Когда она приблизилась, дверь со стеклом с пропущенной внутри металлической сеткой была заперта. Скалли постучала. Подождала немного и постучала вновь — настойчивее.
Наконец, за стеклом мелькнула тень, и показался немолодой человек с потертым усталым лицом. Белый халат, надетый поверх темного костюма с белоснежной рубашкой и дорогим галстуком, говорил о его профессиональной принадлежности.
— Что вы стучите? — недовольно спросил он, блеснув стеклами очков.
Скалли через стекло показала ему свое удостоверение.
— Специальный агент ФБР Дэйна Скалли.
— Извините, но посторонним сюда вход строго воспрещен.
В другое время ее позабавила бы эта стандартная фраза, произнесенная в стенах окружной тюрьмы, в которую Скалли попала с таким трудом.
— Я занимаюсь расследованием бегства двоих заключенных. Кто вы такой?
— Доктор Осборн, — неохотно представился он. — Филипп Осборн.
— Вы тюремный врач?
— Нет. Я работаю, в Федеральном Центре по контролю за эпидемиями.
— В Центре по контролю за эпидемиями? — переспросила Скалли. — Кто вас сюда вызвал? Что здесь вообще происходит?
— Я не имею права отвечать на ваши вопросы, — стараясь быть вежливым, ответил доктор Осборн и повернулся, чтобы уйти.
Скалли вновь требовательно застучало — прямо в стекло.
— Постойте! — закричала она. — Сэр! — только что названная ей фамилия не удержалось в голове, а по имени обращаться к незнакомому человеку было неудобно. — Сэр! Я — врач! Если вы немедленно не откроете мне дверь, то в Вашингтоне те, кому следуют, узнают о том, что вы чините препятствия специальному агенту ФБР и втайне от всех проводите здесь какие-то эксперименты…
— Эксперименты? — задохнулся от возмущения доктор Осборн и открыл дверь.
Скалли даже не ожидала, что ее угрозы окажут на собеседника такой воздействие.
— Хорошо, я вас отведу к своему начальству, пусть он с вами разговаривает.
— У меня строгие инструкции, — словно в извинение произнесла Скалли.
— У меня тоже строгие инструкции, — проворчал доктор Осборн — Скалли вдруг вспомнила забытую было фамилию собеседника.
— Я все равно узнаю, не от вас, так от вашего начальства, — примирительным тоном сказала Скалли. — Но, по-вашему, что здесь случилось?
— Вспышка неизвестной инфекционной болезни.
— Сколько человек заражено?
— Двадцать семь. Четырнадцать уже умерло.
— Умерли?! — воскликнула Скалли. — Болезнь смертельно опасна?
— Увы.
— Когда заболел первый заключенный?
— Тридцать шесть часов назад. Мы прибыли сюда вчера вечером. Первый из заболевших скончался вчера ночью.
— И рано утром сбежали двое заключенных… — задумчиво произнесла Скалли, вспомнив слова Молдера.
— Что? — переспросил доктор Осборн.
— Каковы шансы того, что сбежавшие преступники заражены этой смертельной болезнью?
— Я не знаю, — честно ответил врач. Где-то вдали раздавался требовательный звонок телефона. Уже секунд сорок как звонил.
— Извините, — сказал доктор Осборн, они как раз подошли к месту, где коридор разделялся на три, — подождите меня здесь. Я быстро вернусь и отведу вас к своему начальнику. Никуда не уходите!
Он побежал туда, где настойчиво звал к себе телефон, подпрыгивая и приволакивая ногу. Левая штанина брюк задралась в ботинок, что придавало ему несколько нелепый вид, учитывая идеально белый халат, строгий костюм и дорогой галстук.
Скалли огляделась. В коридоре, уходящем направо, стоял столик, накрытый марлей, вдали, по бокам от торцевой двери стояли те самые агрегаты на каталках, которые так торопливо везли сюда тюремщики. Скалли подошла к столику и из любопытства приподняла покрывало. На столе лежали новые респираторы, ватные тампоны, градусники — обычный набор.
Она лениво прошлась вдоль коридора, чтобы не стоять на одном месте, дожидаясь своего проводника по этому безлюдному царству.
Дверь в торце коридора была приоткрыта, на ней красовалась табличка с надписью «Крематорий». Медицинские агрегаты представляли собой нечто вроде герметичных носилок, к которым был шлангами подключен кислородный аппарат. Именно таких она прежде не видела, но назначение агрегатов вполне понятно. Сейчас все были пусты.
Скалли оглянулась — не идет ли доктор Осборн; коридор по-прежнему был пуст. Она толкнула дверь, предполагая поговорить с тем, кто окажется внутри — вдруг там окажутся более словоохотливые собеседники, чем затюканный жизнью Филипп Осборн?
В помещении горел свет, но никого не было. Печи в противоположной стене спали, в ожидании своей ужасной пищи. Справа на столах лежали семь черных пластиковых мешков, самим своим видом сообщая о скорбном содержимом.
Скалли приблизилась к столу. На первом мешке была бирка: «001. Роберт Торренс».
Скалли сглотнула набежавший в горле ком и пошла назад, полагая, что Осборн уже ищет ее.
Значит, теперь они никогда не узнают, прав был Молдер в своем предположении или нет. Но случайность ли то, что человек, который заинтересовал Молдера, оказался первым погибшим (о чем свидетельствовал номер на бирке)? Сотни вопросов. Скалли не верила в привидения и оккультные науки. Но и в такие совпадения тоже верилось с трудом.
Осборна все еще не было. Скалли в задумчивости дошла до перекрестка коридоров. Постояла. Взгляд упал на столик с медицинскими принадлежностями. Скалли вдруг решительно подошла к столику, взяла респиратор и поспешила обратно к крематорию, доставая на ходу из сумочки свои резиновые перчатки и пинцет.
Помещение было все так же пустым. Блестящая молния на пластиковом пакте разверзлась с легким вжиком. То, что предстало глазам Скалли, человеком назвать было трудно.
Она видела в своей жизни достаточно мертвых тел. То, что находилось в пластиковом покойницком мешке, очень мало напоминало человека. Даже если бы она знала Роберта Торренса при жизни, опознать его в этом взбухшем синем нагромождении плоти вместо лица, она бы не смогла. И прямо посередине того, что некогда было лбом, назревал, точно вулкан, огромный ярко-красный нарыв, с жутковатым фиолетовым нарывом.
Ни о чем подобном в медицинских учебниках и энциклопедиях не упоминалось.
Чьи-то руки довольно бесцеремонно оттолкнули ее в сторону.
— Вам здесь нельзя находиться! — услышала она испуганный голос доктора Осборна, прежде, чем рассмотрела, кто именно отстранил ее от стола. — Я же просил подождать вас в коридоре!
— Что это за болезнь?! — только и могла выдавить из себя Скалли, сорвав с лица респиратор. — Я должна взять образцы для анализа в лаборатории!
— Прошу вас, уходите! — чуть ли не взмолился доктор Осборн, пытаясь найти язычок молнии на пластиковом пакете. — Тела нельзя подвергать воздействию воздуха.
— Но я имею право знать, от чего именно умерли эти люди! У всех умерших были такие нарывы? Почему они приготовлены к сожжению? Сделаны ли должным образом анализы для исследований? Я хочу знать…
Она не договорила. Красно-фиолетовый волдырь на трупе лопнул, словно действительно произошло извержение вулкана, и мерзкая слизь брызнула Осборну прямо в лицо, заляпав очки и испачкав белоснежный халат грязно-зелеными с красным пятнами.
Первым инстинктивным движением он отпрянул, срывая очки и пытаясь протереть их полой белоснежного халата.
— Доктор Осборн! — Скалли не знала, что делать.
Он, едва приоткрыв глаза, не слыша ее, бросился к выходу, мечтая лишь поскорее добраться до умывальника.
Скалли кинулась было вдогонку, но он уже добежал до конца коридора и скрылся.
Скалли с трудом перевела дух.