Как будто почувствовав ее присутствие, молодой человек обернулся, глаза их встретились, и лица осветились улыбками.
– Ага, вот и ты! – произнес Петер, протягивая обе руки. Девушка бросилась в его объятия.
– Я так и знала: когда получишь открытку, ты поймешь, на что я намекаю.
– Конечно. – Он отстранился. Проницательный взгляд миндалевидных глаз остановился на лице Анабель: – Ты выглядишь не так ужасно, как я предполагал. Хорошо спала?
Она утвердительно кивнула, но, должно быть, в глазах ее промелькнула тень при воспоминании о ночном кошмаре, потому что Петер нахмурился.
Какие-то постояльцы вошли в вестибюль, бросая на парочку любопытствующие взгляды. Анабель открыла дверь в сад.
– Давай прогуляемся до озера. Ужасно хочется посмотреть на него поближе. Оно прекрасно, правда?
Девушка быстро спускалась по каменным ступенькам к озеру, Петер едва поспевал за ней.
– Ты расскажешь мне, что произошло?
Она остановилась на пристани, облокотилась на деревянные поручни. Взгляд Анабель был устремлен на городок, раскинувшийся на противоположном берегу.
– А что там? – спросила она, указывая рукой.
– Маленький прелестный городок, – ответил Петер, понимая, что Ан пытается избежать откровенного разговора.
– Туда стоит съездить?
– Там великолепные сады. Мы будем и дальше обсуждать пейзаж или ты мне все-таки наконец расскажешь, почему сбежала?
Девушка продолжала рассеянно смотреть на озеро и не отвечала. Петер вытащил из кармана сложенную газету и молча протянул ей. Нахмурившись, Анабель взглянула на название. Нервы ее напряглись до предела. Газета оказалась английской.
– На пятой странице, – подсказал Петер.
Дрожащими руками она перевернула страницы и увидела свое лицо на нечетком газетном снимке. Девушка не могла вспомнить, когда сделана фотография – они с Беном на театральной премьере. Ан лихорадочно пробежала глазами по строчкам. Заметка была короткой – автор выражал сочувствие Бену, брошенному невестой у алтаря.
Непонятно почему, но журналист описал ее как секс-бомбу, охотницу за большим кошельком, сбежавшую скорее всего потому, что подвернулся кто-то еще богаче, хотя прямо это не утверждалось. В заметке также говорилось, что обманщица и не подумала вернуть жениху обручальное кольцо, стоившее сотни тысяч фунтов, и другие драгоценности, подаренные им.
Девушка скомкала газету и взглянула на друга глазами загнанного зверька.
– Ты купил ее здесь?
Он утвердительно кивнул.
– Здесь есть киоск, где продаются иностранные газеты. Это единственная английская. Продавец сказал, что у него осталось еще шесть экземпляров. Посмотри на число – вчерашнее.
Побледнев, Анабель коротко спросила:
– Значит, кто-нибудь уже мог ее прочесть?
Петер мрачно кивнул и взял у нее из рук смятые листы, разгладил страницы и принялся внимательно изучать лицо Бена на фотографии.
– Он здесь похож на себя?
Девушка взглянула на жесткое лицо с выступающими вперед скулами, с холодными серыми глазами, упрямым подбородком. Легкая дрожь пробежала по ее телу.
– Да.
Петер скомкал газету и швырнул ее в ближайшую урну.
– Что он тебе сделал?
Беглянка судорожно вздохнула.
– Ничего, абсолютно ничего. Бедняга, он, должно быть, ужасно удивился и обиделся. Но поверь, я не могла себя заставить встретиться с ним перед отъездом.
– Значит, не могла себя заставить… – произнес Петер без всякого выражения. Девушка вздрогнула – он что, осуждает ее? Она слегка смутилась.
– Я знаю, знаю, что должна была встретиться, но, повторяю, не смогла. Как бы я с ним разговаривала? Он все равно ничего бы не понял, если бы я умолчала… а я не могу говорить об этом, Петер! Я до сих пор не могу говорить!
– Да, да, – сказал он, подавляя вздох. – Понятно.
Девушка повернулась и посмотрела на друга; глаза ее блестели он непролитых слез.
– Ох, ты всегда так быстро все понимаешь! Поэтому я и приехала сюда. Тебе ничего не надо объяснять и разжевывать все по двадцать раз.
Петер дотронулся до ее щеки кончиком пальца.
– Я подозревал, что именно та история за всем этим и кроется, но прошло ведь уже много лет… Тебе следовало пройти курс психотерапии, посоветоваться со специалистами, выговориться, в конце концов.
– Я не могла. В любом случае ничего не произошло. Я ведь не стала жертвой ужасного преступления. – Розовые губы девушки были упрямо сжаты, скорбь залегла в уголках рта. Ветер бросил прядь волос ей на щеку, и Ан сердито откинула волосы назад.
– События, оставляющие такие шрамы на сердце, могут иметь роковые последствия.
Девушка тяжело вздохнула.
Тень пробежала по лицу Петера.
– Хорошо. Расскажи, как ты познакомилась с этим парнем – Беном Блаттом. И вообще – расскажи мне о нем. По телефону, как я успел тебе сказать, он не произвел на меня приятного впечатления.
Анабель отвернулась и пошла вдоль берега озера по аллее цветущих магнолий. Белые цветы казались большими птицами, присевшими на зеленый глянец листьев.
– Бен возглавляет большую компанию, занимающуюся недвижимостью. «Блатт компани»… вряд ли ты слышал о такой.
– Представь себе, слышал. – Петер бросил на приятельницу короткий взгляд. – Только я думал, что это международный консорциум.
– На самом деле так оно и есть, но Бен держит контрольный пакет акций.
– Тогда твой жених должен быть очень богатым. Его компания – одна из немногих удержавшихся на плаву несколько лет назад, когда цены на недвижимость резко пошли вниз. Другие лопнули. Мой приятель купил квартиру в доме, который они построили, – проект, скажу тебе, просто потрясающий… Думаю, что в такой квартирке неплохо жить. Там восхитительный ландшафт – прекрасно разбитые сады, удачно вписан бассейн… – Петер остановился, не закончив фразу, и усмехнулся. – Прости, ты знаешь, что я помешан на дизайне.
– Я помню, – улыбнулась Ан в ответ. – А знаешь, я тоже люблю свое дело. Мне жаль тех людей, которые не получают удовольствия от работы.
– А Бен Блатт получает удовольствие от своей?
Петер не позволил ей уйти в сторону от интересующей его темы. Девушка криво улыбнулась.
– Бен просто живет работой, у него редко когда бывает время для чего-то другого.
– И для тебя тоже, я так понимаю.
Анабель отвернулась и снова взглянула на озеро.
– Для меня он находил время. Когда вспоминал о моем существовании.
– И ты злилась из-за того, что не всегда вспоминал…
– Злилась? – Она опешила от такой неожиданной постановки вопроса. – Почему я должна злиться?
Но разве ее не обижало, что у Бена почти не было свободного времени и они виделись так редко? Хотя в то же время Анабель это устраивало, потому что она боялась, что Бен станет слишком близким для нее человеком. Слишком необходимым. Боялась и его, и себя.
– Почему я такая трусиха? – подумала девушка вслух. – Почему всегда всего боюсь?
– У него репутация жесткого парня, не так ли? – тихо проговорил Петер, внимательно вглядываясь в ее напряженное лицо.
Девушка отвернулась, сорвала с куста веточку и стала растирать листочки холодными пальцами, вдыхая пряный аромат растения.
– Ну, он очень удачливый. Мне кажется, многих удачливых людей можно назвать довольно жесткими.
Петер задумчиво кивнул.
– Он всего добивался сам, сам себя сделал? Мне показалось именно так, судя по нашему разговору.
– В двадцать лет получил в наследство от дяди маленькую строительную фирму и сумел поднять дело на сегодняшнюю высоту.
– Сколько ему сейчас?
– Тридцать шесть.
– Тебя не беспокоит разница в возрасте?
Анабель отрицательно покачала головой.
– Мне никогда не нравились ровесники, я предпочитаю мужчин постарше. – Девушка за-пнулась, поймав взгляд Петера, потом внезапно покраснела и быстро зашагала по дорожке. Другу пришлось ее догонять.
Через несколько мгновений он нарушил молчание:
– Но ведь ты же боишься Бена, правда?
– Его нельзя не бояться.
– Тогда, ради бога, объясни, почему ты согласилась выйти за него замуж?
– Не знаю, – простонала девушка и страдальчески сморщилась.
– Анабель, но ты ведь знала, на что шла? – Голос Петера звучал раздраженно, как будто он сердился на нее, и от этого стало еще хуже. Девушке всегда было не по себе от громких сцен, когда на нее смотрели обвиняющим взглядом, подозревали в чем-то. Слезы покатились из глаз.
– Я чувствовала себя… в безопасности… с ним… – прошептала она.
Петер секунду молчал.
– И что изменилось?
Анабель отвела глаза и не ответила.
Петер медленно произнес:
– Как я понимаю, он в тебя влюблен?
Ветер опять кинул ей в лицо длинную черную прядь волос, но в этот раз девушка не стала ее отбрасывать. Глаза были скрыты завесой волос, когда она прошептала:
– Я не знаю.
В голосе друга зазвенел металл:
– Ну ладно, прекрати! Не могла же ты не чувствовать, как он к тебе относится?
Она точно знала, что Бен хотел ее как женщину: это стало вполне очевидно, когда он потерял контроль над собой и пытался овладеть ею с таким пугающим жаром. Раньше жених никогда себя так не вел. Что же с ним случилось в ту ночь?
Но Анабель знала что. Она сама виновата!
Петер все больше мрачнел, наблюдая, как девушка меняется в лице.
– О господи, не переживай, все, может быть, не так плохо!
«Не так плохо?» – думала Анабель, глядя на залитые солнцем белые вершины гор и вспоминая свое состояние в тот последний вечер…
… Она стеснялась, чувствовала себя неуверенно, была раздражена, но всеми силами старалась скрыть это, потому что они с Беном были почетными гостями на предсвадебной вечеринке, которую устроила старшая сестра Бена, Долорес, в своем великолепном доме. Сорокалетняя дама являлась женой высокопоставленного правительственного чиновника. Анабель виделась с ней до этого всего пару раз, и та ей нравилась, даже несмотря на властную манеру держаться. Хотя в этом они с Беном похожи. Внешне – нет. Долорес – невысокого роста хорошенькая женщина с ясными голубыми глазами. Бен говорил, что сестра пошла в мать. Младшая сестра, Энн, вышла замуж за испанца и жила в Мадриде, но приехала на свадьбу и тоже присутствовала на вечеринке, хотя Ан ее почти не видела. Никогда не встречалась до того вечера и с племянником Бена, Грэгори. Из всей многочисленной публики знала лишь нескольких друзей жениха.
– Расскажи мне, – попросил Петер.
Лицо девушки смертельно побледнело, в глазах застыло потерянное выражение, как у несчастного ребенка. Он коротко выдохнул:
– Ради Христа, что могло произойти, если ты смотришь сейчас такими глазами?
Девушка покачнулась, и Петер едва успел поддержать ее.
– Пошли присядем, – предложил он, ведя Ан к деревянной скамейке.
Да, чтобы унять дрожь в ногах, надо присесть. Девушка откинулась на спинку скамьи и прикрыла глаза. Спустя мгновение она хрипло произнесла:
– Понимаю, что звучит это глупо, да я и вела себя глупо с Беном. Поверь, я его почти не знаю. Мне не стоило соглашаться на эту свадьбу, и, честно говоря, Петер, я не знаю, что он чувствует ко мне. Не помню, чтобы Бен когда-нибудь говорил, что любит меня.
Петер недоверчиво посмотрел на девушку.
– Даже когда делал тебе предложение?
Она кивнула.
С самого начала у нее сложилось двойственное чувство к Бену. Не до конца ясны и их взаимоотношения. Иногда Анабель сомневалась, стоит ли вообще с ним встречаться. Хотя с Беном скучно не было никогда. Время пролетало незаметно, но потом, однако, трудно вспоминалось, о чем они говорили или что происходило. Вспоминая эти вечера вдвоем, девушка видела лицо жениха, серые глаза, слышала его приглушенный глубокий голос.