Свалив домой, я предался скромным радостям свободной жизни, но кайф мой был недолгим! Позвонил Юраня и срочно выдернул на работу. Когда я приехал, то застал неприглядную картину. В зале была гробовая тишина, а на стойке полулежал «бухой» Юраня.
— Ты же говорил, что на «лаве» это не отразиться, — заныл он. — А оно взяло и отразилось!
И он был прав! В стране объявили 3 дневный траур, тут уж не до пьянок, гулянок, танцев в обнимку и других радостей нашей скромной совковой жизни. Да, Юраня попал!
— Ничего, утро вечера мудренее, — успокоил я его и уехал думать, как снискать нам хлеб насущный.
А с утра мы занялись конкретным делом. Шеф-повар Каримыч был душевный человек, всегда помогал и никогда мне не отказывал, естественно не бесплатно. Ну, и тут он не отказал, продал мне мешок очищенных орехов «фундук» 50 кг, взяв сверху всего десятку. И мы пошли трудиться. Орехи мы хорошенько замочили в воде, засадили 10 кг соли, всё перемешали и слегка обжарили в духовке. На выходе получилось 75 кг, нормальный ход! Юраню я заставил фасовать наш чудо продукт в пакеты по полкило, а сам пошёл смотреть на улицу, что там происходит. А там было на что посмотреть!
По улице Горького пёрлись толпы народа прощаться с телом любимого вождя, а по тротуарам шныряли комитетчики и менты, короче — натуральный первомай. Те, кому сейчас за сорок, должны прекрасно помнить, как организовывали подобные мероприятия. Сгоняли народ из институтов и заводов в стада и гоняли по улице Горького, от Белорусской до Красной площади. Это называлось — явиться на мероприятие добровольно, но в принудительном порядке! Но пора выпускать на сцену Юраню!
Дал я ему фартук и большой поварской колпак, он ему сразу прибавил роста и солидности. А сам нарисовал ценник: «Орехи Фундук солёный к пиву» по цене 1 руб. 50 коп. за 500 грамм. Поставили мы столик в дверях нашего кафе, и «погнали наши городских!» Поначалу процесс протекал нормально, народ из колонн лениво подходил, брал и уходил. Но чем дальше, тем больше народу из людской реки перетекало в наш ручей. Тогда всё было «дефицит», кроме ежедневных сказок наших правителей по радио и телевизору! Народ уже выработал стойкий иммунитет на эту «пургу». Говорили: «Не купил, а достал» и радовались жизни! Но вернёмся к «нашим баранам». Я отошёл по делам и оставил Юраню без присмотра. Минут через 20 к нам ворвался комитетчик. Эту «кирпичную» рожу в ГэДээРовском костюме и польском галстуке, трудно с кем-то перепутать.
— Где директор?! — заорал он.
Наша директриса мухой слиняла в кабинет и заперлась от греха подальше. Удар я принял на себя!
— Ну, я директор, а что случилось?
— Вы что себе позволяете, когда вся страна скорбит, вы устроили распродажу!
И давай вешать мне на уши о происках империалистов, о великом горе, постигнувшем нашу многострадальную страну и т. д.и т. п. Но одно из его высказываний меня сильно напрягло: «Ваш сотрудник с наглой рожей стоит и ехидно ухмыляется, когда вся страна в трауре!». Интересно, они все такие мудаки или прикидываются? Спорить я не стал и пошёл закрывать нашу «лавочку». Когда, подойдя к Юране, я увидел наш ценник, то чуть дара речи не лишился! Цена была жирно нарисована — 2 р.50 коп., вместо 1 р.50 коп. и продано было всё! А, Юраня сидел на ящике, считал «бабки» и действительно ехидно ухмылялся!!! Когда я стал на него орать, что он охренел и за такие дела нам могут «ласты склеить», он мне заявил: «Ты посмотри! Им сейчас не до нас!!!». И он был прав! Ментам в этот день было не до нас! А «бабки» — вот они родные! Как говорил Бендер: «Делай деньги — отходя от кассы!».
Вот такая история была в моей барменской юности, а уж мораль вы извлеките сами!...
У Киевского вокзала недалеко от Даниловского рынка стояла двухэтажная стекляшка с гордой надписью «Пивной бар». В народе её называли «Сайгон» и был он самым популярным местом сбора мужского населения всего района. Даже иностранцы из соседних домов дипкорпуса сюда захаживали. Правда пиво они приносили с собой баночное, а креветки, которые по размеру были не больше тараканов, покупали на месте. Иностранцы наше пиво пить боялись, особенно после того, как один «гансюк» попал в больницу с пищевым отравлением после всего одной кружки нашенского разливного пива. Не зря в народе говорят: «Что для русского — здорово, то для немца — смерть!!!». Фирмачи шлялись в бар, что бы изучать наш «совковый» образ жизни, ну а где ещё его увидишь, как не в пивнухе? Это паноптикум и зоопарк в одном флаконе, а их боевики даже рядом не лежали с нашей «совковой» действительностью. А «гансюк» — сам виноват! Не зная броду, не суйся в воду! Ведь в то время пиво нещадно «бодяжили» в основном водой со стиральным порошком, что бы пены побольше и стояла она подольше, немец думал, что это такой сорт пива у русских оригинальный, вот от своей любознательности и дристал два дня с непривычки. Мог бы почитать объявление у стойки: «Требуйте долива пива — после отстоя пены!!!» и хорошенько подумать, где такое можно увидеть в родной Германии?
Мой дружок Колян был барменом на этой «скотобазе» и стоял на кране, разливая редкостное пойло для нашего совсем не требовательного покупателя. Колян был человек широких взглядов и считал себя достаточно хорошо образованным, закончив с грехом пополам техникум общественного питания в Останкино. Считая себя знатоком пива, он «бодяжил» его не порошком, а жидкостью для мытья полов, правда оно получалось горьким, но зато пена в кружке не опадала полчаса — вот такое ноу-хау было у моего другана. Ну а наших этим не напугаешь, особенно если с собою «чекушку» принесут, наш «совок» и не к таким жизненным коллизиям был приучен!!!
Был он небольшого роста, щупленький, но приятной наружности и тщательно следил за собой. Мог уболтать и развести на «бабки» любого посетителя за пару минут. Кликуха у него была — «Святой». Когда возникал очередной скандал в баре по поводу «разбодяженного» пива, он натурально пускал слезу и кричал: «Я — «Святой» человек! Меня крестили в Троице-Сергиевой лавре! Как вы можете меня в подмене пива обвинять!!!». После этого он громко рыдал и причитал, обхватив своего кормильца — пивной кран. Короче, тот ещё артист, с погорелого цирка! Сам он был родом из Загорска, нынче Сергиев — Посад и очень этим гордился, считая, что если город на Руси-святой, то и он — святой, т. к. Колян его уроженец. После таких трагических выступлений Коляна, скандал быстро рассасывался, т. к.очередь напирала и правдолюбцы рисковали сами получить в глаз от толпы страждущих. А он с видом оскорблённого патриция продолжал своё грязное дело дальше.
Работала у него в баре уборщица Надежда Ивановна и была у неё внучка Наденька, названная в честь бабушки. И вот пошла внучка в первый класс. Её первой учительницей стала Любовь Сергеевна — выпускница педагогического техникума.
Любаньке недавно исполнилось 18 лет и была она девушкой из области, совершенно не испорченной Московской цивилизацией. Папа у неё был «сапог» — майор, а мама-врач и жили они в военном городке за кольцевой. Девушка была на выданье, настоящая русская красавица! Грудь 3-й номер, светленькая, крепенькая, ну просто загляденье! Но в связи с «совковым» воспитанием была наивная до безобразия! И вот начала она свой первый урок и в свете марксистско-ленинской философии, как её саму учили, заявила несчастной детворе, что Бога нет и святых тоже нет, а есть родная партия и любимое правительство во главе с другом всех детей, дорогим Леонидом Ильичём!!! Дети на эту охранительную новость прореагировали неадекватно. С места вскочила маленькая Наденька и заявила: «Неправда ваша тётенька У моей бабушки на работе «Святой Николай» работает и я его сама видала!!!». После подобного заявления Любанька «припухла» и отпустив детей пошла выяснять где работает Надина бабушка.
В погожий сентябрьский денёк стоит Колян за стойкой и дурью мается и вдруг заходит в бар прелестная девушка, ну всё при ней и спрашивает: «Это вы «Святой Николай?» А я Люба и пришла с Вами познакомиться». Тут он и очумел! В растерянности он был не долго, посадил за столик, позвал напарника и стал Любаньку «охмурять». Налил девчонке баночного пивка «Золотое кольцо», плеснул ту да водочки, сделав забойного «Ерша» и приволок свежесваренных отборных креветок. А Любанька до этогомомента даже пивной пробки не нюхала, но решила не выглядеть «лохушкой» истала пить и есть в своё удовольствие. Короче, через полчаса она была в «хлам». Колян завёл её в подсобку и в антисанитарных условиях «сорвал с неё пыльцу невинности», как писали наши классики!!! После этого откровенного надругательства над непорочной девушкой он загрузил её в такси и отправил в родные пенаты. На следующий день явился грозный «сапог» из военного городка и зайдя в подсобку сунул Коляну под нос ствол! Через три месяца они поженились!!!
Финал этой истории был закономерен для того времени. Через 9 месяцев после грехопадения в подсобке Любанька родила девочку, а через полгода они развелись. Главное, что Любанька получила мечту любой бабы — штамп в паспорт! А Колян рвануна волю и довольно быстро стал спиваться, часто вспоминая пистолет под носом и связывая это с семейной жизнью в целом.
Вы конечно спросите, а где мораль?
Мораль у баб — своя, а у мужиков — своя!!!...
Летом 1982 года в Москве на улице Горького открылась первая в СССР — Пиццерия. Там всё было по «взрослому»! Я сейчас только диву даюсь, насколько можно испохабить итальянскую кухню в нашей российской действительности и ведь — «прокатывает»! Аршином общим наших «лошар» — не измерить! Ну а тогда… Приехали итальянцы от фирмы: «Фима — Трейдинг» из Милана и привезли с собой — всё! Начиная от кухонного оборудования до спецодежды и полного интерьера торгового зала, вплоть до последней ложки. А вина, сыры, анчоусы, специи и мука… Мамма-Мия!!! Команда итальянских мастеров принялась колдовать на кухне, но вот незадача, бармена они не привезли! Разбираться с итальянскими винами нашим буфетчикам было слабо! А я всегда говорил: «Красота, высокий класс и элегантность в работе, отличают красавца бармена от его неудачливых коллег — буфетчиков!». В общем, меня из «Интуриста» срочно перевели на помощь итальяхам и быстро «вписали в тему». Фирмачи приняли меня, как родного и стали звать — сеньор Игорелло, потому что, имя им выговорить не удавалось. Ну а я, в грязь лицом не ударил и показал буржуинам, что мы тоже не лаптем щи хлебаем и кое-что могём!! Целый месяц работали итальяхи и я катался, как сыр в масле. После работы собирал всех барменов с улицы Горького и устраивал презентацию на «халяву», т. к. выдавали мне на бар продукцию фактически по требованию и без контроля. Всё входило в контракт поставки. Этот месяц мои друзья вспоминают до сих пор, а я заслуженно получил кличку: «Генеральный бармен всей улицы Горького!».
Через месяц контракт подписали и итальянцы уехали, передав все дела русскому персоналу. Пиццерия заработала для простого народа, а продукты ещё три месяца приходили по контракту. Попасть к нам было не просто, ну где ещё можно попробовать настоящей итальянской кухни и вина в нашем «совке»? Тем более, пока шла презентация итальянцев для наших зажравшихся партийных и профсоюзных бонз, простой «совок» тоже мечтал прильнуть к материальному источнику итальянской кухонной культуры. Очереди были, как в мавзолей. А те, кто работал в пиццерии стали самыми популярными ребятами, могли провести и обслужить — без очереди. В общем, мы купались в лучах славы! Чудесное было время!