Поэтому может случиться, что планета предстанет перед нами прекрасной, ухоженной, какой я знавал ее когда-то. Может произойти и совсем иначе: выяснится, что место это неуютное, где множество разных проблем, где не все ладится.
— В такое пакостное место я не хочу, — заявил Джесин.
— Может оказаться, что такое знакомство будет для вас полезным, — возразил Хэн. — Мы с мамой считаем, что вам не помешает узнать жизнь с разных сторон. Что она может отличаться от безмятежной, благополучной жизни, какой вы наслаждаетесь.на Корусканте. Вы должны знать, как живут и другие люди. Ведь, в конце концов, совсем не так давно жизнь ваших родителей не отличалась особенным благополучием.
— Так вы были бедненькими и несчастненькими?
— Что ж, я действительно был бедняком, — признался Хэн. — Что же касается вашей мамы, то она во время войны потеряла все, что у нее было прежде.
«Слишком слабо сказано», — подумала Лея. Империя разрушила всю ее планету лишь затем, чтобы навести страх на остальные планеты Галактики.
— А теперь, — продолжал Хэн, — я расскажу вам о дроллах и селонианах. Взрослый дролл ростом примерно с тебя, Джесин, только гораздо коренастее. У него две коротких руки и две таких же ноги. Они покрыты короткой бурой, черной или серой шерстью. Иногда шерсть бывает рыжей. Туловищем напоминают эвоков, только они похудее, повыше и не такие лохматые. Голова у них совершенно другая. Более круглая, умные глаза, вытянутая мордочка, уши плотно прижаты, а не торчат. Преисполнены чувства собственного достоинства, очень толковы, хотят, чтобы к ним относились с уважением. Поняли?
Хэн оглядел своих чад, те кивнули в ответ.
— Вот и хорошо, — продолжал он. — Не стану предупреждать, что к селонианам следует отнестись со всей серьезностью. Через пять секунд после того, как вы их увидите, убедитесь в этом сами. Это крупные, сильные и очень подвижные существа. Взрослый селонианин в среднем чуточку выше меня. Большинство людей находит их весьма приятными на вид. Подобно людям и дроллам, они ходят на двух ногах, но у них длинное, стройное тело, и в случае необходимости могут передвигаться на четырех конечностях. Их предками, возможно, были какие-то активные, быстрые плавающие млекопитающие. У них гладкая короткая шерсть, длинное, заостренное лицо, обрамленное колючими усами. Они наделены очень острыми зубами, длинным хвостом, который они пускают в ход вместо кнута, если будете безобразничать. Живут обычно под землей, но очень хорошо плавают. И вот еще что вы должны иметь в виду. Скорее всего, те особи, которых вам доведется увидеть, будут бесплодными самками. Именно стерильная самка верховодит у них. Все самцы, все самки, которые могут рожать детенышей, должны постоянно находиться дома, в своих берлогах.
— Не очень-то это справедливо, — заметила Джайна.
— Конечно. С точки зрения человека, — отозвался ее родитель. — Возможно, и некоторые селониане находят, что это несправедливо. Но так уж устроено их общество. Многие люди пытались вмешаться в их порядки, да только у них ничего не вышло.
— Почему же? — спросил Джесин.
— Ну, уж нет, не скажу, — засмеялся Хэн. — Как-нибудь в другой раз. Лет так через десять или около того.
— «Когда вы станете достаточно взрослыми, чтобы понять», — закатил глаза мальчуган.
— Вот именно. Итак, на Кореллиане живут три основных типа существ. Время от времени какое-то сообщество, обитающее в одном из миров, решало переменить местожительство. Эти живые существа упаковывали свои вещи и отправлялись на другую планету. Затем на следующий день или спустя тысячелетие другая группа на другом из Братьев решала сменить свое место обитания и тоже отправлялась в путешествие. Это длилось много тысячелетий.
Теперь все миры, как и сообщества существ, живущих на тех планетах, перепутались. Случается, что в каком-то одном городе живут особи одного вида — люди, селониане или дроллы. Есть города, как, например, Коронет, где обитают все три вида живых существ. Причем не только они, но и представители рас, обитающих в сотне других звездных систем. Все они некогда прилетели на Коронет, чтобы что-то купить, продать или обменять.
Хэн помолчал, затем с грустью добавил:
— Во всяком случае, некогда из других миров прилетало несметное количество коммерсантов. В связи с войной картина изменилась, очень много торговцев покинули Коронет, причем давным-давно.
А при чем тут война? — удивился Анакин.
После некоторого раздумья Хэн ответил малышу:
— Есть такие игры, где ты выстраиваешь фигурки в один ряд. Стоит тебе сбить первую фигурку, как та сбивает вторую, вторая увлекает за собой третью и так далее, пока все фигурки не упадут. Еще до начала войны работникам космофлота становилось все сложнее и сложнее следить за безопасностью космических трасс. Их то и дело отзывали для выполнения других заданий. То следовало отправиться в погоню за каким-нибудь отрядом Повстанцев, то продемонстрировать Имперский флаг на каком-то внешнем посту, то принять участие в подавлении какого-нибудь мятежа. Чем чаще силы флота оказывались ослабленными, тем больше налетчиков и пиратов появлялось в космосе. Чем активнее пираты охотились за коммерческими судами, тем менее привлекательной становилась торговля для предпринимателей. А когда коммерсанты исчезли, свернулась и коммерция, и началось массовое обнищание обитателей Кореллианского Сектора.
— А потом была война, — прибавила Лея. — Вокруг всего Сектора словно бы выросла стена. Имперское правительство Кореллианы охватил страх. Страх не только перед Повстанцами, но перед любым и каждым. Оно решило, что самое безопасное — это не доверять никому. Не пускать к себе коммерсантов и вообще изолироваться от внешнего мира. Правительство и само стало все больше и больше удаляться от своего народа. Появлялись новые и все более жестокие законы. Становилось все труднее получать самую элементарную информацию, а чужеземцам все сложнее поддерживать сношения или посещать планеты Кореллианской Системы. Чем меньше доверяли своим подданным правители Кореллианы, тем строже становились законы. Когда же Империя учредила пост Кореллианского Диктатора — так стал называться глава государства — правитель, получил право предпринимать любые шаги, не опасаясь возмущения народа.
— Но вы же давным-давно выиграли войну, — заметил Джесин. — Раз нет Империи, то и Диктатор должен уйти подобру-поздорову.
Лея улыбнулась. Если бы в мире царил порядок и здравый смысл, если бы побежденные знали, когда им следует отказаться от власти и после поражения уходили восвояси!
— Диктатор никуда не ушел, — отвечала Лея. — Во всяком в том смысле, какой ты имеешь в виду. Дня, когда Диктатор появился бы перед теле— и фотокамерами и объявил о снятии с себя полномочий, никто так и не дождался. Но поскольку Империя осталась без внешней поддержки, люди перестали бояться. Начали поступать, как им вздумается, стали нарушать законы. Чем чаще люди оставались безнаказанными, нарушив законы, тем смелее они становились и тем больше законов нарушали. Силы безопасности не решались положить конец этому беззаконию, не хотели стрелять в своих соотечественников. И государство рухнуло. Диктатор продолжал жить у себя во дворце, издавал указы, приказывал казнить мятежников, но никто его не слушал и не выполнял его приказания.
— А что же с ним случилось? — поинтересовался Джесин.
— Да ничего особенного, — ответила ему мать.