— А где Гриша? Я хочу, чтобы он был со мной.
— О нем никто ничего не знает. Как в воду канул.
— Позовите милицию.
— Что такое милиция в наши дни? Очень много шума и никаких результатов.
— Я хочу одеться.
— Конечно. Одевайся. Алина встала и вышла.
Катя приподнялась. У нее кружилась голова. Платье висело на стуле, пальто — на вешалке, плеер лежал на столе. Девочка облегченно вздохнула.
Москалев курил на крыльце дома Анфисы. Алина присела в плетеное кресло:
— Пока деньги не получим, Катьку трогать нельзя. Гарантий в таких случаях не бывает. Голос девчонки — магическое средство, он сведет отца с ума. Микки в лепешку разобьется, но деньги привезет.
Алина посмотрела на часы:
— Пора.
Москалев достал из кармана телефон и набрал номер.
— Привет, Михаил. За убийство моего человека с тебя полагается штраф. Сумма выкупа удваивается. Слушай меня внимательно…
Катя ходила по комнате и внимательно разглядывала вещи. Алина сказала, что здесь живет ее друг. Не похоже. Вошла Алина с телефонной трубкой в руках:
— Я думаю, ты можешь сказать папе пару слов, но его нельзя нервировать. К тому же его телефон наверняка прослушивается. Нас не должны вычислить. Не более пяти слов. Поняла? И никаких имен. Где, с кем — ни слова.
— Я поняла.
Алина набрала номер и передала трубку девочке.
Михаил тем временем хлестал водку, развалившись в кресле гостиной первого этажа, и что-то бурчал себе под нос.
— Опять, стерва, ушла нервы лечить. Всех перебили. Герку выгнал, Гришка пропал.
Его ворчание прервал мобильный телефон. Михаил схватил трубку:
— Я в полном порядке, черт вас побери! И услышал голос дочери:
— Папа, я жива, здорова. Очень соскучилась, хочу домой.
Связь оборвалась.
Михаил отчаянно заскулил. Добравшись до ванной, пустил холодную воду и сунул под струю голову.
4.
День казался бесконечным. Гриша держался, как мог, сам себе удивлялся. Ящик предательски скрипнул в очередной раз, петля на шее затягивалась все сильнее. Главное — терпение. Руки на запястьях кровоточили, но он продолжал попытки расслабить узел и освободиться от пут. Важно не делать резких движений. Жилы на лице вздулись, глаза слезились, губы пересохли и потрескались.
— Давай, браток, давай, — ободрял он себя. — Сорок два задержания особо опасных на твоем счету, стыдно подыхать с петлей на шее. Крепись, парень, крепись…
Машина Вербицкого стояла неподалеку от ворот особняка Михаила. Трое его помощников уже дремали. Чтобы не уснуть, Илья говорил вслух:
— Ну где же ты, стерва? В тяжелый момент бросила мужика. Как он тебя терпит? И ни одного сигнала от гаишников. Ориентировки на машину всем постам разослали. Молчание, как в могиле… Чертовщина! Ведьма!
На его ворчание никто не реагировал.
Звонок раздался ранним утром. Михаил взял трубку.
— Бери деньги и езжай на вокзал. Сядешь на тульский поезд. Отходит в десять сорок. Поедешь один. На какой станции выходить, тебе скажут потом. Сумму помнишь?
— Да. Она удвоилась.
— Значит, сговоримся. Садись в пятый вагон от хвоста. Вербицкого разбудил Власов:
— Илья, перехвачен звонок. Объект направляют в Тулу. Поезд в десять сорок, станцию, где будет встреча, не назвали.
— Свяжись с дорожной милицией. Все станции поставить на контроль. Жми на вокзал, — приказал Илья шоферу.
Михаил смотрел на мелькавший за окнами вагона сумрачный осенний пейзаж. Чемодан стоял у его ног. Из тамбура за ним наблюдали Вербицкий и его помощники.
— Коля, иди в противоположный тамбур. Ты, Жека, сядь через два сиденья от объекта. Деньги могут взять в поезде. Фантазия у них работает хорошо, того и гляди вагон украдут.
Ребята в штатском распределились по местам. 11.52. Остановка. Телефон молчит. 12.15. Остановка. Телефон молчит.
12.47. Телефон Михаила зазвонил. Он схватил трубку:
— Долго еще?
— С правой стороны вагона открытое окно. Видишь?
— Вижу.
— Через минуту поезд заедет на железнодорожный мост. Подойдешь к окну и, когда вагон дойдет до середины моста, выбросишь чемодан в реку. Если мы получим деньги, дочь будет ждать тебя на следующей станции.
— Ясно.
Вербицкий не понимал, что делает Михаил — до станции еще двадцать минут, а он встал, взял чемодан и подошел к окну. Поезд въехал на мост, и вдруг чемодан полетел в окно и рухнул с моста в воду.
— Сволочи! — прошипел Илья.
Моторная лодка стояла под мостом. Как только чемодан ударился о воду, мотор затарахтел, лодка подошла к месту падения, и когда чемодан всплыл, мужская рука подхватила его и затащила на борт. Лодка рванулась с места, как пришпоренная лошадь, задрав нос к верху. Через пару километров она причалила к берегу. Гера взял чемодан и вышел на гладкий песочек, где у высокого кустарника его поджидала Алина.
— Боялся, что утонет.
— Чемодан герметичен. В этом весь фокус. Открой. Гера открыл чемодан, он был полон денег.
— Мать честная!
Алина сняла с плеча рюкзак и бросила на землю.
— Перегружай. Так, чтобы я видела каждую пачку.
— Ха! Похоже на сцену из прошлой передачи. Но тогда деньги перекидывала ты.
Он начал перекладывать пачки в рюкзак.
— Готово, мадам!
Из кустов раздался выстрел. Череп Геры едва не развалился пополам.
— Дурак. Забыл, чем кончилась история в прошлый раз. Из кустов вышел Москалев:
— Бери деньги и пошли.
Они поднялись по тропинке вверх, где их ждала машина. Москалев бросил рюкзак в багажник, Алина села за руль.
— Теперь — девчонка. Пора ставить точку.
Через минуту у берега осталась лодка, на песке — пустой чемодан, рядом — труп с простреленным черепом. Других следов Алина за собой не оставляет.
5.
Гриша наконец высвободил руки из пут и в ту же секунду под ногами сломался ящик. Он успел просунуть ладони между шеей и удавкой и повис в воздухе. Узел затянулся. Сил на сопротивление не хватало, осталось лишь смириться с судьбой. Жизнь ускользала. И тут небеса над ним сжалились. Ржавый крюк обломился под тяжестью огромного тела, Григорий шмякнулся на мокрый пол в гнилые деревянные обломки. Сознание покинуло его, не дав возможности понять, что судьба подарила ему жизнь.
Катя исследовала помещение загородной дачи, где ее заперли. В первую очередь ее интересовали книги, которые можно почитать от скуки. Ничего интересного. Картинки были только в кулинарном сборнике. Она его пролистала, и на пол упала фотография. Девочка подняла ее.
Увидев портрет мужчины, вздрогнула. Этот тип, переодетый в милицейскую форму, запер ее на барже. На фотографии он улыбался и обнимал какую-то девушку. Как его снимок мог попасть в дом? Алина говорила о своем друге. А если они заодно? Из ржавой клетки ее переместили в другую! Катя подошла к шкафу и распахнула его. Там были только женские вещи. В глаза бросилось синее платье в горошек. Она глянула на снимок. Девушка, прижавшаяся к бандиту, была в этом самом платье. Оставаться здесь нельзя! Катя надела на шею плеер, натянула свое пальтишко, выпила стакан сока из пакета и попыталась открыть небольшое окошко. Ничего не получилось, открывалась только форточка, в нее не пролезешь. Начались поиски. В углу нашлась швабра. Катя выбила окно и вытащила осколки стекла из рамы. Подул холодный воздух. Девочку качнуло. У нее закружилась голова, она упала и потеряла сознание.
Движение на шоссе замерло. Глухая пробка. Где-то крупная авария.
Алина стукнула по рулевому колесу:
— Черт! Объезд есть?
— Нет тут объезда! — рявкнул Москалев. — До перекрестка километра три. И крыльев у меня нет. Успокойся, нам торопиться некуда, все идет по плану.
— По плану я должна утешать своего Микки. Глупого и несчастного. Мужик с ума сходит, а невеста где-то шляется.
Алина начала давить на клаксон, будто от этого что-то могло измениться.
Гриша приоткрыл глаза. Слабый старческий голосок тихо звал:
— Девочка… Девочка… Ты где? Иди сюда, я тебе хлебушка принесла.
Он не понимал, откуда доносится голос. Собрался с силами и приподнялся. Сквозь зарешеченный иллюминатор увидел старческое лицо. Сделав из ладони козырек, женщина всматривалась в темное помещение.
Григорий встал:
— Я заменил девочку.
— Господи! Леший! Куда ребенка дел?
— Девочку унесли плохие люди, мне путь отрезали. Как ты ее нашла?
— Железки собираю и в утиль отношу. Слышу, кто-то поет, жалостливо так, пошла на голос и увидела ее. Хорошенькая, как куколка.
— Что же ты ее не выпустила?
— Замок висит.
— Его уже сломали. Задвижку откроешь?
— Нет. Я тебя боюсь. Уж больно ты страшный.
— Не красавец — это точно. Но и ты не подарок. Чего тебе меня бояться. Погоди, у меня есть заначка.
Помимо карманов, в брюках Гриши имелся «пистон» — потайной карманчик. Он вытащил из него сложенную в несколько раз купюру.
— Целая тысяча. Откроешь задвижку — получишь деньги. Договорились?
— Обманешь.
— Людям надо верить. Я тебе верю. Держи. Григорий просунул купюру через решетку, старуха ее сцапала.
— Где это ты людей видал?
С этими словами она исчезла. Послышался лязг. Гриша рванулся к двери и ударил по ней ногой. Она распахнулась. Старухи на палубе не было. Он облегченно вздохнул. Свобода! Волка ноги кормят, а они как назло отказывались слушаться.
Михаил, вернулся домой. Скинув плащ, он налил себе в стакан коньяка, сел в кресло и, откинув голову на спинку, закрыл глаза.
Машина Вербицкого остановилась неподалеку от ворот особняка.
Задыхаясь, падая, вновь поднимаясь, Гриша добежал наконец до шоссе, выскочил на середину дороги и расставил руки в стороны. «Девятка» успела затормозить, на его счастье, еще пара сантиметров — и бампер переломал бы ему ноги.
— Куда лезешь, козел!
Из машины выскочил молодой парень. Гриша схватил его за грудки:
— Если ты меня не довезешь до Луговой, я тебя задушу.
Хватка была железной.
— Ты чего, папаша, из дурдома сбежал?
— Точно. За свои действия не отвечаю.
— Ладно, ладно, садись. Они сели в машину.
— Дай мне телефон. Срочный звонок.
Напуганный шофер подал аппарат. Григорий набрал номер.
— Вербицкий! Слушай и не перебивай. Шоссе Е-5, тридцатый километр от города, поворот на станцию Луговая, переезд. Центральная улица, первый поворот направо. Тупик перед лесом. Последний дом. Девочка там. Я могу не успеть, жми на всю катушку! Отбой.
Он вернул мобильник парню.
— А где твоя-то машина, псих?
— Бомжи от нее скелет оставили, пока я гулял.
— А с девочкой что?
— Попала к серому волку в лапы.
— Понял. Пристегнись, папаша.
Парень вдавил педаль газа в пол. Машина взревела и полетела стрелой.
«Десятка» Вербицкого тоже летела, но по другой дороге. Илья ерзал на переднем сиденье.
— Жми, Петруха, жми! Каждая секунда дорога!
6.
Красивая красная машина остановилась у калитки дома Анфисы.
— Доставай канистры, — коротко приказала Алина Москалеву.
Москалев открыл багажник, сдвинул рюкзак в сторону, достал две металлические двадцатилитровые канистры с бензином и поставил их на крыльцо.