— Включи вентиляцию, — приказал Слант вслух. — Выгони отсюда эту пакость.
Раздался слабый шорох, — компьютер послушно включил вентиляцию. Он был запрограммирован выполнять подобные приказы, от кого бы они ни исходили, лишь бы отдающее их лицо находилось внутри корабля. Сделано это было, чтобы не тратить времени в аварийных ситуациях. Именно поэтому любое требование к поддерживающим жизнь системам, например, циркуляции воздуха, выполнялось без промедлений.
Вонь почти исчезла, когда Слант догадался, откуда она. Голова Курао!
Он же бросил голову Курао на антигравитационной кушетке в рубке управления.
Однако нечего терять время на это. Он на борту, и у него, наверное, не больше десяти минут на все про все. Ему осталось одно-единственное — произнести освобождающий код.
Его имя... Начиналось оно с чего-то похожего на кодовое наименование: Слан? Слам? Сант?
Нет, неверно.
— Компьютер, каково гражданское имя твоего киборга?
— Информация находится под запретом.
Слант обратился к компьютеру вслух, чтобы избежать спора по поводу уничтожения киборга, поэтому тот ответил ему по бортовому радио. Голос был незнакомым; он совсем не походил на прежний, который Слант столько лет слышал по коммуникационной цепи в собственном черепе. Это было приятное контральто, хотя и несколько монотонное. Вот уж чего киборг совсем не ожидал — у компьютера оказался женский голос.
А может, он согласится отвечать своему киборгу, если тот будет говорить беззвучно?
— Как мое гражданское имя?
— Информация находится под запретом и доступна лишь для лиц, уполномоченных Командованием. Киборг не наделен подобными полномочиями.
До сих пор Слант не особенно волновался, время у него было. Конвертор не заработает еще несколько минут, а потом потребуется прогреть двигатель, и на это тоже нужно время. Да и после того, как корабль поднимется в воздух, ему понадобится какое-то время — выбрать цель.
Его имя начиналось со звука С, в этом киборг был уверен, и состояло оно из двух частей.
— Сколько до запуска?
— Семь минут ровно.
Придется разыскать ту записку в книге.
Выйдя через внутреннюю дверь из шлюза, Слант пробрался по коридору в рубку. Свет горел, но так слабо, будто обитатель корабля спал.
Отсюда запах гниющего мяса еще не выветрился. Сланта замутило, и первым его движением было броситься прочь и найти местечко, где бы его вывернуло наизнанку. Но он заставил себя войти.
Двери кладовых вдоль коридора стояли нараспашку, как он их и оставил, и Слант удивился, почему компьютер не закрыл их. Жестянка, очевидно, всерьез взялась за консервацию энергии, расходуя ее лишь на самое необходимое.
Ковер-хамелеон в рубке управления был нейтрально-серым. Похоже, у корабля не хватало энергии оживить его. Но все это ерунда, не до ковра ему сейчас. Более всего Слант старался не обращать внимания на отвратительный запах.
Голова Курао представляла собой жуткий разложившийся ком, так и лежавший на мешковине, в которую Слант завернул ее в Олмее.
Мысль о том, что она останется здесь, пока он будет рыться в книгах, показалась ему совершенно невыносимой, и он выбросил тряпку со всем ее содержимым в один из мусоросборных отсеков.
Будь у него время, Слант отнесся бы к останкам Курао с большим уважением, но у него оставалось только шесть минут.
Вернувшись в рубку, он направился прямо к шкафу. Запах уже выветрился. Распахнув стеклянные створки, Слант вывалил на ковер дюжину зачитанных книг.
На том месте кушетки, где лежала голова Курао, осталось грязное бурое пятно: вероятно, кровь. Сланту вовсе не хотелось прикасаться к нему.
Поэтому он уселся прямо на пол и принялся перелистывать книги.
Почти сразу он отыскал обрывок бумаги и, развернув его, прочел: «В отсеке номер семь сломался запор, открыть отверткой». Отшвырнув книгу в сторону, он схватил следующий том.
Записки с его именем в первой дюжине книг не оказалось. Киборг окинул взглядом до отказа забитые книжные полки. На то, чтобы перелистать каждый том, уйдет не менее получаса, а записка может быть заложена так, что при этом не выпадет.
— Сколько времени до того, как ты запустишь двигатель?
— Четыре минуты тридцать секунд ровно.
— Компьютер, ты знаешь, в какой книге мое имя?
— Опровержение.
Иного он не ждал. Память компьютера небеспредельна, он не мог запоминать каждое движение киборга. Не оставалось ничего, кроме как продолжать поиски. Слант вытащил толстый том по искусству девятнадцатого века.
Предупреждающий сигнал прозвучал, когда он сидел посреди кучи просмотренных книг. Слант обнаружил уже с полдюжины записок, в основном с напоминаниями самому себе об особо удачных находках в видеотекс компьютера.
— Что это?
— Запущен основной двигатель. Приготовиться к старту.
Внезапно поднялась целая какофония стуков: корабль, располагая теперь достаточными запасами энергии, занялся техническим обслуживанием самого себя. С грохотом закрывались двери кладовых отсеков. Ревели двигатели. На полную мощность загорелся свет. Сланту пришлось поморщиться: казалось, каждая лампа окружена каким-то странным ореолом. Он снова моргнул, и все стало на свои места.
Он знал, что надо забраться на антигравитационную кушетку, но ему не хотелось ни оставлять шкаф, ни касаться бурого пятна. В мозгу билась одна мысль: имя, его гражданское имя, но голова раскалывалась от боли, и ни о чем, кроме боли, Слант не думал сейчас. Не стоило и пытаться.
Встав на ноги, он вытащил из шкафа еще стопку книг и направился к кушетке, когда услышал ровный гул запущенного на полную мощность двигателя. Не тратя времени, он бросился на свое ложе, пытаясь одновременно развернуться и занять правильное положение. И это ему почти удалось.
Старт превратил маскировочный пластик в пар. Обрушив склон оврага, корабль со Слантом на борту вырвался на свободу.
Взлет частично расплавил фотоэлектрические батареи, но, тускло отблескивая в лучах солнца, они остались на своем месте.
В нескольких сотнях метров к югу четверо магов из Праунса безмолвно наблюдали за взлетом, уверенные, что Слант потерпел неудачу и смерть вот-вот обрушится на их головы. К северу несколько крестьян из-под Олмеи заметили странную серебряную стрелу, рассекавшую небо, и подивились, что бы это могло быть.
Сланта вдавило в кушетку. Он не совсем подладился под давление в ней, и его голова и рука ударились о жесткие края. По всему телу прокатились горячие красные волны обездвиживающей боли, и Слант подавил стон. Твое тело приспособлено к тому, чтобы преодолевать боль, приказал он себе.
Вокруг него все стучало, звенело, скрежетало. Он заставил себя, несмотря на давление ускорения, держать глаза открытыми и сквозь полураскрытые веки разглядел, что книжный шкаф пуст. Он бросил дверцы открытыми, и книги выпали, а потом проехали по полу мимо кушетки, чтобы собраться в кучу у задней стенки кабины.
Внезапно давление ускорения упало. Кушетка под ним качнулась, приспосабливаясь к этому изменению, и Слант понял, что корабль поворачивает. Компьютер готовил его к первой атаке.
— Прекрати! Проклятье! Я знаю наш освобождающий код!
— Освобождающий код может быть принят только по бортовому радио.
— Это мое имя!
Компьютер не отвечал. Слант потянулся за кабелем прямого контроля, но вспомнил, что не может воспользоваться им.
— Мое имя, черт побери, произнесенное трижды!
Он же знает его! Вывернув голову, не обращая внимания на пронзившую шею боль, он воззрился на груду книг, сваленную у плавно закругляющейся стены.