— Реально неплохой. Думаю, ты одобришь.
— План — это мое.
— Надеюсь, тебе понравится именно мой.
Я очень медленно повернула голову и затаила дыхание, когда встретилась с ним взглядом, — меня поразило выражение его лица.
— И что там?
— Думаю, надо войти в образ — если мы хотим выглядеть правдоподобно в глазах Саффрон, надо отрепетировать все заранее. — Он ладонью отвел с моего лица выбившиеся из прически пряди, моя щека вспыхнула под его прикосновениями. — Что скажешь?
Мое сердце бухало молотом, в горле пересохло так, что слова застревали, я не могла оторвать от него глаз, даже если бы и захотела. Тем не менее нашла в себе силы вцепиться в бренные останки умницы Фриз, в душе я всегда была здравомыслящей особой.
— Я… э-э… не уверена… разве нам это нужно?
— Но у меня весьма ответственная роль. Ведь я без ума от тебя, помнишь? Мой вид должен внушительно подтверждать, что я запросто могу запустить свою лапу в твою прическу вот так. — Он подкрепил слова действием. Его теплая ладонь чувствительно потрепала мой затылок. — Да, в моих глазах должна быть уверенность, и мне ничего не стоит куснуть тебя за ушко или поцеловать в шейку.
Его губы несли тепло и уверенность. Меня обдало жаром, и я трепетно вздохнула.
— Не знаю.
— Теперь о тебе. — Джордж придерживал ладонью мою щеку, чтобы я не смогла отвернуться, но я и не способна была куда-то двинуться. — Тебе придется нелегко.
— Правда?
Я порадовалась, что сижу, а не стою, чувствовала, что просто таю от желания. Оставалось надеяться, кресло сможет поддержать мою спину в прямом положении.
— Поговорим о трудностях. Тебе придется делать вид, что ты привыкла к моим поцелуям. Полагаю, надо как следует потренироваться.
Перед глазами плыл туман, сердце замирало от предчувствий.
— Полагаю, можно слегка проработать эту идею, — услышала я свой голос.
Куда подевался мой разум в самый ответственный момент? Ему, непобедимому, положено быть на баррикадах с плакатами, где указаны причины, почему целоваться с Джорджем Чаллонером весьма отвратная идея. Вместо того он, пробормотав нечто невнятное себе под нос, сдался без боя, и безрассудная Фриз устремилась вперед.
«Давай же! Почему бы не поцеловать его? Тебе же хочется! Будь честна. Не отнекивайся, ты думаешь о том с тех самых пор, как положила на него глаз. Он прав, идея очень даже неплохая. И если он поцелует тебя, нельзя не ответить, ведь ты не грубиянка, правда?» И так далее, со всеми остановками.
Джордж улыбнулся:
— Вот и я так думаю.
Мои ресницы опустились, он наклонился ко мне или, быть может, я к нему, его губы коснулись моих губ. Теплые и такие уверенные. Меня пронзило дрожью до самых кончиков пальцев. Могу поклясться, вся комната всколыхнулась и поплыла. Пришлось положить ладонь на плечо Джорджа, чтобы удержаться.
Это было отнюдь не буйное лобзание. Гораздо нежнее и прелестнее, томно-ленивое, во всяком случае поначалу. Мы склонились друг к другу и целовались так, словно все это было между нами в тысячный раз. Такое чувство, что наконец-то ты дома.
Каким-то образом вялое наслаждение переросло в нечто потрясающее, моя рука сама по себе поднялась к его плечу и дотронулась до щеки. Я прижала ладонь к его скуле и почувствовала колкую щетину. Он улыбнулся, не отрываясь от моего рта.
— Довольно мило. Но я пока не уверен, что мы вполне вошли в образ. Хорошо бы попробовать еще раз.
Мы закрепляли наш опыт, постепенно опускаясь на ковер, и я отдалась наслаждению взаимных поцелуев.
Наши руки становились смелее, поцелуи требовали продолжения. Мои руки, крепко стискивающие Джорджа, дернулись вверх, низ его рубашки выскочил из-за пояса брюк, мои горячие ладони тут же легли на его широкую сильную спину. Он просто чудо! Кожа теплая и гладкая, мощные мускулы перекатываются под моими пальцами.
Его руки восторженно исследовали и открывали меня, словно новую землю, норовили проникнуть повсюду, я дугой выгнулась под ним, лепеча нечто несвязное.
— Фриз, — пробормотал он, перекатываясь через меня. И сшиб пивную бутылку.
Всплеск привел меня в чувство. Я застыла, у ног растекалась лужа. Я забарахталась, порываясь встать и отталкивая Джорджа.
— Чем мы здесь занимаемся? — В голове туманилось.
— Целуемся, — напомнил он и снова потянулся ко мне, но я, извернувшись, отпрянула.
— Думаю, пора остановиться, — вымолвила я, запинаясь. — Пожалуй, идея не вполне здравая.
— На что ты намекаешь? Идея блестящая. Лучше прежних.
Застенчивость не в характере Джорджа, не то что у меня. Я остро переживала по поводу растрепанной прически и распухших губ, чувствовала ладони Джорджа на бедрах, жар его губ на шее. Возилась с пуговицами. И как же они сумели расстегнуться?
— Пожалуй, напрактиковались. Мы же не собираемся заноситься.
— Разве?
— Ну хорошо, я — пас. Не желаю забываться, ведь это всего лишь притворство.
Джордж откинулся, опираясь на локоть, задумчиво рассматривая меня.
— Это из-за Чарльза, да?
— Нет. Пожалуй, есть немного.
— Ты не доверяешь мне.
— Доверяю! То есть думаю, что так. Дело не в тебе и не во мне, но, как известно, нечего гоняться за двумя зайцами. То есть, полагаю, нам не надо… всерьез.
Повисла тишина. Я чувствовала на себе взгляд Джорджа, но не могла посмотреть ему в лицо.
— Это был всего лишь поцелуй, — наконец нарушил он молчание.
Только поцелуй. Один поцелуй, и я слетела с оси, теперь у меня дергается каждая жилка, бурлит кровь, а сердце грохает, словно язык колокола.
— Мы оба знаем, что вряд ли остановились бы, если бы ты не опрокинул пиво.
— В следующий раз буду осторожнее.
— Следующего раза не будет. — Мне удалось застегнуть блузку до горла, это вернуло самообладание.
— Так что с Саффрон? Мне не стоит лезть там к тебе с поцелуями? Но ведь ты сама поведала Саффрон, что я оторваться от тебя не могу, — напомнил он. — Как неловко, мы зря практиковались!
В голове у меня прояснилось. До чего же безумная затея! Однако поздно идти на попятную, Джордж устроит мне развеселую жизнь!
— Можем целоваться при необходимости, — произнесла я чинно, — только не как… сам знаешь… не так, как мы только что тренировались. Ведь ни Саффрон, ни твоя бабушка вовсе не ожидают, что мы начнем демонстрировать всем наши отношения, правда?
Джордж сцепил руки на затылке и откинулся в кресле.
— Фриз Тейлор, я более чем уверен, вы в смятении!
— Еще бы мне не смутиться! Как правило, я всегда держу себя в руках.
— А неплохо отрываться, правда?
— Плохо. Это не по мне. Знаю, сейчас ты заявишь, что я тираню себя, но я привыкла так жить.
— Но ты не держала себя в ежовых рукавицах, когда целовала меня совсем недавно.
Хорошо, что в сумерках незаметно, как я покраснела.
— Все равно, это не в моем характере.
— Но если так зажиматься, какая радость от близких отношений?
Неужели он не может сменить тему? Я сердито посмотрела на него.
— С близкими отношениями у меня все замечательно. Мои приятели поддерживали мою точку зрения и тоже не напрягались. — Вполне достоверно. Все трое не были романтиками. — Потому мы и сошлись с ними. Ни один из них не желал особо привязываться, как и я.
Джордж уронил руки и уже не улыбался.
— Потому что привязаться — значит испытывать некие чувства? А если бы возникли чувства, он мог бы обидеть тебя, как Чарльз? Как твой отец?
— Мой отец здесь ни при чем. Не надо подвергать меня психоанализу, Джордж. Объясняю, я женщина, которая знает, чего хочет, а хочется мне твердо вести свою линию в жизни. И, честно говоря, не вижу в этом ничего зазорного. Послушай, мы совсем разные люди, наши отношения, так или иначе, зайдут в тупик, даже если мы пожелаем продолжения. Ты привязан к работе, у тебя своя жизнь, а я уеду, как только Хью поправится.
— Знаешь, не всякие добрые отношения обязаны длиться вечно. Каждый из нас не увлечен пока никем иным. Мы могли бы приятно провести время до твоего отъезда, но ты вряд ли склонна обсудить это, поскольку твой размеренный план не терпит стихийности и приятного времяпрепровождения!
— Я не склонна к тому, чего не желаю. Ты ошибаешься, если считаешь себя таким неотразимым. Я не говорю, что мне неприятно все, что было между нами, но я не желаю повторять опыт.
Я не собиралась уведомлять Джорджа о том, что мне боязно оттого, что, если мы снова поцелуемся, я, скорее всего, не смогу сдержаться. Я могла бы соврать, что у меня были до того прекрасные отношения, но, увы!.. Я нарочно выбирала тех мужчин, которые не ожидали от меня привязанности, которых я могла держать на расстоянии.
И те мужчины, честно говоря, не стоили искренних чувств.
В аналитических изысканиях Джорджа было зерно колкой правды.
— Думаю, нам вполне хватит той привязанности, которую мы наработали. Я счастлива нашей дружбой, рада договоренности о взаимовыручке.
— И никаких тренировок?
Джордж напустил на себя потерянный вид, но при свете пламени в его глазах плясали смешинки, и они лишь укрепили мои намерения. Что смешного, черт возьми, он нашел во мне?
— Никаких. Без тренировок. Не знаю, поверит ли в наши любовные отношения твоя бабушка, но Саффрон провести нетрудно. Она видит только то, что желает видеть.
* * *
Эта истина впервые прошла поверку жизнью пару недель спустя, когда Саффрон прибыла посмотреть, как идут приготовления к пикнику.
Я приготовила ужин и пригласила Джорджа с Роули.
Повар из меня в общем-то неважный, но на спагетти с соусом болоньезе, как ни удивительно, способности хватило. Джорджу и Роули моя стряпня пришлась по вкусу. Саффрон, разумеется, всегда чуралась макаронных изделий, но радостно клевала салат, налегала на вино и явно была расположена очаровать компанию.
Джордж и я пытались втолковать ей правила игры «Мистер и миссис», но дело продвигалось туго.
— Представьте, что Фриз и я сладкая парочка, вы спрашиваете у меня, какие сэндвичи любит Фриз, а я говорю: с сыром и чатни.
— Хотя я обожаю сэндвичи с сыром и салатом, — встряла я.
Джордж укоризненно покачал головой.
— Ты только воображаешь, что любишь салат. А в жизни предпочитаешь чатни.
— Но я не знаю, что любит Джекс, — сказала она. — А я не ем сэндвичи.
— Это просто для примера. У нас богатый выбор. Скажем, любимая мозоль Джекса? Джордж, к примеру, не переваривает горы грязной посуды в мойке. Глядя на него, никогда не подумаешь.
— Эй, не кипи, скороварка, на себя посмотри! — Он склонился к ушку Саффрон. — Если хотите взбесить Фриз, выдвиньте слегка ящик и так оставьте. Работает безотказно!
Саффрон закусила нижнюю губку и наморщила великолепный крутой лоб, силясь уловить мысль.
— Джекс не любит, когда его задвигают, — призналась она.
— Джекс знает, какой лосьон ты предпочитаешь? Знает ли он, как ты пьешь чай? Помнит, в каком платье ты была, когда вы познакомились?
— Я была в желтом платье от Джона Гальяно.
Мне хотелось бы знать, многое ли из того запомнилось Джексу.
— А как была одета Фриз? — неожиданно спросила Саффрон у Джорджа.