысли.
— Ну ни фига себе! Зои стала монстрихой! — выдохнул Дрю.
От неосторожных слов Дрю гнев, грозно бурливший в моей груди с того самого момента, как Кайла отскочила от меня, словно от жабы, вскипел и хлынул через крышку. Позабыв о боли, которую причинял мне дневной свет, я в бешенстве уставилась прямо в глаза гаденыша.