– Сорок лет, уже взрослый мужчина, а временами как дите!
При напоминании о своем возрасте Рауль вздрогнул как от пощечины. Он осторожно поглядел в зеркало, и оттуда на него, как и пятнадцать лет назад смотрело лицо молодого мужчины, почти юноши. А ведь если бы он остался человеком, то половина жизни была бы уже позади. Странно, что он никогда не задумывался об этом, а стоило.
Очнуться от этих мыслей его заставил голос Антуана:
– Эй, да что с тобой в самом деле? Ты начинаешь меня беспокоить! Неужели опять эта твоя меланхолия?
– Нет, не думаю, – покачал головой Рауль.
– Хорошо, если так, – в голосе Антуана все еще звучали нотки подозрения.
– Что ты за меня так волнуешься? Я же не ребенок. Да и что со мной может случиться? Я же, в конце-концов, бессмертный!
– Бессмертный, но не неуязвимый. Ты все же можешь умереть от целого ряда причин. Я тебе говорил. Или ты уже забыл?
– Да помню! – выдохнул Рауль, закатив глаза, и стал перечислять, – Огонь, отсечение головы, а в ближайшие сто лет и солнечный свет.
– Вот именно.
– Так может мне забиться в свой гроб, а ты забьешь крышку, и еще закопаешь поглубже для пущей верности? – он уже начал распаляться.
– А что, интересная мысль, – проговорил Антуан, постукивая пальцем по подбородку в притворной задумчивости. – Это надо обмозговать. А пока просто будь осторожен.
– Издеваешься! – прошипел Рауль.
– Нет, я абсолютно серьезен! – а у самого лицо медленно расплывалось в улыбке.
– Ах так! Ах вот ты как! – Рауль схватил подушку с кресла и запустил ею в брата.
Тот ловко увернулся и ответил тем же. Завязалась веселая драка, совсем как в далекие дни детства. Будто и не были вампирами.
И все же в Рауле что-то изменилось. Он стал каким-то задумчивым и даже тихим, что ему вообще никогда не было свойственно. Антуан уже собирался серьезно поговорить с ним, когда брат сам пришел к нему с теми же намерениями. Но то, что он сказал, заставило Антуана опешить.
Не желая ходить вокруг да около, Рауль чуть ли не с порога заявил:
– Я собираюсь уехать.
– Чего? – Антуан удивленно поднял голову от бумаг, гадая, правильно ли он расслышал.
– Я пришел сказать, что собираюсь уехать.
– Хочешь, чтобы мы опять отправились в путешествие?
– Не мы, а я. Я еду один, – подчеркнул Рауль.
– Та-а-ак, – протянул вампир. – Садись и расскажи все подробно. А то я что-то ничего не понимаю! С чего вдруг? И почему один?
– Только не принимай это на свой счет. Пойми, просто мне самому очень нужно. Нужно… – он замолчал, подбирая подходящие слова, и глаза его наполнились печалью, – стать самостоятельным, разобраться, кто и что я есть сам по себе, без чьей-либо опеки, узнать в себе вампира.
Каждое слово брата острым осколком впивалось в сердце Антуана. Устремив взгляд в пустоту, он глухо проговорил:
– Прости. Возможно, мне не стоило так сильно опекать тебя.
– Нет, дело не в тебе! – жарко возразил Рауль, вскочив со стула и присев перед братом. – Просто мне нужно в себе разобраться, пока я не запутался.
Но за его словами скрывалось еще что-то, поэтому Антуан спросил:
– И куда же ты поедешь?
– Я хочу навестить Сайен, – проговорил он еле слышно.
– Сайен? Нашу герцогиню снегов?
– Да. Помнишь, она ведь так хотела, чтобы мы остались.
– Особенно ты, – невольно улыбнулся Антуан. – Но ведь ты сам говорил, что подобная жизнь не для тебя, что тебе нужен город.
– Говорил, ну и что? А теперь город мне кажется невыносимым, меня тянет в тот замок.
– Вот уж не думал, что эта вампирша так тебя очарует! А ведь прошло уже более пяти лет.
– Так ты отпустишь меня?
– Разве тебе нужно мое разрешение?
– Сам знаешь, что да.
– Ну не могу же я удерживать тебя при себе силой? – вздохнул Антуан. – Если это путешествие действительно поможет тебе в себе разобраться, то езжай. А если Сайен окажется твой судьбой – я буду только рад.
– Спасибо, брат! – в порыве чувств Рауль обнял его.
– Да ладно. Кстати, можешь рассчитывать на мою помощь при подготовке отъезда. Когда ты хочешь покинуть Флоренцию?
– Не позже, чем через неделю. Время дорого. Я должен добраться до Сайен до первого снега. Сам знаешь, что потом это будет практически невозможно.
– Знаю, – согласился Антуан, стараясь подавить в своем голосе печаль. Он и не думал, что они расстанутся так скоро. Внезапно у него созрела одна идея, и он сказал, – Прежде чем ты уедешь, нам надо встретиться с Сантиной и остальными.
– Зачем это?
– Я хочу дать тебе статус вампира-одиночки. Пусть все узнают, что хоть ты и мой птенец, ты принадлежишь сам себе, и ни у кого нет власти над тобой.
– Ты сделаешь это? – удивился Рауль, уже зная, что значат такие слова в вампирской среде.
– Именно. Тебе это может помочь в твоем путешествии в одиночку.
– Я знаю.
– Вот.
Конечно, Антуан сдержал слово, и объявил Сантине и еще четырем вампирам в ранге магистра, как того требовали обычаи, что отныне и навсегда Рауль свободен от чьей-либо воли, принадлежит только себе и является вампиром-одиночкой.
Данное заявление вызвало лишь некоторое удивление, так как подобное случалось не часто, но не более. Лишь Сантина сказала, отведя Антуана подальше ото всех:
– Мне кажется, ты поступил несколько опрометчиво.
– Почему?
Вампирша не ответила, лишь отвела взгляд. Но Антуан настойчиво повторил вопрос:
– Так почему?
– Рауль еще слишком молод, – нехотя проговорила Сантина. – Тебе нужно было воспользоваться своей властью, чтобы остановить его. Ведь он собирается уехать.
Антуан даже не стал удивляться тому, что она знает об этом. Уже привык, что магистр города всегда в курсе всех дел. Поэтому спросил совсем о другом:
– Каким образом я мог его остановить? Какой властью?
– Что бы ты ни говорил, но Рауль прежде всего твой птенец. А значит ты вправе запретить ему что бы то ни было, приказать что-либо сделать или наказать. И я советовала бы тебе воспользоваться этим своим правом.
– Поймите вы, не могу я удерживать его при себе силой. Я не хочу, чтобы мой родной брат меня возненавидел.
– Возможно, это не самый худший вариант, – задумчиво проговорила Сантина. – Хотя… он твой птенец, и ты можешь поступать как знаешь. Правда, очень не многие из нас так рано отпускают своих птенцов, ибо они укрепляют наше положение, наш статус.
– Я не желаю укреплять какой-то там статус таким образом, – отрезал Антуан.
– Ну что ж, это твой выбор, – обронила Сантина, удаляясь.
А он так и остался стоять. Нет, некоторые обычаи вампиров не вызывали у него восторга.
Последнюю неделю перед отъездом Рауля они с Антуаном были практически неразлучны: от самого пробуждения и до первых лучей утреннего солнца. За столь короткий срок Антуан старался рассказать брату все, что еще не успел. Хотя такого было не много. Спустя пятнадцать лет совместной жизни у них уже не осталось секретов друг от друга. Антуан сообщил брату все, что сам успел узнать о вампирах.
Но вот настал день (а точнее вечер) отъезда. Вещи были собраны, карета запряжена четверкой выносливых лошадей, а Рауль стоял на пороге в темно-вишневом камзоле, широкополой шляпе и дорожном плаще. Настало время прощаться.
– Ну, не забывай писать, – сказал Антуан.
– Конечно. Но ты сам знаешь, как оттуда доходят письма, особенно зимой.
– Знаю, и все же. Да, если тебе еще понадобятся деньги или возникнет любая иная проблема – ты только дай мне знать.
– Хорошо, – улыбнулся Рауль.
– Надеюсь, когда-нибудь ты все же соизволишь навестить меня.
– Конечно, мы еще встретимся. Ну, мне пора.
– Береги себя.
Братья обнялись, и Рауль вскочил на козлы. Взяв в руки поводья, он хлестнул лошадей, и карета загромыхала по улице.