Враждебный взгляд Кэрол пронзает меня в течение двух минут, прежде чем она решает поставить чашку и прервать неловкое молчание. Я наблюдаю, как она убирает с лица свои длинные каштановые волосы и скрещивает ноги. Я могу только догадываться какой она босс. Строгая? Вспыльчивая? Или, может быть, уверенная и спокойная. В любом случае, теперь я понимаю, почему Тристан её нанял. Она женщина со стальным стержнем.
— Что происходит между тобой и Ребеккой? — Я слышу настойчивость в её голосе, когда она начинает свой допрос. Честно говоря, я не уверен даже, нравлюсь ли я Кэрол, но моя догадка заключается в том, что она жалеет меня, по крайней мере, достаточно, чтобы позволить мне навещать свою лучшую подругу. Я больше не позволю ей удерживать меня от встреч с Ребеккой.
— Как раз об этом мне нужно поговорить с ней, — говорю я, игнорируя пристальный взгляд Кэрол.
— Если ты причинишь ей боль, я отрежу тебе яйца.
От удивления мои брови приподнимаются, услышав угрозу в её словах. Это говорит о предельной честности . Я не ожидал, что мисс Ливингстон сразу же выложит свои карты на стол, но думаю, мне не стоит удивляться этому. Она не похожа на ту, которая будет заниматься подобной ерундой. Она жестокая, но не в плохом смысле. Думаю, что большинство деловых людей считают, что это качество успешного человека. Мой отец в этом уверен.
— У меня нет намерений причинить боль Ребекки.
— Каковы ваши намерения? — спрашивает Кэрол, скрещивая на груди руки.
— Прямо сейчас всё так запутано.
— Так не запутывай.
— Если бы все было так просто.
— Думаю, это просто, — говорит она вызывающим тоном.
Я улыбаюсь. Она настойчива, ничего не скажешь. Я сдерживаю смешок, когда она барабанит пальцами по ноге, ожидая моего ответа.
— Как продвигаются планы по открытию художественной выставки? — спрашиваю я, пытаясь сосредоточить её внимание на чём-нибудь другом.
— Даже не пытайся сменить тему.
— Это что, ваш способ сказать мне, что мне нужно начать говорить?
— Точно, — говорит она, изгибая бровь.
Кэрол упряма, но я тоже. Думаю, она искренне удивиться, когда я буду саботировать её во время маленького допроса. После нескольких минут, в течение которых она одаривает меня убийственным взглядом, она сдаётся.
Я обнаруживаю Ребекку, спящей на кровати в тускло освещенной спальне. Длинные пряди её рыжих волос завязаны лентой в одну большую массу, которая убрана с ее лица. Острая боль пронзает мою грудь, когда я вижу небольшие синяки на руках. Они должны быть от падения. Следы пожелтели, как будто почти зажили, но от одного взгляда на них мне становится больно. Моя память возвращается к воспоминанию о том, как я ударил Майлза. Я ударил этого мудака недостаточно сильно.
Я беру черный офисный стул от компьютерного стола Ребекки и подкатываю его к краю кровати. Стул скрипит, и я вздрагиваю при мысли о том, что могу разбудить Ребекку. Она, вероятно, нуждается в отдыхе, и она получит его. Когда я думаю, что могу уже сесть, она тихо стонет и переворачивается на бок так, что оказывается лицом ко мне. Я судорожно делаю вдох, когда протягиваю руку и провожу большим пальцем по её губам. Я скучаю по ней. По моей маленькой огненной богини.
Глава 10
Ребекка
Его хриплый голос зовёт меня во сне, я просыпаюсь, и обнаруживаю Николаса, сидящего всего в нескольких сантиметрах от моей кровати. У меня в груди всё болит при виде его растрепанного внешнего вида. Что происходит?Большие круги под глазами видны даже в моей затемненной спальне. Я смотрю сверху вниз и обнаруживаю, что его галстук и пиджак отсутствуют. Сегодня, даже в приталенной серой рубашке и черных брюках он выглядит плохо, а его волосы в беспорядке. Несмотря на моё шокированное лицо, Николас улыбается, когда его взгляд скользит по мне. Я краснею. Мои затвердевшие соски говорят мне, что моя прозрачная ночная сорочка ничего не скрывает от его жаркого взгляда.
Его прохладные пальцы с нежностью касаются моей щеки, посылая волну адреналина по моему телу. Его жест напоминает мне момент, когда я впервые встретилась с ним. Моя кожа горит от воспоминания о том, как я не могла оторвать руки от его лица. Должно быть, он подумал, что я странная.
— Ты здесь, — бормочу я, заставляя себя сесть в кровати. Николас наклоняется вперед, помогая разместить позади меня подушку.
После разговора с Кэрол о том, что случилось, когда Майлз пришел ко мне в офис, я чувствую нервный тик в присутствии Николаса. Он ударил Майлза в челюсть, а я не знаю, как к этому относится. Меня больше всего волнует, что он привлекает к себе нежелательное внимание, а должен всячески избегать его. Но я также обеспокоена тем, что он слишком увяз, чтобы без риска справиться с возникшими проблемами. И я не уверена, что заслуживаю этого.
— Я хотел зайти, прежде чем отправится в офис. Как ты себя чувствуешь? — спрашивает он.
— Я в порядке, но моё тело все ещё очень болит. — Я сразу жалею о словах, когда мрачный взгляд распространяется по его лицу. Мне хочется рассмеяться и заверить его, что я в порядке, но у меня такое ощущение, что это только разозлит его.
— Как дела на работе? — спрашиваю я, надеясь, что изменение темы сотрёт хмурое выражение на его красивом лице.
— Непривычно, когда тебя нет рядом...
Его слова напоминают мне, что прошло уже больше недели, с тех пор как я была в офисе. Коротать время вдали от офиса, поначалу, казалось, чем-то положительным в этой негативной ситуации, но, честно говоря, я соскучилась по тому, чтобы быть полезной, даже если это означает чёрную работу, такую как: отвечать на письма, делать ксерокопии, или быть на побегушках у Николаса. Я стала крайне раздражительной в результате того, что заперта внутри этой квартиры. Я смотрю так много драм в дневное время, что уже хочу выколоть себе глаза. Но я застряла здесь по крайней мере, ещё на несколько дней. Врач настоял, чтобы я полностью восстановила свои силы, прежде чем приступить к работе, но я не знаю, сколько дней на это потребуется.
Николас перемещается, чтобы сесть на край кровати, и я вздрагиваю от этого внезапного движения. Его брови приподнимаются в беспокойстве, и я быстро улыбаюсь, надеясь ослабить его напряжение.
— Ты уверен, что скучаешь по мне только из-за того, что тебе нравится приказывать мне, что делать? — шучу я.
— Нет, это нечто большее. — я наблюдаю, как медленная ухмылка достигает его голубых глаз. Лжец.Ему нравится приказывать мне, что делать. Моя память дрейфует к грешным воспоминаниям о том, как он наклонил меня над письменным столом. Не хочу признаваться, но мысль о том, что это может произойти снова возбуждает меня.
— Когда ты вернёшься, мы поговорим о гала-концерте, — говорит он.
— Да, конечно. — я благодарна, что есть что-то, чего стоит ждать, чтобы продолжать работать. Я понимаю, что будет трудно работать бок о бок с Николасом, учитывая, что его невеста грозилась уволить меня, потому что она думает, что между нами что-то происходит. Меня это уничтожает, знать, что его фактическая дата свадьбы установлена. Я знаю, что не должно, но это так. Я не могу представить себе, что он женится на такой холодной рыбе, как Элисон.
— Ты уже знаешь, в чём пойдешь на гала-концерт?
— Не знаю. Может быть, в костюме красного дьявола? — смеюсь я.
— Очень уместно, мисс Геллар.
— А ты?
— Думаю в наряде Красной смерти Эдгара По (прим. пер. рассказ известного американского писателя Эдгара Аллана По, написанный и опубликованный в 1842 году) .
— Как-то очень непривычно для тебя.
— Это соответствует моему настроению в последнее время, — бормочет он.
Слова Кэрол о том, что Николас ударил Майлза в челюсть снова возвращаются ко мне. Почему он ударил Майлза? Физически он не причинил мне боль, хотя заставил меня чувствовать себя ужасно неловко. Он, наверное, был пьян, раз появился там, где я работаю. Я до сих пор не могу поверить, что Майлз пытался сделать мне предложение посреди тротуара, или то, что поток ньюйоркцев не кричали ему, чтобы он шевелился, не говоря уже о том, что позволил всем толкать себя.
— Ребекка, есть кое-что ещё о чём мне нужно поговорить с тобой.
— Хорошо... — я поднимаю глаза и обнаруживаю, что Николас пристально смотрит на меня.
— Я не хочу, чтобы ты с ним больше встречалась, — говорит он приказным тоном.
Я точно знаю, с кем . Я не должна злиться, что он говорит это, потому что в действительности, я не намерена когда-либо встречаться с Майлзом. Но меня раздражает до чёртиков, что Николас считает, что имеет право что-либо требовать от меня, что касается моей личной жизни. Может быть, мне следует сказать ему, что я тоже не хочу, чтобы он больше встречался с Элисон. Сомневаюсь, что от этого будет толк. Меня просто уволят, а Николаса лишат наследства.
Но всё равно, у него нет права просить меня не встречаться с кем-либо. У меня может быть и травма головы, но я никоим образом не забыла о том, как Элисон наведалась в офис, чтобы сказать мне, что они поженятся после гала-концерта. Что ещё хуже, она грозила мне на счёт моей работы перед всем офисным этажом. Почему он считает, что он может решать с кем мне видеться? Он никогда не угрожал Кену, и очевидно, что Николас планирует выполнить своё обещание жениться на Элисон. Мне просто нужно, чтобы Николас забыл о нас. Мне надо забыть о нас. Так что, если он хочет думать, что между мной и Майлзом что-то есть, то пусть так и думает.
— Я буду встречаться с тем, с кем захочу. — его глаза расширяются от удивления на мои слова. Выражение разочарования, а затем явного гнева появляется на его лице.
— Почему ты хочешь продолжать встречаться с этим ублюдком? — сказал он, как отрезал.
— Он изменял тебе и трахал кого-то ещё.
— Никто не совершенен, — указываю я.
— Нет, но любой, кто обращается с тобой, как он, не заслуживает тебя.
— Это не твоя забота.
— Куда ты собиралась с ним пойти? — спрашивает он.
— Никуда.
— Это действительно то, во что мы собираемся играть?
— Нет, Николас, я не играю в игры. Ты играешь. Я устала от всей этой драмы. Ты хочешь относиться ко мне, как будто я твоя, но я не твоя. Пожалуйста, уходи. Не волнуйся, я вернусь на работу, как только врач позволит мне.
Николас стоит, выглядя раненным от моих слов. Его взгляд пронзает меня лишь на мгновение, прежде чем он разворачивается и идёт через комнату. Я наблюдаю за тем, как он останавливается у двери, как будто собирается что-то сказать, но затем передумывает и уходит. Я слышу, как хлопнула входная дверь и звук каблуков Кэрол, спешащих в сторону моей комнаты. Она, наверное, слышала всю нашу перебранку.
Глава 11
Николас
Весь мой мир рухнул и смысл моего существования исчез. Когда я покидаю квартиру Ребекки, кипя от гнева и чувствуя себя большим придурком. Вместо того, чтобы рассказать ей, что я чувствую, я всё испортил, сказав ей, что не хочу, чтобы она встречалась со своим бывшем. А самое худшее состоит в том, что я начинаю думать, что у Ребекки по-прежнему есть чувства к нему. Почему?Как она могла быть такой наивной, думая, что он будет заботиться и уважать её после того, как разбил ей сердце? Меня убивает мысль о том, что она всё ещё думает об этом ублюдке, и я корил себя за то, что покинул ее квартиру, не помирившись с ней.
В главном холле нашего здания тихо, несмотря на то, что близятся праздники. По пятницам здесь как правило, творится хаос из звонков по поводу сломанных принтеров или наша компьютерная сеть в здании выходит из строя («падает»), но сегодня всё кажется спокойным.
— Добрый день, мистер Стонхейвен, — говорит Мэри, приветствуя меня из-за стойки приёмной секретаря. Она протягивает мне Нью-Йорк Таймс , чашку черного кофе, и мой график встреч на сегодня. Её глаза расширяются от удивления при виде моего небрежного внешнего вида.