Не прошло и минуты, как дверь распахнулась. На пороге стоял Мэлори, недовольство которого мгновенно сменилось изумлением, как только он узнал гостью.
– Ты?!
– А кто еще! – отозвалась Дэнни, которая от злости снова заговорила по-уличному, глотая слоги.
Мэлори нахмурился.
– И какого же черта ты здесь делаешь?
– Спровадьте свою девку, тогда и поговорим.
Только теперь Джереми вспомнил о том, что в комнате за его спиной находится леди. Оскорбившись, что ее назвали девкой, Мэри одернула юбки и уже оглядывалась в поисках ридикюля. Подхватив его с пола, она решительно двинулась к двери.
– Вам незачем уходить, Мэри, – попытался остановить ее Джереми. – Это ненадолго.
– Ничего, дорогой, – на ходу бросила она, потрепав его по щеке, чтобы заверить, что прерванное свидание ничуть не огорчило ее. – Приходите ко мне попозже – там нам никто не помешает.
Метнув последний гневный взгляд на Дэнни, леди удалилась. Джереми в досаде пригладил волосы, вернулся в комнату и направился к каминной полке, на которой стояли бутылка бренди и два стакана. Дэнни последовала было за ним, но застыла как вкопанная, увидев кровать. О чем она только думала? Знай она, что за дверью спальня Мэлори, ей и в голову не пришло бы врываться сюда.
– Я подожду внизу, – смущенно пробормотала она, направляясь к двери.
– Черта с два! – Увидев, что Дэнни не остановилась, Джереми добавил: – Не заставляй удерживать тебя силой. А вдруг мне понравится?
Как он и ожидал, Дэнни сразу замерла. Застыла неподвижно, как каменная. А если на этот раз сбежать от него не удастся?
Словно прочитав ее мысли, Джереми предостерегающе добавил:
– Ты и до коридора добежать не успеешь – можешь мне поверить. Так что закрой дверь и объясни, зачем ты сюда явился.
Закрывать дверь Дэнни не стала, но обернулась. К счастью, Джереми остался на месте – даже отошел к дальней стене комнаты, прислонился к ней рядом с камином, сложил руки на груди, скрестил ноги – словом, принял ту же непринужденную позу, что и в таверне. Впечатление безмятежности было обманчивым. Как и в ту ночь, Джереми был напряжен словно струна. Он приподнял густую бровь.
– Итак?.. Сомневаюсь, что ты явился грабить меня. Ты бы не стал стучать. Или стал бы? Думаешь, так лучше?
Дэнни почувствовала, что краснеет, но вместе со смущением к ней вернулась и злость, и она выпалила:
– Больше я никого не граблю! Меня выгнали – а все из-за вас и вашей дурацкой затеи!
– Вот как? Очень жаль. Право, жаль.
Но на его лице не отразилось ни тени сочувствия. Наоборот, он улыбался! И эта улыбка уязвила Дэнни в самое сердце, ускорила его бег, а от завораживающего взгляда у нее начали путаться мысли. Как же ей теперь обвинить во всем этого человека, если ум отказывается ей служить?
– Я же говорил – надо было проводить тебя до дома и все объяснить, – укоризненно произнес он.
– Бесполезно, – буркнула Дэнни. – Там давно решили отделаться от меня. А из-за вас ему подвернулся подходящий случай.
– Ему? Вашему старшему?
– Вроде того.
– Значит, ты ждал, что тебя выгонят?
– Не так скоро, да еще без работы и без единого гроша, – проворчала она.
– А как же деньги, которые ты заработал в ту ночь? – полюбопытствовал Джереми.
Дэнни снова покраснела.
– Я отдал их, надеясь, что он передумает. Зря.
– Стало быть, ты ищешь новую банду. Боже милостивый, и ты думал, что найдешь ее здесь?
Дэнни вздрогнула, заметив, каким презрением налились его глаза.
Ей следовало бы ответить утвердительно и объяснить, почему Джереми годится на роль вора. В конце концов, не она задумала ограбить лорда Хеддингса. Но она предпочла деловой разговор:
– Я же сказал – больше я никого не граблю. Всегда терпеть этого не мог, теперь ни за что не соглашусь. Я ищу настоящую работу.
Теперь в глазах Джереми отразилось живое любопытство.
– Какую работу?
– Пока не знаю. – Дэнни пожала плечами. – Приличную, чтобы заработать на крышу над головой и еду. С тех пор как меня вышвырнули, спать приходится под открытым небом. И раз вы в этом виноваты, значит, вы должны мне помочь.
– Ты предпочитаешь спать под открытым небом, вместо того чтобы заниматься тем, в чем ты так силен? Выбор, достойный восхищения!
В третий раз покраснев, Дэнни выпалила:
– Еще чего! Вы у меня в долгу, и я явился бы к вам сразу, если бы не убил столько времени на поиски!
Джереми усмехнулся:
– Ну, раз ты так твердо намерен винить меня в том, что очутился в стесненных обстоятельствах, я не намерен набивать твои карманы – этак ты меня никогда не простишь. Ни за что не поверю, что ты не станешь время от времени являться сюда и напоминать, чем я тебе обязан.
Дэнни окаменела.
– Да, я пришел просить денег, но девчонка внизу сказала, что вам не хватает прислуги. Вот я и решил поработать на вас.
– Ты решил? – Джереми расхохотался. – И какое место ты предпочитаешь? Лакея или горничной?
Дэнни вспыхнула. Он не принимал ее всерьез, это было ясно как день. И вдруг до нее дошел смысл его слов, и она ужаснулась. Он все знал! Иначе не упомянул бы про место горничной!
Уверять и отрицать было бессмысленно. Она смело спросила:
– Когда вы догадались?
Он небрежным, почти ленивым шагом направился к ней – как волк, подкрадывающийся к добыче, в тревоге подумала Дэнни. Остановившись совсем рядом, Джереми поднял руку, словно собираясь коснуться ее щеки. Дэнни отшатнулась.
Джереми с улыбкой объяснил:
– Даже догадываться не пришлось, детка. Красивых женщин я узнаю в любой одежде. Но, говоря начистоту, я предпочитаю видеть их обнаженными.
Дэнни испуганно попятилась.
– Меня вы голой не увидите!
Он вскинул брови.
– Вот как? Очень жаль. Значит, и говорить не о чем.
– Как бы не так! Вы обещали мне работу.
Он вздохнул:
– И только что предложил ее, но ты отвергла мое предложение не задумываясь.
– Раздеться? – возмутилась Дэнни. – И это, по-вашему, работа?
Он рассмеялся:
– В каком-то смысле – да. Я готов взять тебя в любовницы. По-моему, ты забавная девчонка. Видишь, я охотно признаюсь в этом. Уверен, мы могли бы неплохо поладить.
У Дэнни ярко запылали щеки, но не от стыда, а от злости.
– Забудьте об этом, приятель! Мне нужна приличная работа, и вы дадите мне ее, а не то я навещу лорда Хеддингса. Он-то возьмет меня на службу – а я объясню, куда девались его драгоценности.
Джереми тоже залился досадливым румянцем.
– Это неслыханно. Ты понятия не имеешь ни о домашней работе, ни о том, как вести хозяйство в большом доме. И коверкаешь слова, как уличный оборванец! – презрительно заключил он.
– Я умею говорить как полагается, – возразила Дэнни, отчетливо выговаривая каждое слово.
Правда, фразу ей пришлось сначала построить в уме – от правильной речи она давно отвыкла. Особенно легко она сбивалась на уличный язык, когда злилась или просто волновалась, как всегда в присутствии Мэлори. За пятнадцать лет она свыклась с жаргоном.
Ей удалось удивить Мэлори, но всего на мгновение.
– Значит, ты умеешь подражать высшим классам? Но правил приличия ты не знаешь.