Вспоминать прошлое – бессмысленно. Смотреть в будущее? Хм, строить долговременные планы в наши дни бесполезно – реальность все равно поставит все с ног на голову. Остается жить сегодняшним днем.
– Довели матушку Россию…
– Да ладно тебе, Иваныч. Не разоряйся. Это всего лишь ящики. Никого не обчистили, никого не пришибли. Вандализм, да и все.
Старик на мгновение замолчал, с заметной обидой уставившись на меня.
– Ящики – оно, конечно, мелочь, но ведь именно из мелочей складывается наша жизнь. Сегодня – мелкое хулиганство, завтра – кража, через неделю – убийство? Скажи вот мне, как начинал тот, кто вчера подстрелил какого-то китайца у шоссе? Может быть, тоже с разгрома почтовых ящиков?
– Какого еще китайца? – машинально спросил я, почти не слушая болтовню Семена Ивановича – поборника справедливости.
– Не знаю я какого, – отрезал страж закона. – Его водила-дальнобойщик нашел у самой дороги. Говорит, хотел в кусты сбегать, а там труп. Кто такой и откуда – неизвестно. Документов нет. Одежда дорогая, хотя и довольно потрепанная.
– Сбили, что ли?
– Какой там, сбили. Сказал же: застрелили. Три пули в живот, одна в голову. Гильзы нашли. Девятимиллиметровые.
– И за что же его?
– Да черт его разберет. Но уж точно не грабеж. У убитого деньги были. Много. Их не взяли, хотя сразу видно, что по карманам шарили.
– Братва, наверное, разборки ведет. – Я встал и подхватил свои пакеты. – Пойду я, пожалуй.
Поднимаясь по лестнице и проходя мимо разбитых ящиков, я пнул скомканные газеты и, глядя как бумажные комки с укоризненным шелестом прыгают по ступеням, уныло вздохнул. Будь я параноиком, то, наверное, подумал бы, что этот бессмысленный акт вандализма был произведен только для того, чтобы отыскать что-то довольно ценное. И если бы я был законченным психом, то, наверное, решил бы, что искали именно тот браслетик, что валяется у меня на столе.
Псих я или нет, но, прежде чем войти в квартиру, трижды огляделся по сторонам. Ощущение сверлящего затылок взгляда не исчезало. Но конечно же никого не было. Я вытащил ключи и воровато открыл собственную входную дверь.
Первым делом рассовав покупки по надлежащим местам и вооружившись бутылочкой пива, я подошел к окну. Непонятный браслетик все еще валялся среди барахла на столе. Если вся эта каша заварилась из-за него… Чем же он может быть ценен? Простой бесхитростный ободок из какого-то легкого сплава. Ничего особенного.
Я взял браслет и, задумчиво повертев в руках, вздрогнул.
Царапина. Безобразная бороздка, осквернявшая полированную поверхность своим уродством. Рана, нанесенная этому колечку-переростку моей недрогнувшей рукой.
Ее не было!
Идеально гладкий, блестящий металл. Никаких повреждений. Внимательнейшим образом осмотрев браслетик, я поднял голову и уставился в потолок.
Я помнил ее. Помнил, как взял стеклорез и… Кривая черта с небольшим закруглением на конце. След, оставшийся на металле после прикосновения промышленного алмаза. Царапина.
Отбросив глухо звякнувший браслет на пол, я потер подбородок.
Так. Особых причин ставить под сомнение свой собственный разум я до сегодняшнего дня еще не имел. Ну, разве только после парочки бутылок водки. Но ведь сегодня вроде бы еще не пил. Царапину я помнил отчетливо. Была, точно. А теперь нет.
Вчера я бросил на стол помеченное царапиной металлическое колечко. Сегодня царапины нет. Значит… Значит, это не то кольцо.
Подмена? Как? Но самое главное: зачем?
Какой смысл во всем этом?
Подобрав проклятый браслетик, я вышел на балкон. С четвертого этажа был прекрасно виден стоящий у столба мусорный контейнер. Я хорошенько прицелился и… дзыннь!
Браслетик отскочил от металлического края мусорного бака и покатился по асфальту.
Не попал. Ну и черт с ним.
А через несколько минут в дверь позвонили.
– Ты откуда? – невпопад ляпнул я. – А как же работа?
– Я на минутку. Бумаги забыла, а сегодня у нас налоговая. – Ольга проскользнула мимо, оставив меня хлопать в недоумении глазами. – Ты не помнишь, куда я отчеты бросила?
– Не помню, деловитая ты моя.
Ольга – бухгалтер в небольшой фирмочке. Я так и не знаю, что эта контора делает. Скорее всего, что-то перепродает.
– Ага! Вот они где. Ты видел, что у нас в подъезде наделали? Мальчишки, наверно… Ну, я побежала. Да, кстати, смотри. – Моя ненаглядная подняла руку, и на запястье…
Я зажмурился, чтобы этого не видеть, и постарался – изо всех сил постарался – не застонать.
– Браслетик кто-то потерял. Смотри какой. Наверное, серебряный.
– Не серебряный, – буркнул я, надеясь, что все это окажется всего лишь сном. – Слишком легкий.
– Откуда ты знаешь?
– Это я его выбросил. – Я схватил жену за руку. – Оля, выкини эту штуку.
– Зачем? – Удивление в голосе Ольги было неподдельным. – Он мне нравится. Простенько и красиво.
– Оля, я прошу тебя. Выброси эту гадость. Пожалуйста.
– Ну, хорошо. – Ольга сдалась под натиском моих серых глаз и стряхнула с руки проклятую металлическую штуковину. – Держи.
И вновь у меня в руках оказался этот кусок неведомого металла, волею случая принявший форму браслета. Легкий. Необыкновенно легкий. Хранящий тепло Ольгиной руки.
– Пока. Я побежала. До вечера!
Дверь закрылась. Я молча стоял и смотрел на вольготно расположившийся у меня на ладони блестящий ободок браслета. Несколько раз моргнул, прогоняя оторопь, и снова вышел на балкон.
По тротуару процокала каблучками Ольга. Какая же она у меня красавица! Любящая, нежная, заботливая. Вот только зачем она притащила домой этот браслет? Я пожал плечами. Ладно, придется повторить подвиг.
Металлическое кольцо выпало из моих рук и беззвучно исчезло в траве, обильно произрастающей вокруг дома. Несколько минут я торчал на балконе, курил и смотрел вниз. Потом щелчком отбросил окурок и вернулся в кресло.
Кажется, я задремал. Разбудил меня осторожный стук.
К двери я подошел с опаской. Не то чтобы я боялся каких-нибудь грабителей или хулиганов, но нервных потрясений на сегодня уже более чем достаточно.
– Здравствуйте, теть Клава!
– Здравствуй, Антоша. Это не ваше? – Безобидная старушка, живущая на втором этаже и целыми днями нянчившаяся с целым выводком внучат, протянула мне ненавистный браслет. – Левушка, внучек мой, нашел в траве за домом. Ну, думаю: дорогая ведь вещица. Потерялась – люди расстроятся. Сразу про твою Оленьку подумала. Только что она тут пробегала. Торопилась, да и обронила небось. Возьми, Антоша.
Я не смог сдержать стон.
Так. Спокойно. Я сплю. Это все сон. Сейчас я проснусь и все забуду. Разом выбулькав оставшиеся полбутылки пива, я уставился на серебристый ободок браслета. Проклятое украшение лежало на столе и, казалось, излучало насмешливое спокойствие: «Тебе ни за что от меня не избавиться. Никогда».
О господи! Да что же это такое?
Один раз – возможно, два раза – подозрительно. Три раза… А вот это уже судьба. Почему-то я был уверен, что выбросить браслет мне не удастся. И даже если я уеду за город и зарою его где-нибудь в лесу, то уже через два-три дня какой-нибудь грибничок обязательно притащит эту штуковину ко мне.
Я глупо хихикнул, глядя на колечко-переросток. Никогда не уважал браслеты. Кольца – куда ни шло, но таскать металл на запястье… Я даже часов не ношу.
Но вот он. Вот он, чертов ободок.