С Запада дул легкий ветерок с запахом конского навоза.
Кто-то кашлянул. Женщины затаились в фургонах – пили джин, молились и дрочили.
Надвигались сумерки.
Большой Барт и Пацан стояли в 30 шагах друг от друга.
– Тащи пушку, ссыкло, – сказал Пацан, – тащи, ссыкливый оскорбитель женщин!
Из-за полога фургона тихонько появилась женщина с ружьем. Это была Медок. Она уперла приклад в плечо и прищурилась вдоль ствола.
– Давай, хуила оловянный, – произнес Пацан, – ТАЩИ!
Рука Большого Барта метнулась к кобуре. В сумерках прозвенел выстрел. Медок опустила дымящееся ружье и скрылась в своем фургоне. Пацан валялся на земле с дырой во лбу. Большой Барт спрятал ненужный револьвер в кобуру и зашагал к фургону. Всходила луна.
Рыжий обернулся и свалил парня наземь коротким слева. В живот. Парень остался лежать, хватая ртом воздух. Рыжий взглянул на того, что был с флагом:
– Если не хочешь, чтоб было больно, оставь меня в покое. Пошли, обратился он к девчонке, – вон за те камешки.
– Нет, я этого не сделаю, – ответила девчонка, – я этого не сделаю.
Рыжий вытащил финку и нажал на кнопку. Лезвие прижалось к ее носу, почти вдавило его.
– И как, ты думаешь, ты будешь выглядеть без носа?
Та не ответила.
– Я ведь его отрежу. – Он ухмыльнулся.
– Послушайте, – произнес парень с флагом, – вам это так просто с рук не сойдет.
– Пошли, девчоночка, – сказал Рыжий, подталкивая ее к камням.
Девчонка и Рыжий скрылись из виду. Парень с флагом помог подняться своему другу.
Постояли. Они простояли так несколько минут.
– Он ебет Салли. Что мы можем сделать? Он ебет ее прямо сейчас.
– А что тут сделаешь? Он безумец.
– Мы ведь должны что-то сделать.
– Салли, должно быть, считает нас последним говном.
– Мы и есть последнее говно. Нас двое. Мы могли бы с ним справиться.
– У него нож.
– Не важно. Могли бы отобрать.
– Я чувствую себя проклятым ничтожеством.
– А Салли, думаешь, каково? Он ее ебет.
Они стояли и ждали. Высокого, схлопотавшего в живот, звали Лео. Второго – Дэйл.
Солнце припекало, пока они так стояли и ждали.
– У нас осталось две сигареты, – сказал Дэйл. – Может, покурим?
– Черт возьми, как мы можем курить, когда за камнями такое происходит?
– Ты прав.
– Может, покурим?
– Черт возьми, как мы можем курить, когда за камнями такое происходит?
– Ты прав. Боже мой, что они так долго?
– Господи, да не знаю я. Думаешь, он ее убил?
– Я уже начинаю волноваться.
– Может, лучше сходить посмотреть?
– Ладно, только осторожнее.
Лео пошел к камням. Там был пригорок, заросший кустарником. Он заполз на вершинку под прикрытием кустов и заглянул вниз. Рыжий ебал Салли. Лео смотрел.
Казалось, этому не будет конца. Рыжий все пахал и пахал. Лео сполз с пригорка, подошел и встал рядом с Дэйлом.
– Я полагаю, с ней все в порядке, – сказал он.
Они ждали.
Наконец, Рыжий и Салли вынырнули из-за камней. Подошли к ним.
– Спасибо, братья, – сказал Рыжий. – Прекрасный кусочек она у вас.
– Чтоб вы в аду сгнили! – сказал Лео.
Рыжий расхохотался:
– Мир! Мир!.. – Он сложил из пальцев эмблему. – Ну ладно, я, наверное, пойду…
Рыжий наскоро свернул сигаретку, смочив край и улыбаясь при этом. Зажег, затянулся и пошел к северу, держась в тенечке.
– Давай остаток пути проедем стопом, – сказал Дэйл. – Товарняки никуда не годятся.
– Шоссе – к западу, – отозвался Лео. – Пошли.
Они двинулись на запад.
– Господи, – произнесла Салли, – я едва ноги передвигаю! Он – животное!
Лео с Дэйлом ничего не ответили.
– Только бы не залететь, – сказал Салли.
– Салли, – вымолвил Лео, – мне жаль…
– Ох, заткнись!
Они шли дальше. День склонялся к вечеру, и пустынная жара спадала.
– Ненавижу мужчин! – произнесла Салли.
Из-за куста выскочил дикий кролик, и Лео с Дэйлом отскочили.
– Кролик, – сказал Лео. – Кролик.
– Кролик напугал вас, парни, правда?
– А что, после того, что произошло, мы нервничаем.
– Вы нервничаете? А что обо мне говорить? Слушайте, давайте присядем на минутку.
Я устала.
Им попался участок тени, и Салли уселась между ними.
– Хотя знаете… – промолвила она.
– Что?
– Было неплохо. На строго сексуальной основе, то есть. Он в самом деле в меня вставил. На строго сексуальной основе это было нечто.
– Что? – переспросил Дэйл.
– Я имею в виду, в моральном смысле я его ненавижу. Сукиного сына следует пристрелить. Собака. Свинья. Но на строго сексуальной основе это было нечто…
Они немного посидели, не издавая ни звука. Потом вытащили две оставшиеся сигареты и выкурили их, передавая друг другу.
– Жалко, что дури не осталось, – сказал Лео.
– Господи, я знала, что так и будет, – произнесла Салли. – Да вас, парни, почти не существует.
– Может, тебе станет лучше, если мы тебя изнасилуем? – спросил Лео.
– Не будь дураком.
– Думаешь, я не смогу тебя изнасиловать?
– Надо было с ним уйти. Вы, парни, – ничтожества.
– Значит, он тебе понравился? – спросил Дэйл.
– Не грузись! – ответила Салли. – Лучше пошли на шоссе голосовать.
– Я тебе могу впендюрить, – сказал Лео, – так, что заплачешь.
– А можно посмотреть? – рассмеявшись, спросил Дэйл.
– Нечего там будет смотреть, – сказала Салли. – Пошли. Шевелитесь.
Они встали и зашагали к трассе. Идти до нее было десять минут. Выбравшись на бетонку, Салли встала и вытянула большой палец.