Ему и Эвелин был обещан медовый месяц, и Мердок не собирался от него отказываться. «Медовый месяц» — это когда они только вдвоём, наедине, никто не мешает и ничто не угрожает — кроме разве пары-тройки шмелей.
Росс посмотрел на жену, а она наблюдала за чайками, пикирующими и кружащими над пенным прибоем у скал. Наконец Эвелин повернула голову, и их взгляды встретились. Она прищурилась.
— Торговля по телефону? — проговорила она.
— Что-что? — удивлённо спросил мужчина.
Уголки губ Риордан опустились.
— Может быть, мне не стоит поднимать эту тему, но разве не странно, что ты злишься целый час просто из-за дурацкого звонка.
— Я? Злюсь? — фыркнул Мердок.
Жена наклонилась и провела кончиком пальца по его подбородку.
— Ты стал такой… зажатый. Напряжённый. Ну, просто будто какой-то герой боевика, в которого, того и гляди, начнут палить из автоматов штук двадцать очень плохих парней. — Она нежно прикоснулась к руке мужа, и он только тут заметил, что барабанит пальцами по земле. — Костяшки пальцев у тебя пока не побелели, но до этого, по-моему, недалеко.
Росс смущённо улыбнулся.
— Это был Келгэрриз.
Эвелин присвистнула. Позади неё крикнула чайка, а далеко внизу, словно бы в ответ, послышались мяукающие голоса множества морских птиц.
— Нам с тобой обещали это время, — заявил Мердок. — И пошли они к чертям собачьим, если отступаются от данного слова.
— Но ты же понимаешь: случилось что-то чрезвычайное, иначе бы нас не побеспокоили.
Припомнив, что словечко «чрезвычайное» прозвучало и по телефону, Росс пожал плечами.
— Милый, — чуть насмешливо проговорила его жена. — Ты только не старайся сделать вид, что тебе это безразлично. Или что ничего важного не происходит. Как ни крути, а призрак Келгэрриза сидит вот тут, между нами, иначе бы ты так не злился. Так что лучше бы нам вернуться в дом и выяснить, что у них там за проблема.
— Проклятье.
Мужчина встал и принялся укладывать вещи в корзину.
— Означает ли «проклятье», что я права? — с усмешкой поинтересовалась Эвелин. — Жене было бы приятно узнать, что она способна разгадывать вот такие маленькие загадки в поведении супруга.
— «Проклятье» означает «проклятье», — буркнул Росс и повесил корзину на плечо.
— Я это запомню, — кивнула Риордан, улыбаясь, и они тронулись в обратный путь.
Через полчаса после того, как они возвратились в дом Гордона Эша, снова зазвонил телефон. Эвелин чуть насмешливо посмотрела на Мердока.
— На этот раз трубку возьму я, — сказала она и подошла к телефону.
— Дом Гордона Эша, — ответила она вежливо. — Эвелин Риордан у телефона. Могу я принять ваше сообщение?
Россу ужасно захотелось — хотя он и понимал, насколько это глупо, — чтобы она после небольшой заминки сказала: «Извините, вы ошиблись номером» или, может быть: «Нет, нам не нужна алюминиевая обшивка».
Но прошло десять секунд. Тридцать. Женщина не проронила ни слова.
Мердок подошёл к ней, молча встал рядом и стал ждать.
Наконец она проговорила:
— Я все понимаю, майор. Мы ценим вашу заботу и очень благодарны за то, что вы позволили нам побыть вместе ещё немного. До завтра.
Она бережно опустила трубку на рычаг и обернулась к Россу.
— Действительно, дело срочное.
— Проект «Звезда», — процедил Мердок, будто ругательство. — Нужно было дать этой треклятой машине времени команду унести нас куда-нибудь в прошлое или в будущее, чтобы нас никто не нашёл.
— Он вздохнул. — Ну, что у них стряслось на этот раз? Он сказал? Впрочем, он ведь не стал говорить об этом по телефону.
— Вот именно. Он сказал только, что нам нужно явиться в Центр.
— А Гордон?
— Он уже там.
Мужчина протяжно вздохнул.
— Все было слишком хорошо и долго продлиться не могло, — пробормотал он, хотя на язык так и просились более пространные выражения. Но он мог сколько угодно проклинать судьбу, весь мир и своё начальство — это ничего бы не изменило. Так что Мердок спросил только: — Завтра?
— Они пришлют за нами вертолёт. По крайней мере, не придётся колесить по всем этим серпантинам от побережья.
— Но зато мы бы дольше оставались наедине… — мечтательно проговорил Росс.
Эвелин усмехнулась и иронично приподняла бровь.
— У нас ещё вся ночь впереди. Давай не будем тратить время попусту.
Её муж нисколько не возражал.
Гордон Эш налил себе чашку свежесваренного кофе и сел к столу, за которым рассаживались сотрудники во время проведения совещаний. Он посмотрел на майора Келгэрриза, в кабинете которого они находились. Тот ответил на его взгляд кривой усмешкой и бросил:
— Они будут здесь завтра.
— Росс, небось, пришёл в бешенство? — спросил Гордон, стараясь придерживаться шутливого тона.
Келгэрриз, высокий, крепкий мужчина с грубыми чертами лица, сказал:
— Мердок швырнул трубку. Я потом ещё долго звонил. На десятый раз ответила Эвелин. Когда я упомянул о деле чрезвычайной срочности, она, похоже, сумела оценить то, что мы дали им столько времени, сколько смогли. Думаю, Росс отреагировал на это, скажем так, острее, но с этим, к счастью, пришлось разбираться его жене, а не мне.
Его собеседник улыбнулся и кивнул. На самом деле он с нетерпением ожидал Эвелин и Росса. Эш хотел, чтобы они поскорее вернулись и подключились к выполнению, судя по всему, очень трудного задания. Сам Гордон никогда не позволял себе такой опасной роскоши, как влюблённость: это слишком напоминало слабость. И все же он был вынужден признать, что Риордан и Мердок прекрасно подходили друг другу.
Вот только из-за этого Росс и Гордон больше не были напарниками.
Так что же, значит, на этот раз ему предстояло отправиться на задание в одиночку? Или, может быть, они с Россом и Эвелин стартуют втроём?
Минутку. Нельсон Миллард, верховный босс, говорил что-то насчёт того, что вопрос о составе группы, участвующей в экспедиции, будет решён позже — значит, следует отложить бесполезные размышления.
Гордон отхлебнул кофе и мысленно приготовился к ожиданию длиной в сутки. За годы работы археологом он приучился к терпению.
На следующий день, около двенадцати, вертолёт с Россом и Эвелин, уже второй на их сегодняшнем пути, приземлился неподалёку от невыразительного здания на окраине небольшого города в штате Нью-Йорк.
Супруги вышли из вертолёта и сразу низко пригнулись, чтобы не попасть под вихрь, поднятый замедляющими вращение винтами, и хоть как-то укрыться от шквалистого ветра и дождя.
Погода словно согласилась с тем, что их медовому месяцу пришёл конец: ночью с севера налетела сильная гроза, следовавшая за ними по пятам всю дорогу. А лететь пришлось долго: вертолёт, потом — небольшой самолёт и снова вертолёт.
Мердок почувствовал, что пальцы на его покрытой шрамами руке непроизвольно сжимаются в кулак. Они с женой прошагали по асфальтированной площадке и подошли к фасаду здания, на котором красовалась скромная табличка: «Институт полярных исследований». Из-за ощущения опасности, подогретого то ли грозой, то ли страхом перед тем, что ожидало за дверью, Росс нервничал.
Когда охранник распахнул перед ними двери из толстого стекла, Мердок бросил взгляд на отражение Эвелин.