Народ здесь патриархальный,
достаточно махнуть перед носом такой обложкой с золотым тиснением... Ничего.
Ни одна душа не заметила подозрительной вознивозлеозера,подозрительной
компании... Время-то было позднее.
- Климов в последние дни обращался с какими-нибудь просьбами?
- С одной-единственной, за сутки до... происшедшего. Просилпобыстрееи
тщательно проверить Граков и еще несколько деревушек вокругДомаписателя.
На предмет возможного обнаружения приезжих. Причем приезжие эти должны были,
во-первых, проживать компанией, группой изнесколькихчеловек,во-вторых,
происходитьизстрогоопределеннойстраны:ныненезалежногоюжного
рутенского соседа. Никаких конкретных наводок - ни словесногопортрета,ни
фамилий, ни прочих данных.
- И ты?
- А что - я? Я, как мне и полагается, сталвыполнятьпросьбу.Отправил
ребят.Толькоделоэтонепростое,вдеревнеработатьсложнее,сам
представляешь. Особенно в таких небольшеньких, как Граков иижесним.С
другой стороны, правда, в чем-то и легче- приезжие навиду...Словом,они
еще работают. В том круге, что очертил Климов, одиннадцать деревушек, с маху
не прочешешь...
Одно Данил знал совершенно точно: такого заданияонКлимовунедавал.
Значит, самодеятельность - на которую,междупрочим,Климовимелполное
право. Вот только зачем ему вдругпонадобилосьзнать,вкакойдеревушке
обосновалась - если только обосновалась - группа "незалежников"?Вообще-то,
"возняки" давненько уж работают в контакте со всякойсволочьюиз-заюжной
границы вроде "Куренных стрельцов" или "Гетманской славы"...Такчто,это
след? Не факт пока что...
- Ребятам продолжать?
-Непременно,-кивнулДанил.-Аимеешьтыхотябыприблизительное
представление, где может находиться Ярышев?
- Ни малейшего. Мы же что с ним, что с Климовым имеем правоконтачитьв
строго определенных случаях, только тогда, когда онисамирешатвыйтина
связь.Правилами,конечно,принуждепредусмотреноиобратное,но
исключительно по твоей инициативе, а ты такого приказа ни разу не давал...
- Теперь придется дать,- сказал Данил.- Вызовите Ярышеванавстречупо
всем каналам, какие у вас только есть... Капитан, а чутье тебе что вещует?
- Неспроста все это...
- Вот и у меня такие же ощущения,- вздохнул Данил.-Только ихкделуне
подошьешь...Знаешь,чеммысейчасзаймемся?Подобноприснопамятному
советскомупарткому,будемрассматриватьобликоморалеклейнодовцев,
пройдемся по ним частой сетью, и начнем, пожалуй что, с Багловского.
- С Багловским проще всего.Всмыслебыстрогоответа.Виктуаропять
принялся за старое. Оцени,- он продемонстрировал Данилу цветную фотографию.-
Хороша лялька? Они тут до сих пор носят эти умилительные фартучки советского
образца. Вот только есть один нюансик...
Данил выслушал все про нюансик, но ничегонесказал,вообщеникакне
выразил своего отношения.
Вот только есть один нюансик...
Данил выслушал все про нюансик, но ничегонесказал,вообщеникакне
выразил своего отношения. КаконнидоверялКапитану,каждыйвданный
конкретный момент знает ровно столько, сколько ему положено. Умныевсе-таки
люди были создатели "перекрестного опыления"...
Потом он со столь же равнодушным лицом выслушал докладоповеденииеще
одного индивидуума, на сей раз женского пола, забрал уКапитанафотографию
ляльки в передничке - нет никакого криминала в том,чточеловекдержитв
кармане снимокюнойстаршеклассницы,этовамнепорнухакакая-нибудь,
девочка вполне одета,- спрятал снимок в объемистыйбумажникивстал,уже
легонько сутулясь согласно роли:
- Ну, мнепора.ЕслиобъявитсяЯрышев,немедленнодайзнать.Ав
остальном...- Он помедлил пару секунд и решился: - А в остальном -объявляю
режим боевой тревоги. Лучше пересолить, чем недосолить, все равнониктоне
узнает, и в случае чего смеяться над нами будемлишьмысами...И,бога
ради, осторожнее, Лемке. Извини, но я уж на правах старого другана... Что-то
ты оживлен самую чуточку больше, чем следует, что-тотыпризвукебоевой
трубы стал излишне бойко прядать ушами и рыть копытом землю. Яжтебясто
лет знаю, вот и вижу, что оживление не вполне оправданное...
- Ты понимаешь, мне две недели назад стукнул полтинник...
-Понимаю,-сказалДанил.-Самомучерезпарумесяцевстукнет
"последний-раз-сорок", а там и полтина грядетсогласнозаконамприродыи
арифметики. Потому яиговорю:оживленты,намойвзгляд,невполне
нормально. Это опасный путь, Лемке, когдамужики-"полтинники"начинаютсо
страшной силой заваливать девочек, без нужды скрипетьмышцойивыкидывать
прочие номера, дабы доказать себе, что они еще ого-го...
- Тьфу ты, черт. Что, заметно?
- Заметно, Палыч,- сказал Данил.- "Синдром полтинника", уж извини, я тебе
диагностирую. Для постороннего глаза заметно, знаешьли.Тысталчуточку
другой...
- Аможет,тынетолькомнепеняешь,ноисебезаранееделаешь
предостережение в преддверии того же диагноза?
- А может, ты знаешь,- тихо сказал Данил.- Полтинник - это все жерубеж,
Палыч. Как между полковником и генералом, может, у меня синдромкакразв
брюзжании и выражается, пойми тут... В общем, не скрипи мышцой зря.
- Не буду,- серьезно пообещал Лемке.
- Вот и ладушки... Ну, всего тебе веселого!Пройдянесколькошаговпо
тихой улочке, он ощутил легкий, мимолетный укол страха-страхастарости.
Все правильно, есть рубеж. И есть синдром. Кто-то начинает, какБагловский,
задирать подолы школьницам, кто-то,подобноЛемке,начинаетдвигатьсяс
нарочитойэнергичностью,акому-то,как,например,некоемуЧерскому,
начинает лезть в голову всякая тоскливо-лирическая чепуха:можновспомнить
хотя бы, что ты, вопреки известной пословице, и дерева не посадил, и дома не
построил (зато спалил не менее полудюжины), произвел,правда,насветаж
двух сынов, но все чаще начал призадумываться: что же от тебяостанетсяна
этой грешной земле?Пригоршняюбилейныхмедалей,средикоихзамешалась
Красная Звезда? Память о крутом волкодаве? Хотьпарочкаслезинок,которую
Ларка в свое время, будемнадеяться,проронит?Желтеющиефотографии,на
которых ты торчишь за плечом Леонида Ильича Брежнева? Груда горелогожелеза
в живописном ущелье - все, чтоосталосьотновейшегонекогдавертолета?
Положительно, старость - это как раз и естьтосостояниедуши,когдаты
начинаешь мучительно размышлять,какимбудетитог.