Забудем, а? – Я принимаю ваши извинения, миссис Халифакс. Считайте инцидент исчерпанным. Боб вышел из кухни. Ревекка стояла и смотрела ему вслед. «Миссис Халифакс» почему-то задело ее больше, чем «те, у кого нет собственных взглядов». Джейми показал Баунти, где он нашел листы плотной бумаги и набор для каллиграфии. Рон мерил стены. Баунти инструктировала его и чертила план. На взгляд Джейми, консультаций, всевозможных прикосновений и взглядов было явно больше, чем требовалось для дела. Он почувствовал себя лишним и вернулся к своей работ е в более официальную гостиную. Час с лишним Джейми перекладывал с места на место Эфраимовы надписи в рамочках, делая заметки. Голос Харвест, долетевший из библиотеки, оторвал его от мрачных мыслей. – Кофе хочешь, пап? – спрашивал голос. – Уровень кофеина поднялся у меня внутри до ватерлинии. Минут десять – и я пойду ко дну, – ответил томный голос. Вскоре, на радость Джейми, Харвест вошла в гостиную с двумя чашками. – Есть успехи? – Не-а. – Дай посмотреть. – Смотри на здоровье. Девушка склонилась над столом: – Опять этот «другой угол». До сих пор не пойму. А вот это более понятно: «останешься на ночь – останешься навсегда». – Это как читать. – А-а, поняла, что ты имеешь в виду. Это такая угроза. – Харвест перетасовала рамочки. – «Гости: никаких больных, пьяных, женщин легкого поведения». Экий старомодный сукин сын, а? Или: «никакие домашние, как и прочие, животные в дом не допускаются». Это мысль. Отец обещал, что, как только мы пересе лимся в дом, можно будет завести собаку. Надо ему напомнить. Джейми пододвинул поближе пару черных рамочек. – Вот об острых предме тах. Эта объясняет припадок миссис Хармон: «Никаких обрезанных цветов, никаких растений в горшках». Вот другая: «Не капайте кровью, пожалуйста!» Что он, ждал гангстерских разборок, что ли? Харвест взяла одну в руки: – Оппа! Грамматическая ошибка! У папы припадок бы сделался. «Марионетка не может оборвать нити: ведь тогда Оно освободится первым». Две ошибки. Род перепутан и заглавная лишняя. Потуги на философию. Похоже, Джейми, ты был прав. Он здорово потрудился, составляя свое тайное послание!
Джейми сиял.
Харвест подтолкнула карточку к Джейми, записи полетели на пол. Девушка нагнулась, чтобы поймать их, и остановилась. Глаза ее оказались на одном уровне со столом.
– Другой угол, – пробормотала она.
– Что?
– Извини, – поправилась она машинально. – Привычка. Папина. Другой угол, я сказала.
Харвест ткнула пальцем в рамочку перед ними: – Видишь? Дырочка. По краю рамки просверлена дырочка.
– Ага. Термитами!
– Не-ет. Это нарочно. Посмотри! И на этой дырочка, и на этой. На всех!
– Ну и?..
– Ну если посмотреть через одну из дырочек, будет другой угол, так?
Джейми выпрямился, взял одну, посмотрел через дырочку.
– Не видно. Подожди-ка. Может?
– Что там? – Харвест подпрыгивала на месте. – Говори же. Что ты там увидел?
– Помнишь узоры под надписями на всех этих штуках?
– Да, да.
– Ну, вроде… вроде закорючек на боковых сторонах коробочек. Торговый код. Который они проставляют на контроле. Для компьютера.
– Знаю, знаю. Дальше, черт бы тебя побрал!
– Когда смотришь на них через эту маленькую дырочку, получается надпись. Вполне отчетливая.
– Дай посмотреть! – Она почти выхватила рамку из пальцев. – Вижу! «Залог моей правдивости. Адвокату известен шифр. Осмотрись и подумай».
– Что он хотел сказать этой чертовщиной? – по высил голос Джейми.
Дверь библиотеки открылась, высунулась голова Боба: – Что за шум?
Дочь втащила его в комнату.
– Есть тут сейф? В этом доме есть сейф, папа? – Конечно. В библиотеке. Я думал, вы знаете. Пеблс передал нам шифр. Но там нет ничего. Опись имущества сейчас там лежит.
– Черт! – Харвест топнула босой ногой.
– Посмотри, пап.
– «Осмотрись и подумай», – повторил мужчина задумчиво. – Браво! Мы на верном пути, безусловно. «Осмотрись и подумай»? Ну-ка, Джейми, ты у нас специалист в этой области. – Он махнул рукой в сторону рамок, разбросанных по всему длинному столу. – Есть про зеркала?
– Причем это? – упорствовал Джейми.
– Вон та, что ты читал, – про «другой угол». Первый ключ, ясно? А тут явно речь о зеркалах. «Осмотрись и подумай». Тут может быть указание и на другой ключ. – Вот эта, может? – Джейми подобрал надпись. – «Даже в испорченном зеркале может отразиться истина».
– А через дырочку? – спросила Харвест.
– Два слова только: «Доверься зеркалам».
Боб легонько постучал мундштуком трубки о зубы. – Зеркала… Задом наперед. То, что прочитал, но задом наперед? Нет! Шифр задом наперед? Очень может быть! Ну-ка, все в библиотеку!
Сейф находился за фальшивыми книжными корешками.
– 27-4-19. Так. Справа налево. 91-4-72. Нет. Ноль эмоций!
– Попробуйте 19-4-27, – предложил Рон.
Боб опять принялся крутить диск.
– Ничего! Проклятье! – Он потянул в расстройстве ручку на себя. – Стоп! Минуточку. – Мужчина потащил на себя с силой. Сейф целиком сдвинулся на сантиметр. – Помогите-ка!
Руки жадно обхватили сейф за скользкие бока, стали осторожно выдвигать. Металлический ящик выскользнул и грохнулся на пол. Баунти отскочила, чертыхаясь. – Все цело? – спросил Рон.
– Ага. Задел чуть-чуть, – успокоила его девушка, держась за стол и потирая ногу.
Джейми почувствовал зуд в основании черепа. Будто Что-то заинтересовалось. С большого пальца ноги Баунти упала одна-единственная капля крови.
– Продолжайте, – сказала она. – Не обращайте на меня внимания. Что там внутри?
На задней стенке ниши висело зеркало.
– Чокнулся на почве зеркал, а? – сказал Боб. Просунул туда свою длинную руку. – Расширяется дальше. Бумаги какие-то. – Он вытащил плоский пакет. – Деньги! Наличные! – Он передавал стопку за стопкой Харвест, которая укладывала все на край стола. – Еще в банковских обертках! Вот это, похоже, «настоящий» сейф. Хитрый старый черт!
Куча росла.
Десять, одиннадцать, двенадцать… – считала Харвест, – шестнадцать тысяч долларов.
– Вот это я понимаю! – воскликнул Джейми. -
Что еще?
Далее следовала плоская коробочка, отделанная тисненой кожей. Баунти щелкнула замочком, коробка открылась.
– Драгоценности! Кольца! Броши! А это, похоже, настоящий жемчуг.
– Ценный? – спросил Джейми.
– Я думаю!
– Миллионы?
– Ну, тысячи, я полагаю.
– Ну-у.
– Не падай духом, сын, – сказала мать, – там еще есть.
– Тихо, – сказал Боб, – слышите? – Он потряс маленькую замшевую сумочку. Там что-то звякало. Содержимое было вытряхнуто на стол. Выкатилось с дюжину маленьких золотых монет и две побольше.
– Парой тысяч больше, Джейми, – сказала Баунти. – Как пить дать.
Харвест собрала их в кучку и пересчитала, «Черт, – подумал Джейми, – они что, не доверяют мне? Сразу инвентаризацию делают!»
– Книги, по-моему, – заметил Боб, вытаскивая еще три предмета из черной дыры. – Все, братва.
– Нет. Это альбом с марками, – влез Рон.
– Поищи там «черную пенни», – почти закричал Джейми.
Послышался звонок в дверь и, почти одновременно, звук поворачивающегося в замке ключа.
Пойду разберусь! – сказал Боб. Одетая в черное фигура миссис Хармон протиснулась в холл.
– Зачем трезвон, если есть ключ? – спросил Боб. Она ничего не ответила, но заглянула через его плечо. Он распахнул дверь.
– Стойте! Вам сюда?
Разносчик замер, занеся одну ногу над порожком своего пикапа.
– Она сказала, что нет, – проворчал он, указывая в сторону миссис Хармон.
– Дюжина красных роз на длинных стеблях. Правильно?
Векки встретила Боба, несущего охапку цветов, в холле.