Он совершенно выдохся за последние несколько лет, создавая в Ричмонде, штат Виргиния, собственное дело — «Джон Хейл Хитчкок дизайн», небольшую фирму по промышленному дизайну. Он считал, что у нее большое будущее.
Сейчас он мог позволить себе сделать перерыв, а что могло быть лучше, чем провести это время с семьей, которая относилась к нему как к родному сыну? К тому же путь из Ричмонда в Моксвилл пролегал рядом с домом родителей. Надо же ему наконец наладить отношения с ними.
Прошел почти год с тех пор, как он их видел, и последняя встреча была не из приятных.
Может быть, подумал он с горьким удовольствием, чтобы растопить лед, придется прибегнуть к юмору висельника? Как вы думаете, люди, если уже и Мак женился, не постигнет ли та же участь вскоре и его шафера? О да, это вызвало бы их улыбку.
Родители отличались строгостью. Его маленькие пальцы, оставлявшие иногда липкие отпечатки на полированной мебели в их мрачном старом доме, это хорошо знали. Его мать, невысокая женщина с серебристыми волосами, собранными в узел на затылке, одним движением бровей добивалась большего, чем другие люди с помощью заряженного оружия. Его дедушка по отцовской линии был членом Верховного суда.
Большинство его двоюродных братьев и сестер были адвокатами или судьями. Хитчу было на роду написано следовать семейным традициям, но у него было собственное мнение. Он унаследовал общую семейную черту — непомерное упрямство, и хотя не был победителем в споре ни с одним из своих родителей, но научился прикусывать язык и уходить, чтобы свести ущерб к минимуму.
Фактически движущей силой его нынешнего успеха было стремление доказать что-то своим родителям.
Ребячество?
— Вот уж кем я точно не стану, — пробормотала Синди, везя на кухню тележку с горой тончайшей фарфоровой посуды, которую предстояло вымыть, — так это поставщиком провизии и профессиональным организатором свадеб.
Она уже отбила ручку у одной из чашек и потратила уйму драгоценного времени, дозваниваясь в Гринсборо, в Центр фарфора, чтобы выяснить, не смогут ли там подобрать точно такую же чашку. К счастью для нее, они ответили положительно, но, к несчастью, их услуга обойдется ей в кругленькую сумму плюс поездка в Гринсборо за ее собственный счет.
— Синди, ты звонила в цветочный магазин?
— Они приедут завтра, чтобы уточнить все окончательно.
— Синди, мое платье уже вернули из химчистки?
— Доставят в течение часа.
— Синди, господи, я же говорила тебе, что надо проветрить содержимое моих чемоданов! От вещей воняет плесенью!
— Было пасмурно, когда я встала, поэтому решила подождать, пока разгуляется, потом открою чемоданы и перенесу все вещи к себе в комнату. Там всегда сухо и жарко, как в аду, ведь в мансарде нет кондиционера.
До свадьбы оставалось еще уйма времени, но гостевые комнаты уже были забиты родственниками, приехавшими по такому случаю. Здесь же жили две помощницы Стефф, с которыми она училась в колледже. Синди сбилась с ног, проветривая и приводя в порядок комнаты, а также вымыв и вытерев фарфор и хрусталь к свадебному торжеству, Принимать гостей должны были родители Мака, но тетя Си впервые выдавала дочь замуж, и она разошлась вовсю. «Небольшая элегантная домашняя свадьба» превратилась в кошмар, с точки зрения Синди.
Она совершенно выбилась из сил. И это к полудню, а до свадьбы было еще три дня, после чего предстояло все убрать и вычистить. Ну, не считая повседневных обязанностей…
Она, конечно, привыкла к этому, иначе не выдержала бы.
— Недалек тот день… — пробормотала она, заметив краем глаза упаковку от кекса под столом в холле. Наступит день, когда она накопит достаточно денег, уедет отсюда и все происходящее будет ей казаться кошмарным сном.
А пока… хорошо, что она толстокожая и сильная, что у нее прочнейший спинной хребет, который позволял выжить, когда приходилось надеяться только на себя.
— Синтия, ты опять переломала мои розы? послышался из гостиной голос Лорны Стивенсон. У нее болела голова, которую она пыталась вылечить смоченной в лавандовой воде салфеткой и стаканом бренди.
— Нет, мэм. Думаю, это Чарли играл в саду в мяч. Вы могли бы сказать его матери.
Будь воля Синди, она срезала бы все цветы в саду и еще попросила бы у соседей, чтобы украсить дом. Тогда драгоценные розы тети Си были бы по достоинству оценены, а не вытоптаны шестилетним озорником, которому неведомо слово нет.
Однако тетя Си предпочитала цветочные композиции местного флориста, а не букеты, составленные Синди из всевозможных цветов, веток жимолости и черной смородины.
Наконец все было готово. Дом сверкал. И тут Синди почувствовала приступ ностальгии. Сводная сестра, с которой она практически выросла, вот-вот выйдет замуж и уедет из дома, и хотя они не очень хорошо ладили, ей будет недоставать Стефф.
Синди вспомнила о подвенечном платье и помчалась к сестре.
— Стефф, насчет твоего платья… — Она, запыхавшись, влетела в большую угловую спальню, которая когда-то была спальней тети Си и дяди Генри. — Тебе не кажется, что его надо украсить чем-то?
— Не смей прикасаться к моему подвенечному платью! Это платье от дизайнера!
Стефф считала его элегантным. Синди находила его скучным.
— Совсем чуть-чуть, — сказала она убежденно. Немного старинных кружев у ворота, у тебя же есть. Можно приколоть белые бархатные розы…
— Нет!
— Они будут бесподобно смотреться на талии, тебе не понадобится держать в руках букет.
Стефф закатила глаза, и Синди вспыхнула.
Разумеется, они обсуждали ее шляпы, но ведь это всего лишь рабочие модели, а настоящие, когда она сможет их делать, будут образцом элегантности и красоты.
— Я хотела предложить… немного оживить его.
Можно считать, что ей повезло, потому что тетя Си крикнула в этот момент:
— Синди-и-и!
— Да, мэм, иду.
Это снова был Чарли. Его не с кем было оставить, и мать привела его с собой. Он едва не сбил Синди с ног, когда с радостными воплями мчался вниз по парадной лестнице. Ей не удалось схватить его за рубашку.
— Отправляйся за ним на улицу и не возвращайся до тех пор, пока он не выдохнется, — потребовала тетя Си. В воспитании детей она придерживалась той заповеди, что их должно быть видно, но не слышно.
Симпатии Синди были на стороне Чарли. Она была ненамного старше, чем Чарли сейчас, когда впервые встретилась со своей чопорной теткой.
При этом она была достаточно большой, чтобы понять, что эта женщина в черном шелковом платье очень строга, но не настолько большой, чтобы суметь приспособиться к этому. Мало что изменилось с тех пор.
Они играли в мяч, пока Чарли не угодил им в кусты роз. Тогда они занялись тем, что стали отгадывать, какого цвета окажется следующая проезжающая мимо машина. Это была спокойная игра. В это время дня движение было не слишком интенсивным.
— Ой, белка! Я ее поймаю, посажу в клетку и заберу домой!
— Чарли, оставь зверька в покое, у него острые зубы, и он может… Чарли!
Машина выскочила из-за угла на такой скорости, что времени на размышления не было. Синди буквально вылетела вперед, схватила непослушного ребенка, и они вместе скатились к изгороди из кустов азалии.
— Идиот! — закричала Синди на водителя роскошной машины, который свернул на обочину и так резко остановил машину, что завизжали тормоза. Не в силах продохнуть, она все еще прикрывала собой Чарли, когда дверца машины распахнулась и появилась длинная нога в брюках цвета хаки.
— Ты меня раздавишь, — проскулил Чарли.
Слава богу, он был цел! Синди поспешно ощупала его руки и ноги, голову и с облегчением вздохнула.
— Стой здесь.