– Это вы мне скажите. Вы там находились.
– Я сообщил вам все, что мог вспомнить.
– Что ж, попытайтесь припомнить. Вы в данной истории выглядите не лучшим образом.
– Что вы имеете в виду?
– На пленке отсутствует дискуссия о том, надо или не надо снимать с заключенного наручники. Там есть только, как Оливас освобождает ему руки перед спуском и вы освобождаете их перед подъемом.
Босх понял, что Рэндольф прав и, судя по кассете, он расковал Уэйтса, не посоветовавшись с остальными.
– О'Ши пытается меня подставить.
– Я не знаю, пытается кто-то кого-то подставить или нет. Позвольте спросить вас кое о чем: когда началась вся эта заваруха, Уэйтс завладел оружием и начал стрелять, вы не помните, где был и что делал в тот момент О'Ши?
Босх покачал головой:
– Я оказался лежащим на земле, потому что на меня сверху упал Оливас. Меня занимало, где находится и что делает Уэйтс, а не О'Ши. Все, что могу вам сказать: прокурора не было в поле моего зрения. Он был где-то сзади.
– Может, именно это и запечатлел на пленке Корвин? Как О'Ши трусливо убегает прочь?
При слове «трусливо» что-то вдруг вспыхнуло в памяти Босха. Теперь он вспомнил. С вершины обрыва Уэйтс кричал, обращаясь к кому-то, вероятно, к О'Ши: «Трус!» Босх вспомнил топот удаляющихся ног за спиной. Так это О'Ши удирал?
Босх размышлял над этим. Прежде всего прокурор не имел оружия и не мог бы защитить себя от вооруженного бандита, которого перед этим собирался засадить на пожизненный срок. В таких условиях бегство от человека с пистолетом совершенно предсказуемо и вполне оправданно. Такой поступок трудно назвать предосудительным. Это был всего лишь акт самосохранения, а не трусости. Но поскольку О'Ши являлся кандидатом в окружные прокуроры, бегство в подобных обстоятельствах выглядело уже не так красиво, особенно если оно попадало на видеопленку, а оттуда – в телевизионные новости.
– Теперь я вспомнил, – проговорил Босх. – Уэйтс кричал кому-то, обзывая трусом за бегство. Похоже, это и был О'Ши.
– Загадка разрешилась, – усмехнулся Рэндольф.
Босх вновь повернулся к монитору:
– Нельзя ли немного отмотать назад и еще раз посмотреть заключительную часть? Вот тот, последний отрезок.
Осани выполнил просьбу, и они молча стали смотреть кусок заново, начиная с момента, когда с Уэйтса вторично сняли наручники.
– Не могли бы вы остановить прямо перед купюрой? – произнес Босх.
Осани зафиксировал картинку. Она отображала Уэйтса, уже миновавшего середину лестницы, и то, как Оливас протягивает к нему руки, чтобы перехватить. Босх впился взглядом в экран. Туловище Оливаса изогнулось таким образом, что ветровка распахнулась. На левом бедре обнажилась кобура с торчащей из нее рукояткой пистолета – видимо, чтобы в случае необходимости ловчее было его выхватить.
Босх встал и подошел к монитору. Вынул авторучку и постучал по экрану.
– Видите это? – спросил он. – Он расстегнул кобуру.
Рэндольф и Осани вгляделись в экран. Предохранительная застежка – на это они прежде не обратили внимания.
– Могло быть так, что он хотел быть наготове на случай, если преступник сделает какой-либо непредвиденный шаг? – высказал предположение Осани. – Это в рамках правил.
Ни Босх, ни Рэндольф ничего не ответили. Вне зависимости от того, подпадало это под нормы и правила полицейского ведомства или нет, все равно факт вызывал любопытство, которое сейчас уже невозможно удовлетворить, поскольку Оливас мертв.
– Выключай, Реджи, – проговорил Рэндольф.
– Нет-нет, можно мне взглянуть еще раз? – спросил Босх. – Только эту часть, с лестницей?
Рэндольф сделал знак Осани, тот отмотал кусок обратно и продемонстрировал заново. Босх старался с помощью образов на экране дать импульс собственной памяти, перенестись мысленно обратно и понять, что же произошло, когда Уэйтс добрался до верха лестницы. Он вспомнил, как стоял, задрав голову, и смотрел вверх, на Оливаса. Как тот вдруг развернулся вокруг своей оси, оказавшись спиной к тем, кто стоял внизу, и загородил от них Уэйтса, лишив их возможности выстрелить. Теперь он вспомнил, как недоумевал: где же Киз и почему не стреляет?
Затем раздались выстрелы, и Оливас спиной вниз полетел с лестницы. Босх выбросил вверх руки, чтобы смягчить удар. Лежа на земле, под придавившим его телом Оливаса, он услышал новые выстрелы, а затем – тот выкрик…
Громкий, пронзительный! Который впоследствии был забыт, за всеобщей паникой и суматохой. Уэйтс шагнул к краю обрыва и выстрелил в них сверху. И что-то выкрикнул. Да, он обзывал О'Ши трусом за бегство. Но он прокричал что-то еще…
«Беги, беги, трус! Как там теперь твоя дерьмовая сделка?!»
За возникшим хаосом, страхом, тревогой и стараниями спасти Киз этот язвительный выкрик напрочь вылетел у Босха из головы. Что означало это злорадство? Что имел в виду Уэйтс, издевательски называя заключенный договор дерьмовой сделкой?
– Что такое? – спросил Рэндольф.
Босх посмотрел на него, очнувшись от раздумий.
– Ничего. Я просто пытался сосредоточиться на тех моментах, где пленка оборвана.
– Похоже, вы что-то припомнили.
– Я вспомнил, насколько близко я был к тому, чтобы разделить участь Оливаса и Дулана. Оливас упал прямо на меня. Он умер, заслонив меня своим телом.
Рэндольф кивнул.
Босх мечтал поскорее покончить с допросом и выбраться отсюда. Он хотел понять, что значили слова Уэйтса, и самостоятельно поработать над своим открытием. Просеять все через сито и рассмотреть под микроскопом.
– Лейтенант, у вас есть еще ко мне вопросы?
– В данный момент – нет.
– Тогда я пойду. Позвоните, если я вам понадоблюсь.
– А вы позвоните мне, когда вспомните то, что не можете вспомнить.
Он устремил на Босха многозначительный взгляд. Босх отвернулся.
– Хорошо.
Детектив покинул помещение ГППО и вышел в вестибюль с лифтами. Теперь ему полагалось бы покинуть здание полиции. Но вместо этого он нажал кнопку «Вверх».
21
Босх вспомнил, что́ кричал Уэйтс, – и все кардинально изменилось. Вчера в Бичвуд-Каньоне произошло нечто странное. Нечто такое, к чему у него не было ключа. Теперь его главной мыслью было поскорее ретироваться и хорошенько все обдумать, прежде чем делать дальнейший шаг. Однако вызов к следователям весьма кстати предоставил ему законное право приехать в Паркер-центр, и он решил максимально этим правом воспользоваться.
Гарри вошел в комнату № 503, где размещался их отдел нераскрытых убийств. Он бросил взгляд на рабочие столы Джексона и Марсии – оба детектива отсутствовали. Чтобы добраться до своего рабочего места в стенной нише, Босху надо было пройти мимо открытой двери в кабинет Пратта, поэтому он решил действовать в открытую. Просунув голову в кабинет, Гарри увидел, как его босс, с комфортом расположившись за столом, поедает изюм из маленькой красной коробочки. Появление Босха явилось для него неожиданностью.
– Гарри? Ты что здесь делаешь?
– Меня вызывали в ГППО посмотреть видеопленку, отснятую человеком из ведомства О'Ши.
– На ней есть момент перестрелки?
– Не вполне. Оператор говорит, что камера была в тот момент выключена.
Брови Пратта удивленно выгнулись.
– А Рэндольф ему не верит?
– Трудно сказать. Парень придерживал пленку почти сутки, и, похоже, она была подредактирована. Рэндольф хочет дать ее криминалистам на проверку. А я решил: уж коль скоро все равно приехал, возьму, пожалуй, пачку досье и отнесу обратно в архив, чтобы зря тут не валялись. Киз тоже брала оттуда несколько дел и, думаю, еще не скоро к ним вернется.
– Неплохая идея, – одобрил Пратт.
Босх молча кивнул.
– Да, слушай, – набив полный рот изюма, проговорил Пратт. – Я только что получил новости от Тима и Рика. Их временная миссия закончилась. Сегодня утром состоялось вскрытие, и личность убитой идентифицирована. Подтвердилось, что это Мари Жесто. Определили по зубам.
Босх промолчал, оценив важность и окончательность этой новости. Поиски Мари Жесто завершились.
– Ну вот и все.
– Они сказали, ты хотел сам оповестить родственников.
– Да. Но я, пожалуй, дождусь, когда вернется с работы Дэн Жесто. Лучше, если в такую минуту оба родителя будут вместе.
– Делай, как считаешь нужным. Мы придержим эту информацию. Я позвоню в судебно-медицинскую экспертизу и попрошу не распространять ее до завтра.
– Спасибо. А Тим или Рик не называли причину смерти?
– Похоже на удушение руками. Подъязычная кость раздроблена.
И Пратт дотронулся до передней поверхности шеи, на тот случай, если Босх забыл, где располагается хрупкая подъязычная кость. На самом же деле Босх в свое время расследовал не менее сотни дел, связанных с удушением.
– Извини, Гарри. Я знаю, что к данному делу у тебя особое отношение. Когда ты начал изымать досье из архива каждые два месяца, я понял: оно для тебя много значит.
Босх пошел к своему столу, думая, что личность убитой все-таки подтвердилась, и вспомнил, как тринадцать лет назад – неизвестно почему, но совершенно твердо – был уверен, что Мари Жесто никогда не найдут. Но жизнь всегда оборачивалась каким-нибудь странным непредсказуемым образом. Никогда не знаешь, какой фокус она выкинет. Гарри начал собирать со стола все папки, связанные с делом Уэйтса. Папка с делом Жесто находилась у Марсии и Джексона, но это не тревожило Босха: у него в машине лежало свое собственное досье – тайно снятая копия.
Он приблизился к столу Райдер, чтобы забрать папки с материалами по делу Дэниела Фицпатрика – голливудского ростовщика, которого Уэйтс, по его собственным словам, убил во время массовых беспорядков 1992 года, – и заметил на полу две пластиковые коробки. Открыв одну, увидел, что она содержит ломбардные квитанции, спасенные из огня. Босх вспомнил, как Киз упоминала эти коробки с полуистлевшими бумажками. В нос ударил запах плесени от некогда промокших документов, и Гарри поспешно вернул крышку на место. Он решил забрать и эти материалы тоже. Но тогда, чтобы перенести все в машину, придется дважды пройти мимо открытой двери Пратта. А это даст начальнику возможность лишний раз задаться вопросом, что же замышляет Босх.
Гарри уже раздумывал, не оставить ли коробки, как вдруг ему улыбнулась удача. Пратт вышел из кабинета и обратился к нему:
– Не знаю, кто это придумал, что изюмом хорошо заморить червячка. Я все равно хочу есть. Тебе ничего не принести из кафетерия, Гарри? Пончик, например?
– Нет, спасибо, я не голоден. Отнесу вот только это хозяйство и поеду домой.
Босх заметил, что Пратт держит в руке один из своих путеводителей – тех, что обычно стопкой лежали у него на столе. На обложке виднелась надпись: «Вест-Индия».
– Проводите научные изыскания? – пошутил он.
– Да, проверяю кое-какие свои гипотезы. Ты когда-нибудь слышал о таком местечке – Невис?
– Да.
Вообще-то Босх мало что слышал о местах, которыми интересовался Пратт в ходе своих изысканий.
– Говорят, там можно купить старый сахарный завод на восьми акрах меньше чем за четыреста тысяч. Черт, да я только на продаже дома выручу больше этой суммы!