– Ну, ты понимаешь, она мне так дорога, я ее люблю. Она самый для меня дорогой человек. А… понимаешь, она хочет всего такого – ну, думает, что я ей не пара. Что за ней сейчас будут бегать всякие Брэды Питты. А она, сама понимаешь… Ну объясни ты ей это.
– Я постараюсь.
– Пожалуйста. – Она увидела, что Ренн чуть не плачет. – Я тебе все что угодно сделаю. Ну хочешь, щит на седьмой уровень подарю?
– Да ты что! Какой щит? – смутилась Zelda. – Мы же сокланы. Конечно, я тебе помогу.
В этот момент она согласна была помочь кому угодно, лишь бы только не слушать продолжение рассказа Винтажа. А потому, сгрузив Винтажа на Ренна, встала и пошла к рыдающей Алене.
Разумеется, Алена трезвая и Алена, выпившая два литра пива, – это совершенно разные Алены. Выпив, Алена почему-то стала менее разговорчивой, и поэтому ближайшие минут пятнадцать она в основном слушала, что ей говорит Zelda. Только в самом начале рассказала короткую историю про то, как за ней в школе ухаживал мальчик, который сейчас стал миллионером.
Фигасе. Сколько ж ей лет? Она-то думала, что лет восемнадцать. А так… Ни фига себе. Неужели ей двадцать с лишним? Ну как можно быть такой.
И Zelda убеждала ее. Убеждала сразу во всем: и что отношения нужно ценить, и что раз все так сложилось, это значит судьба, это проверка чувств. И про Славика рассказала. Правда, сильно приукрасила, так что история оказалась совсем про другое – что это не Славик, козел, какую-то Жанночку завел, а что это она его просто по глупости бросила и теперь жалеет. История про Славика заставила Алену расплакаться.
Продолжили разговаривать они уже в туалете, куда Алене одной идти было стремно. Одна сидела на толчке и, с надеждой глядя на другую, спрашивала:
– Ну скажи, ты ж мне настоящая подружка? Ты ж мне плохого не посоветуешь?
– Конечно нет, – кивала Zelda.
Потом она их проводила до гостиницы, которая действительно оказалась редким гадюшником. Договорились встретиться на следующий день непременно, но не встретились. Да Zelda особо и не парилась – ну, значит, у них все хорошо, иначе точно бы перезвонили.
Она не стала отписываться в чате про то, что произошло между Ренном и Аленой, сказала только, что тыщу передала (хотя точно помнила, что когда принесли счет, то Ренн расплачивался именно той тыщей, которую она отдала ему, – ну да ладно).
Ренн появился через три дня. Сообщил, что все нормально: деньги собраны и переданы админам. И клан дружно стал обсуждать, а какой герб нужен. Долго спорили. Лотоз и Алекс Блади настаивали на том, чтобы герб был непременно кровавым: чтобы на гербе были изображены могучие Магмары, избивающие жалких Людей. Угроза считала, что герб должен быть лаконичным. У Красного Ястреба было третье мнение. В общем, пару дней клан был полностью небоеспособен. В конце концов Ренн сказал, что у него есть знакомый художник, который может нарисовать несколько вариантов, объединящих в себе и то, и другое, и третье. Правда, нужно скинуться еще по сто рублей. И срок – несколько дней.
Но Zeld’e было интересно совсем другое. Какая разница, как выглядит герб, ведь все равно «Нирвана» – лучшая. А вот помогла ли она Ренну с Аленой и чем у них там все закончилось – вот это узнать было куда интересней.
Ренну такой вопрос задавать было неудобно – все же крутой Палач, сильный игрок. Алена в игре почти не появлялась. Скоро все решилось само: в игре ввели свадьбы. Магмар может жениться на Магмарке (или хуман на хуманке). Никаких преимуществ это не дает, просто в инфе пишут. Но зато лишний повод погулять на свадьбе, пусть и виртуальной. И первая свадьба, которая должна была состояться, – это именно свадьба Ренна и Алены. Весь клан собрался на центральной площади, и из других кланов многие пришли. Поздравляли первую супружескую пару на Магмарской территории.
Желали долгих лет совместной жизни. Желали дожить в игре аж до золотой свадьбы – пусть пятьдесят лет играют и добра наживают.
Zelda подарила невесте красивый подарок в инфу с пожеланием: «Чтоб все было хорошо».
И получила в ответ целых два подарка: от Аленки – с надписью: «Помню нашу прогулку по Питеру» – и от Ренна: «Спасибо тебе за все».
А на следующий день Алена даже позвонила ей сама, из Москвы:
– Представляешь, он мне предложение сделал. В реале! И я согласилась! А послезавтра мы в Египет уезжаем. На две недели.
– Какая ты счастливая, – сказала Анюта, хотя Алене не завидовала ни на йоту. И Египет тут не помог бы. Не поехала бы она с таким даже на Багамские острова.
Об этой поездке Ренн ничего не говорил в клан-чате – сообщил только, что уезжает по делам на пару дней, но пусть сокланы не парятся – скоро, скоро будет клановый герб. Через несколько дней.
Однако прошло несколько дней, потом еще несколько, и еще. А потом грянул гром – однажды утром всех встретила новость:
Приветствуем первый Легендарный Магмарский клан – «Падонки».
Герб у них был действительно прекрасен: розовощекий довольный Магмар с большой кружкой пива, а на заднем фоне – униженный бледный хуман, сосущий банан (да-да, именно сосущий банан – не поскупились «Падонки» на флэш-анимацию). И надпись сверху: «Падонки» – Мощщ!» Все, кто только мог, отписались, даже хуманы, – такой позитивный и радостный герб!
Не радовались только члены клана «Нирвана». С самого утра клан-чат был раскален до предела. Как же так? А как же мы? Мы же должны быть самым первым Легендарным Магмарским кланом в этом мире! По всем параметрам! Ну да, «Падонки» всегда были сильным кланом, и с каждым днем становились все сильнее, у них было в клане аж 120 человек. Но в «Нирване» зато все очень крутые, хоть и народу всего 40 человек.
Угроза и Красный Ястреб периодически напоминали Лотозу про то, что «Нирвана» постепенно теряет свое преимущество. Но Лотоз говорил, мол, не парьтесь, все будет нормально – будем брать не числом, а умением. Вот станем Легендарными, тогда еще несколько крутых игроков к себе перетянем и восстановим статус-кво.
Но первым Легендарным кланом стали «Падонки».
И это был такой удар по «Нирване», что Лотоз даже слов не нашел. Ренн, как известно, отсутствовал уже целую неделю, аська и мобильник у него не отвечали. Алена же была для всех пустым звуком. Про нее вообще никто ничего не знал.
Страсти между тем накалялись. Лотоз, как глава клана, тут же отписал Судье: мол, а хрен ли? А где наш герб? Но Судья выпучил глаза (даже на картинке было видно, как он удивлен): а с чего это герб-то? Никаких денег Ренн ему не передавал. Да, был разговор, Ренн даже какой-то эскиз показывал Судье – мол, можно ли герб сделать? Да, можно. Вопрос денег. Ренн сказал, что деньги непременно будут. Но на этом все и заглохло.
Zelda застала уже самый конец разговора соклановцев. Началось с наивного вопроса. ...
ZELDA: И что с гербом-то?
Лотоз: А ни хрена с гербом. Нет его. И все тут.
ZELDA: Не сделали, что ли?
Лотоз: Типа того. Деньги не сдали.
ZELDA: Как? Мы же сдали, Ренн все подтвердил. Тыщу триста. Остальное он брал на себя.
Лотоз: Зашибись. Тока Ренна самого нету. Ни денег, ни Ренна. Ни хрена он не передавал.
ZELDA: Как?
Лотоз: Молча. Скрипя зубами. Собрал деньги – и каюк. Только его и видели.
Угроза: Вот тварь. И что теперь делать?
Лотоз: А что? Мобилу вырубил, не отвечает. Да он и сменит ее. Где он живет – ХЗ, а фамилию его и так никто не знает.
Красный Ястреб: Да я, если его встречу, я ему таких звездюлей вломлю!
Лотоз: Вот именно: если встретишь. А ты пойди встреть.
Угроза: По АйПи адресу вычислить мона.
Лотоз: У него он плавающий – проверяли уже. Хрен ты его вычислишь. А официально – только через уголовку.
Красный Ястреб: Да пох. У меня сосед – лейтенант.
Лотоз: Ага, ну так и пойди своему лейтенанту скажи, что, мол, сдали бабосы на клановый герб в игре, а он нас кинул. Что тебе там ответят?
Красный Ястреб: Я бы мог, конечно, своих подключить, но сами понимаете – тут деньга слишком малая, чтобы людей серьезных подключать.
Угроза: Во-во.
ZELDA: Да ладно. Может, ему срочно надо было, мало ли что?
Лотоз: Ага. Срочно-срочно. Знаю я, что он натворил.
ZELDA: Что?
Лотоз: Укатил в Египет со своей сукой.
Угроза: На какие шиши? Он же еще три дня назад нылся, что без работы.
Лотоз: На наши, блин, на сумму кланового герба, блин.
ZELDA: Подожди, он же вроде как серьезный бизнесмен. Крутой.
Лотоз: Ренн? Отстой он. Официантом работает в шалмане. А недавно его и оттуда выперли.
ZELDA: Почему?
Лотоз: ПОТОМУ ЧТО КОЗЕЛ, БЛИН. Неужели не ясно?
Вот такую информацию раздобыл Лотоз через каких-то общих с Ренном знакомых.
Дальше клан-чат представлял из себя настоящее поле битвы, пусть и словесное.
Это только с виду клан «Нирвана» выглядел как монолит – единым и мощным братством. Тот, кто был внутри клана, знал, что это далеко не так.
Ну, во первых, клан был основан четырьмя опытными, но очень своеобразными игроками: Лотоз, Алекс Блади, Красный Ястреб и Угроза. Это были четыре совершенно разных человека: встреться они – непременно передрались бы. Все были разного возраста, работали в разных местах и жили совершенно по-разному. В игре их объединяло только то, что все любили подраться. Очень сильно любили подраться. Но только в очень разных видах.
Красный Ястреб был морализатором и техническим экспериментатором – для него каждый бой был как научный эксперимент.
Его можно было бы назвать алхимиком, ищущим философский камень, но вот беда – в Дваре алхимики занимались изготовлением волшебных зелий. А Красный Ястреб искал СВОЙ философский камень, свою оптимальную тактику игры: на какой секунде ударить и какие комбинации суперударов против кого использовать. Периодически он выкладывал на форуме длиннющие трактаты с описанием, как, где и кого правильнее бить. Трактаты были написаны очень ученым языком, и их не каждый мог осилить – да это было и не нужно. Все равно, все, что Красный Ястреб выкладывал на форуме, были черновые варианты, и все эти схемы действовали плохо. Настоящие же схемы, те, которые действуют хорошо, он рассказывал только в клан-чате. Так же долго и нудно, так что запомнить, что же рассказывал Красный Ястреб, можно было, только если копировать клан-чат и потом долго перечитывать. Проблема была не в том, что Красный Ястреб косноязычен, а в том, что он был искренне убежден, что та схема, которую придумал он, единственная и что все должны драться именно так, как он сказал. Если же кто-то из сокланов начинал препираться, то он жутко обижался. Бывало, что целый день ни с кем из сокланов не разговаривал.
Другой игрок, Алекс Блади, любил просто снимать скальпы – и по барабану ему было, соблюдает ли он какие-то неписаные правила в игре или нет. Он нападал на маленьких, на больших, на слабых, на сильных – по барабану; главное – скальп.
У Лотоза было точно такое же увлечение, с той лишь разницей, что он любил играть в благородство и постоянно спорил с Алексом о том, что нельзя играть подло. На эту тему они с Алексом постоянно спорили, а Красный Ястреб, большой любитель стихов, писал после каждого спора эпиграммы то на одного, то на другого.
Угроза же, судя по всему, была мазохисткой, и ее основное увлечение было мирить эту троицу. Это с виду только она страшная, а для своих сокланов – настоящая мамаша.