Немного на вас похож! – Она чуть хохотнула и посмотрела Бэрру прямо в глаза. – Возможно, это лишь мое восприятие. – Ее палец забрел в ямку на его шее. – Я исключительно чувствительна по этой части.
«О Боже, – думал Бэрр, – лучше б этот Рэндольф поменьше думал о своем сердце в этот вечер, а последил бы за женой, а то она изнасилует какого-нибудь рассыльного. Или обвинит его в изнасиловании».
– А как насчет зомби или упырей? – спросил он громко. – Вы воспринимаете их как секс-объекты?
Джейн отступила на полшага.
– Я думала, вы поняли. – Женщина приблизилась вновь.
Карпатьян развернулся, раскрывая пространство между ними, выпуская интим.
Хэрри Сэйлия, держа левую руку в кармане, склонился со скучающей миной к книжным полкам. Джон Холл склонился с другой стороны. Бэрр искал, с кем хотя бы встретиться взглядом. Все напрасно. Спасения ждать неоткуда.
– Ты волнуешь меня, – выпалила Джейн, терзая ворот платья. – Правда! – Женщина ждала его реакции. Однако реакции не последовало. Так у Бэрра уже бывало. Несколько минут разговора с женщиной, и вдруг ни с того ни с сего собеседница пускается в словесные игры со всякого рода подтекстами, Бэрр так и не нашел иной тактики борьбы с этим, только стремительное отступление. Джейн ставила Карпатьяна в положение, когда он обязан как-то ответить: либо идти на сближение дальше, либо повести себя грубо. Черт бы побрал тех женщин, которым не хватает острых ощущений!
Ждет. Во рту у Бэрра пересохло. Тоненький ручеек пота потек по левому боку.
Рука другой женщины коснулась его руки.
– Мистер Карпатьян? – Это была мать того парня, Рона Эккерман. Бэрр перевел дух.
– Миссис Эккерман! Как же я рад вас видеть!
Джейн Эльспет, протолкнувшись между Бэрром и Роной, направилась в сторону буфета с напитками. Рона выпятила нижнюю губу и откинула упрямую прядку со лба.
– Зовите меня Рона, прошу вас. Чего это она? – Женщина указала подбородком на спину Джейн. Бэрр не нашелся, что ответить.
– Я только хотела еще раз поблагодарить вас, – продолжала Рона, – за то, что вы сделали для Тони. Я вовсе не хотела вам помешать. – Локон снова соскользнул на лоб, женщина вернула его на место ладонью. – Вы произвели на мальчика ТАКОЕ впечатление, Бэрр. Вы ведь не против, если я буду называть вас Бэрром? – Она не оставила паузы на предполагаемый ответ. – У Тони нет – как это называется-то? – модели мужского поведения, «образца для подражания», так что ли?
– Но его отец…
– Слишком занят, дома никогда нет. Эл всегда в движении – занят, занят, занят. Отличный добытчик, все нам достанет, но его совсем не бывает дома. В жизни Тони остается пробел. – Миссис Эккерман опустила глаза, голос ее сделался сиплым. – И в моей.
«А сковородки?» – подумал Бэрр.
– Ну, у меня-то, конечно, дела, – продолжала Рона. – У Тони – модели. Хороший мальчик, имеет свое хобби. У него такой возраст. Начал обращать внимание на девочек. Как раз теперь нужно влияние мужчины. Естественные потребности, желания, советчик.
– Хобби? – переспросил Бэрр, нащупывая менее зыбкую почву. – Вы что-то о моделях говорили? Я сам в некотором роде моделист.
– Да что вы! Потрясающе! Тони будет счастлив как-нибудь к вам зайти. Как и я. Может минуточку. – Рона положила ладонь на руку Бэрра, будто на якорь его сажала. – Тони!
Подросток подошел к матери.
– А?
– Мистер Карпатьян, Бэрр, тоже модели делает. Что скажешь?
– Правда? А что за модели вы делаете, мистер Карпатьян?
– Корабли. Хочешь посмотреть?
– Еще бы!
– А если прямо сейчас?
– А как же ленч? – вмешалась Рона.
– Без нас обойдутся. И вообще, это все не в моем вкусе. А ты как, Тони?
– Я готов, мистер Карпатьян.
– Бэрр, пожалуйста. Сейчас, только поблагодарю хозяйку.
Клэр Сэксони беседовала с Алитой и сверхаккуратным мужчиной, который, как предположил Бэрр, был из журналистской братии. Эти с гостями не смешивались. Если судить по Клэр, единственной их заботой было общение с «важными» и «полезными» людьми.
Поблизости вертелась Холли Колдер.
– Скажем, Честити, – говорила Клэр, – ей ведь мало того, что она делает «как профессионал», она, я слышала, не только мужикам подмахивает.
– Нет, что вы! – запротестовала Холли. – Я видела, как она бегала трусцой с девушками, но она вовсе не подмахивала, хотя и в футболке на голое тело. Они так, подпрыгивали у нее чуть-чуть, и все.
Клэр сощурилась, уголки губ дернулись, она сглотнула, открыла было рот, но закрыла снова.
Бэрр вмешался с прощальными извинениями. Уходя, он склонился к уху Холли:
– Не переигрывай!
На секунду зрачки нарисовались в глазах Анны-сиротки. Это было хорошо. Холли, та Холли, что СО ЗРАЧКАМИ, очень и очень привлекательная женщина.
Тони уставился, покусывая бородавку на большом пальце, на бэрровскую «Викторию».
– Потрясающе! – Это слово он повторил уже в пятый раз.
Бэрр знал, что ему надо делать, хоть под ложечкой и сосало.
– Для того чтобы она стала такой, как сейчас, по требовались годы, – объяснял он, – но теперь уже немного осталось. Поможешь ее закончить?
– Потрясающе! То есть, в смысле вы это, правда?..
Нет, не правда. Однако Бэрр сказал:
– Ты можешь мне помочь. Ты имел дело с токарным станком?
– Токарным станком?
– Подними стул повыше. Для начала смотри за моими движениями.
К счастью, латунных стержней было значительно больше, чем требовалось.
Глава 13
Оно страдало. Было три разных голода. Монстру нужна… свежая теплая плоть. Ему нужно всосать сладкую энергию боли. Ему нужно спариваться и размножаться.
Чудовище высунулось наружу.
Бэрр снова оказался в ловушке под темными толщами воды. На этот раз под дубово-медным днищем «Виктории». Колючая проволока держала его. Он слабел.
Алите не удалось утолить весь темный противоестественный голод отца. Он занялся маленькой сестренкой. Колли выкричала из себя вину и рыдала, убиваясь по своему ребеночку, убитому ею нерожденным. Джейн голодала в предвкушении странного и романтического любовника из сновидения, который, как ей известно, никогда не прорвет тоскливо-серое однообразие ее лет.
Клэр снилось, что пришел тот жуткий день, когда она будет окончательно разоблачена и мир посмеется над ее жалким маленьким даром.
Рона была одна. Одна.
Джон Холл проснулся. Подушечка его большого пальца саднила: гной. Но проснулся он от другого зуда. Постыдного зуда. Собственное тело предавало его, вводило в искушение. На этот раз холодным душем не обойтись.
На этот раз тело надо соответствующим образом наказать. Джон сбросил пижамные штаны. Так. Есть куча рыболовных крючков. Он взял упаковку «восьмерок» с собой в ванную. Что-то будет.
Сидя на краю ванной, парень пощупал гадкий орган между ляжками и зажал вялую кожицу большим и указательным пальцами левой руки. Правая вскрывала на ощупь коробочку с крючками.
Подкрепившись болью разного сорта, Оно продвинулось дальше.
Пандора лежала на спине, уставившись на квадраты лунного сияния на потолке. Время от времени девочка кивала и улыбалась, будто говорила по душам с близким другом внутри. Наконец она соскользнула с кровати и через голову сняла коротенькую ночную рубашку с сердечками. На цыпочках – ноги выгнуты в подъеме – подошла она к окну. Тринадцатью этажами ниже прятался в тени Мемориальный курган. Пандора послала вниз воздушный поцелуй. Лоб прижался к стеклу, тонкие бедра раздвинулись широко, девочка начала себя ласкать. Через некоторое время раздался высокий тихий крик, и ее коленки подогнулись.