— Так значит, этими бластерами интраморфы будут уничтожать тюленей? — уточнил Севастьян.
— Вряд ли, — равнодушно ответил гоминоид. — Мы их не слишком интересуем. Скорее всего, они направят оружие против людей. Других людей, обыкновенных, нормалов, — объяснил он. — Они же враги, понимаешь?
Ответить патрульный не успел. Ньюф внезапно насторожился, сморщился, словно от сильной боли и злобно зашипел. — Охотники! Я чувствую. Они уже близко. Летим назад, в поселок.
Друзья быстро погрузили в задний отсек флайера ящики с оружием, и Севастьян погнал машину к северной оконечности архипелага.
Внезапно человек-тюлень схватил его за руку.
— Стой! Давай туда, севернее, снижайся. Кому-то грозит смертельная опасность. И он в ментале очень просит о помощи, — отчаянно сказал Ньюф. — Я знаю, что это глупо, но не могу отказать…
— Нам и самим бы помощь не помешала, — буркнул Севастьян, послушно направляя машину к месту, указанному товарищем. — Нашелся, блин, альтруист.
Какой-то неясный пси-звук коснулся вдруг и его внутреннего слуха, заставив насторожиться и прислушаться к ментальному полю. Внизу, на одном из островов, обозначилась слабенькая концентрация пси-поля, и принадлежала она человеку — супернорму.
Флайер снизился, выскользнув из пелены облаков, и они увидели, как невысокий паренек в мешковатой кожаной одежде отчаянно отбивается от двух огромных зверюг, похожих на северных медведей. Парень ловко орудовал коротким широким мечом и явно неплохо владел какой-то незнакомой Мясоедову системой защиты. Но силы были слишком неравны — пока человека спасала только скорость, с которой он ухитрялся уклоняться от ударов могучих лап. Рукав кожаной куртки болтался лохмотьями, а на снегу ярко выделялись кровавые пятна. Впрочем, это могла быть и кровь зверей: парню удалось несколько раз достать одного из врагов мечом. Но исход борьбы не вызывал сомнений — к месту схватки стремительно приближалось еще несколько зверюг.
— Медвериды! Напали на интраморфа-кладоискателя! — прошептал Ньюф. — Это он подал в ментале сигнал. Мы должны вмешаться.
Севастьян не стал разбираться, кто прав, а кто виноват. Он посадил машину, выхватил парализатор и бросился к противникам. Вырубив одним лучом всех троих, патрульный подхватил отключившегося интраморфа и поволок к машине. С помощью Ньюфа спасатель забросил тело во флайер прямо на ящики с оружием и поднял машину в воздух. Удаляясь от места схватки, друзья успели увидеть, как разочарованно ревут над обездвиженными телами соплеменников подбежавшие звери.
Они едва не опоздали. Когда флайер подлетел к знакомому поселку людей-тюленей, над убежищем уже навис, снижаясь, корабль Чужих. Несчастных спасло то, что охотники не начали стрелять прямо с корабля, желая покуражиться над беспомощными жертвами.
Услышав жалобный неразборчивый писк Ньюфа: «Все, они все погибнут!», Севка, все еще бывший на адреналиновом взводе после встречи с медверидами, не стал тратить время на размышления. Выхватив из чехла анниглятор, он активировал блок-заряд, переместил настройку на узконаправленный луч c минимальным ограничителем действия, и, задав цель, нажал пуск. Наверное, геяне даже не успели осознать, что произошло. Микроскопический убийца-носитель стремительно пронзил пространство и, коснувшись цели, вышвырнул корабль из атмосферы, изрыгнув крохотную частичку антиматерии. Взрыв, отправивший в никуда не только корабль чужих, но и огромный блок окружающей реальности, заставил всколыхнуться пространство, но до Земли дошел лишь его смягченный отголосок. Люди-тюлени устремились в подземное укрытие, и Ньюф, бросив на Мясоедова благодарный взгляд, последовал за ними.
— Спасибо, Всеволод! Я тебя не забуду, — долетели до патрульного прощальные слова.
Наверное, посланник ГСП стал слишком неосторожен и утратил чувство опасности, а может, настоящей опасности и не было. Испытывая привычное чувство сожаления, «чувство потери несостоявшейся дружбы», — как-то слишком уж часто в последнее время ему приходилось терять новых друзей — Севастьян забрался во флайер и скомандовал Иску взлет. Но едва только серебристая машина оторвалась от земли, как сокрушительный удар сзади по голове отправил пилота в беспамятство.
«Причинять людям зло большей частью не так опасно, как делать им слишком много добра».
Ларошфуко
Очнувшись, Мясоедов не спешил открывать глаза, пытаясь сообразить, что произошло. События последних дней и часов смешались в помраченном сознании в единый клубок. Патрульный помнил задание Богодана, переход, тюленя-гуманиста, охотников на корабле Чужих, следы крови на белом снегу. И потом был еще анниглятор, он использовал один блок-заряд анниглятора! Неужели флайер попал под удар пространственной бури? Резкая боль в затылке вызвала непроизвольный стон и смутное воспоминание — кажется, его что-то ударило сзади по голове. Или кто-то? Ведь сейчас у него были связаны руки! Насмешливый окрик развеял все сомнения:
— Перестань притворяться! — сказал хрипловатый мужской голос. — Не пытайся обмануть интраморфа. Я чувствую, что ты пришел в сознание.
В отличие от тюленей, незнакомец говорил в акустике выразительно и красиво, и, вроде бы, даже по-русски. Мясоедову речь чужака показалась совершенно понятной и без автопереводчика. Он приоткрыл глаза и попытался приподняться на локтях.
Картина, представшая перед патрульным, была до того неожиданной, что он вновь зажмурился: ничего, ни снега, ни тюленей, ни флайера в пределах видимости не наблюдалось. Мясоедов лежал у костра на покрытой толстым слоем иголок земле в густом смешанном лесу под огромным деревом, похожим на сосну. От огня струилось тепло, и одуряющее пахло хвоей и грибной похлебкой, которую варил в небольшом котелке незнакомый парень. Спасенного от медведей интраморфа Севастьян узнал почти сразу, хотя разорванный рукав кожаной куртки был уже аккуратно зашит, а синяки и раны на лице парня исчезли. Так вот, значит, кто приложил его по голове. Надо понимать, из благодарности за спасение.
— Ненадежная все-таки вещь — людская благодарность, — подумал патрульный вслух. — Прав был шеф, добрые дела наказуемы. — Горькая истина о том, что от перемещаемых не стоит ждать благодарности и что добро всегда наказуемо, входила в обширный список любимых афоризмов Богодана Приходько. — А я, дурак, рассчитывал хотя бы на «спасибо».
— Спасибо за что? — с удивлением спросил интраморф. — Я дрался с двумя медверидами, потом появился твой птеран, а потом последовал ментальный удар, отключивший сознание. Не знаю, какое оружие ты использовал, но ты меня вырубил и похитил, и за это ответишь!
— Похитил? Да на хрена ты мне сдался? — удивился Мясоедов. — Я тебя вырубил случайно, парализатором, потому что не мог отделить от медведюг. Не приди мы на помощь, зубастые бы тобой пообедали.
— Случайно? Парализатором? — также искренне удивился интраморф. — Зачем? Я же побеждал.
— Ага, побеждал один такой. Потому и орал в ментале во весь голос, — хмуро подтвердил патрульный. — Ты и так еле держался один против двух зверюг, а им на помощь бежало еще пятеро.
— А ведь ты не врешь, — парень, наконец, отвлекся от приготовления похлебки и бросил внимательный взгляд на Мясоедова. Севастьян ощутил слабый внутренний холодок ментосканирования. Незнакомец легко считывал из чужого сознания воспоминания и образы. Пусть. Спасатель не стал активировать блоки. Ему скрывать нечего — любой экстрасенс легко опознает пришельца. И Мясоедов не только мысленно, но и вслух мог назвать спасенного неблагодарной свиньей. Не нужно было задействовать сенсинг, чтобы заметить на лице супернорма тень недоумения и смущения.
— Про остальных зверей я не знал. И ты, наверное, не в курсе — я ведь интраморф и мог просто обернуться и улететь, — с заминкой объяснил парень. — А то, что я звал на помощь, для этого были… э-э… другие причины. Но все равно, извини. И…мм… спасибо…
— Не за что, — с горьким удовлетворением ответил Мясоедов. — Другие причины, говоришь? Так значит, это была подстава? Ясненько. И кто же тебе такое подсказал? Руки хоть развяжи…
Легким движением ножа, которым только что чистил грибы, парень разрубил веревки, вернулся к костру и помешал кипящее варево, погрузившись в свои мысли и негромко бормоча сквозь зубы что-то ругательное.
— Так значит, она меня обманула! Вот б… — донеслось до Мясоедова. — Но как же она сумела?
— Это ты о ком? — недоумевающее переспросил Севастьян. Потом сообразил — за последние несколько часов слова «она» и «женщина» и даже кое-какие ругательства относились только к одной хорошо знакомой особе. «Я милую узнаю по походке!» — всплыла в подсознании полузнакомая фраза.
— Давай я сам догадаюсь. Симпатичная такая худощавая блондинка с короткой стрижкой? И у нее был флайер, такой же, как у меня. Угадал? И что она тебе наплела? — он не нуждался даже в подтверждающем кивке обманутого интраморфа, чтобы узнать почерк Ксении. Им уже случалось сталкиваться на заданиях, и в прошлый раз Мясоедову с трудом удалось избежать ловушки лучшего опера ГСС. Интересно, что за лапшу пронырливая девица навесила на уши наивному парню? В отличие от Севастьяна, Ксения была опытным агентом внедрения, и уж, конечно, ей не составило труда закрыться пси-барьером от сканирования аборигена. Наверняка, еще и эмпатическим внушением не погнушалась.
— Она сказала, что ты — убийца-наемник, геянский киллер, которого Хинайзийская община наняла, чтобы истреблять на Земле супернормов и кладоискателей, — смущенно объяснил интраморф. — И даже предложила нам помощь оружием для защиты от нормалов. Кстати, меня зовут Див, — он протянул патрульному руку.
— Всеволод, — привычно соврал Севастьян и без особого энтузиазма пожал руку, нанесшую ему удар. Боль в затылке все еще давала о себе знать. Див угадал его мысли:
— Болит? Давай полечу, — он провел вдоль раны ладонью, даже не прикасаясь к коже, и Мясоедов с облегчением почувствовал, как медленно уходит боль. Расслабившись, он едва не задремал, но неожиданное восклицание нового знакомого заставило его настороженно вскинуться:
— Вспомнил! Она же отправилась к интраморфам в Муромскую долину. У меня там родня. Их нужно предупредить!
— Может быть, сначала поедим? — предложил патрульный. Похлебка пахла очень аппетитно, и он почувствовал, что проголодался. И похлебка была грибная. После недавних тюленьих откровений, Севастьян вряд ли решился бы съесть на Земле-два что-то мясное, но грибы в Плоском мире вряд ли успели обзавестись разумом. — Там на меня хватит?
— Готовил на двоих, — ответил хмурый Див. Его откровенно задело то, как легко чужеземная девица обвела его вокруг пальца. — Думаешь, я не стал бы кормить пленного? — холодно спросил он, заметив удивление в Севкиных глазах.
— А то, — с иронией отозвался Мясоедов. Не слишком последовательный молодой супернорм почему-то вызывал такое же покровительственное отношение, как давешний тюлененок. — Хотел накормить грибочками наемника-убийцу, охотника на интраморфов, который собирался тебя похитить? Добренькие вы тут все, как я посмотрю!
К его удивлению, парень не стал спорить:
— Не так уж я ей и поверил. Много было нестыковок. Но она врала очень убедительно! Хотя сейчас, когда вспоминаю, не могу понять, почему так легко обманулся. Ну, в самом деле, зачем Хинайдзийской общине убивать россейских интраморфов? Они бы начали со своих…
— А может быть, они, наоборот, своих хотели сохранить. Чтобы потом как-то использовать? — предположил Севастьян. — Хотя о чем это я? Надеюсь, теперь ты веришь, что я не геянский убийца?