Её карие глаза весело поблёскивали.
– Сдаюсь, констебль, сдаюсь, – произнесла она, неумело изображая испуг. – Только не делайте мне больно, пожалуйста.
– Привет, Элис, – сказал я уже серьёзно. – Что-то рано ты вернулась. Как там твои родители?
– Всё такие же несносные. Не беспокойся, мы не поссорились, просто мне хватило и одного вечера с ними. Так что с утра я собрала шмотки – и на самолёт. Пыталась предупредить тебя, что возвращаюсь, но ты не отвечал.
Я достал из кармана свой телефон и глянул на дисплей.
– Да, он отключён. Извини, совсем забыл о нём.
Элис взяла меня за руку и заглянула мне в глаза.
– Опять паршивый день, да?
– Хуже некуда. Я по-прежнему никому не нужен.
Она растерянно покачала головой:
– Бред какой-то. Они все там с ума посходили.
Мы с Элис вместе закончили колледж, но, в отличие от меня, её обучение оплачивало местное отделение земной компании «Гелиос». Она уже получила назначение резервным пилотом на пассажирском лайнере «Ипатия» и через три недели должна была отправиться в свой первый рейс.
Элис жила у меня уже пятый год, с середины первого курса нашей учёбы в колледже, однако при всём том мы были просто друзьями. Я предоставлял ей крышу над головой – она терпеть не могла общежитие, а для найма отдельного жилья в Астрополисе родители не давали ей денег. В ответ Элис скрашивала мне одиночество и вела всё домашнее хозяйство, благодаря чему моя квартира имела вид уютного семейного гнёздышка, а не унылой холостяцкой норы. В целом мы отлично ладили и были довольны друг другом. Возможно, из нас получилась бы замечательная пара – если бы не одно «но»...
Как оказалось, Элис уже успела приготовить ужин. Мы вместе сели за стол и я рассказал ей о своём разговоре с Гонсалесом – за исключением, разумеется, концовки, где речь шла о моём отце. Она выслушала меня молча, лишь изредка кивая.
– Знаешь, я что-то припоминаю об этих поправках в законе. Кто-то говорил мне о них, но не помню кто. Я не придала им значения, ведь меня они не касались. Да и вообще я думала, что это к лучшему... А получилось вот как нехорошо. Оказывается, ограничение прав работодателей не всегда на руку наёмным работникам. – Элис хмыкнула. – А ты попробуй обратиться в профсоюз. Может, они что-нибудь придумают.
– Может, – сказал я без особого энтузиазма.
– В худшем случае, – продолжала она, – запишешься в военный флот. Гонсалес прав – это не так уж страшно.
Возражать я не стал. А что если действительно подать заявление? Как говорится, попытка не пытка. Вот поднимется переполох, когда узнают, кто я такой! Небось, до самых верхов дойдёт. Я представил себе закрытое заседание правительства, на котором рассматривают вопрос о моём приёме на службу, и мне стало так горько и смешно, что я захохотал, давясь слезами.
Элис смотрела на меня с жалостью и сочувствием.
– У тебя стресс, Саша. Тебе нужна разрядка. Хочешь, я приглашу Сью и Грету? Недавно я звонила им. Они намекнули, что не прочь нагрянуть в гости.
Сью и Грета были подружки-бисексуалки. Когда они приходили к нам, мы обычно бросали жребий, чтобы определить, кто из них достанется Элис, а кто – мне. Групповух Элис принципиально не признавала. Я, впрочем, тоже.
– А чего? – пожал я плечами. – Пусть приходят. Только чур без подбрасывания монет. Я хочу Грету.
– Хочешь – получишь, – сказала Элис, доставая свой телефон.
3
Два дня спустя я уже созрел для того, чтобы попытать счастья в военном флоте. Чем чёрт не шутит, а вдруг меня возьмут. Дабы в очередной раз продемонстрировать свои гуманные принципы и показать, что дети не отвечают за грехи отцов. Правда, служба мне мёдом не покажется. Придется ох как повкалывать, чтобы пробиться из прапорщиков в мичманы.
О суб-лейтенантском звании и говорить нечего. Но это не беда – через два года я смогу уволиться и поступить штатным пилотом на какое-нибудь гражданское судно. А потом – Астроэкспедиция...
Утром того решающего дня я от волнения проснулся в полседьмого – как привык во время учёбы. Но усилием воли я заставил себя снова заснуть. Нет уж, дудки, думал я, не побегу туда спозаранку. Солидно приду в полдень, заполню без спешки все бланки, вручу их дежурному офицеру и не стану дожидаться ответа, а сразу вернусь домой. Пусть звонят, если что.
Я дрыхнул до полдесятого, когда меня разбудила Элис.
– Вставай, соня, – говорила она, тряся меня за плечо. – Тебе пришло письмо.
Я выбрался из постели и, всё ещё сонный, двинулся к своему терминалу.
– Да нет же! – сказала Элис. – Не здесь. Это что-то официальное. Оно поступило на домашний видеофон.
Остатки моего сна мигом улетучились.
– Откуда?
– Не знаю, я не вскрывала его. Ведь оно адресовано тебе.
Я галопом выбежал в гостиную. Комнату наполнял мелодичный перезвон, а на большом встроенном в стену экране светилась надпись: «Получено письмо высокой важности. Адресат – Александр Вильчинский».
Несколько секунд я медлил в нерешительности. Это не могло быть чем-то банальным и бесполезным, вроде очередного рекламного ролика. За пометки повышенной важности или срочности распространителей рекламы сурово наказывали. Неужели в одной из компаний, куда я обращался, передумали? Может, Гонсалес сумел убедить своих боссов сделать для меня исключение?.. А впрочем, к чему гадать!
– Вскрыть письмо, – распорядился я, подступая вплотную к видеофону.
На экране появился текст, а из щели принтера выскользнула распечатка.
Нет, это было не от «Интерстара». И не от любой другой гражданской космической компании. Это...
Стоявшая рядом со мной Элис изумлённо ахнула. Я невнятно выругался и снова пробежал взглядом несколько строк на экране. Потом уставился на распечатку, как будто там могло быть что-то другое.
– Слушай, Элис, – произнёс я взволнованно. – Я правильно понимаю, что здесь написано?
– Если ты понял это так, что к часу дня тебе предлагают явиться в штаб Астроэкспедиции для собеседования, то всё верно.
– А собеседование проводится перед приёмом на службу. Вернее, чтобы решить, принимать ли кандидата на службу. Или у этого слова есть ещё и другое значение, о котором я не знаю?
Элис мотнула головой:
– В данном контексте все другие значения отпадают.
– Но этого быть не может! В Астроэкспедицию берут только опытных лётчиков. И вообще, я не обращался туда. Здесь какая-то ошибка. Может, кто-то пошутил и подал от моего имени заявление, указав неверные данные? Может, ты...
– Я этого не делала! – с негодованием перебила меня Элис. – Я бы никогда не стала так зло шутить над тобой. И хватит стоять с разинутым ртом. Приведи себя в порядок, позавтракай и езжай в штаб. Даже если это ошибка или чей-то розыгрыш, тебя там не расстреляют. – Она помолчала. – Кстати, сегодня мне решительно нечего делать. Если ты не против, я поеду с тобой. Просто так, в качастве группы поддержки.
Я не возражал.
4
Астрополис был транспортным центром Октавии, её звёздными вратами, и вокруг него располагались все крупнейшие космопорты планеты. Главная база Эриданского Астроэкспедиционного Корпуса находилась в двухстах километрах от города, и мы с Элис добрались туда на скоростной линии подземки. Дорога заняла вдвое больше времени, чем на флайере, зато отпадала проблема с парковкой, что было немаловажно.
Элис осталась дожидаться меня в сквере возле штаба, а я направился к зданию и предъявил на контрольном посту при входе своё удостоверение. Дежурная в форме старшего сержанта нашла моё имя в списке и выдала мне временный пропуск.