Теперь налево… Еще раз налево…
— А указатели на стенах сделать нельзя? — сварливо поинтересовался я, в очередной раз поворачивая налево, и тут же застыл как вкопанный
Посреди коридора, метрах в пяти впереди, сидел на задних лапах громадный, никак не меньше метра от пола до холки, серый крысоид. Омерзительно голый хвост перекрывал коридор от стены до стены, а сам крысоид, не обращая ни на кого внимания, прихорашивался, приглаживая передними лапами топорщащуюся шерсть Слышал, что в трюмах кораблей водятся крысы-мутанты, но никак не ожидал, что они достигают таких размеров.
— Указатели сделать нельзя, — менторским тоном сообщил сбоку биокибер. — Во время движения платформы происходит параметрическое изменение двигательных отсеков, вследствие чего коридоры также меняют направление. Идемте дальше.
— Куда? — шепотом спросил я и, не выпуская из поля зрения крысоида, покосился на своего сопровождающего, прикидывая, как бы сподручнее схватить его поперек туловища, чтобы обороняться, если крысоид вздумает напасть.
— Прямо, — спокойно ответил биокибер.
— А как же… это?
Я указал пальцем на крысоида.
— Что — это? Я ничего не вижу. Коридор пуст.
И только тогда я понял, что передо мной фантом. Весьма обстоятельный и очень натуральный с виду. Напрасно вчера я посчитал команду платформы неврастениками, без разбора палящими по фантомам. Сам чуть не стал махать биокибером, как палицей, направо-налево…
— Ну-ну… — буркнул я и, пересилив себя, пошел на крысоида. — Нет в коридоре никого, значит, нет…
Крысиный хвост я аккуратно переступил — уж очень он отвратительно выглядел, — а вот в самого крысоида шагнул с мужественной решимостью.
Все-таки фантомы Марауканы были чем-то большим, чем обычными голограммами. Сердце обмерло, в ушах коротко, по-мышиному, пискнуло, и фантом исчез. Шедший сбоку биокибер дернулся, будто споткнулся, и зацепил мой локоть телескопической рукой.
Я подозрительно посмотрел на него.
— Ты что-то заметил?
— Неидентифицируемое явление… — чуть помедлив, сообщил биокибер.
— Что-что? — удивленно переспросил я.
— Неидентифицируемое явление, — начал обстоятельно пояснять биокибер, — это такое явление, которое не может быть объяснено с точки зрения заложенной в меня программы. Мои фотоэлементы запечатлели в ультрафиолетовой области некий объект в виде неясного пятна. Время экспозиции объекта составляет две миллисекунды. Поскольку момент появления пятна совпал с необъяснимым сбоем энергопитания, изображение объекта не может быть воспроизведено.
— Понятно…
Ответ, по меркам биокибера, был исчерпывающ, и большего от него не добиться. Придется самому голову ломать, хотя, скорее всего, не я первый столкнулся с подобным явлением. Надо поспрашивать…
— Веди, Сусанин, — буркнул я и зашагал вперед.
До зала заседаний мы добрались без приключений, я кивнул на прощание биокиберу и открыл дверь.
В небольшом зале за длинным столом в полном сборе сидела команда платформы и что-то оживленно обсуждала. При моем появлении обсуждение оборвалось, и все дружно посмотрели на меня.
— Здрасте… — смущенно пробормотал я, обескураженный всеобщим вниманием.
Никто не ответил, все продолжали молча смотреть на меня.
— Извините за опоздание…
— Вы не опоздали — сейчас ровно девять часов, — бесстрастно заметил коммодор.
Он и координатор Тулий сидели в торце стола, остальные — вдоль, друг напротив друга. Тринадцать человек в оранжевых комбинезонах и один, сидящий у противоположного от коммодора края напротив Энтони Холодкова, в синем комбинезоне десантника. Этот четырнадцатый, в отличие от всех, глядел не на меня, а в сторону, и лицо у него было серо-синим, под цвет комбинезона.
Но самое главное — его лицо было моим лицом.
— Кто это? — оторопело спросил я, не сводя взгляда со своего синюшного подобия.
— Это? — фыркнул Энтони. — Это ваш инверт. Сквозь фантом проходили? Извольте расписаться в получении!
Я совсем растерялся.
— И что теперь делать?
— Что делать? Никогда больше не ходить сквозь фантомы!
Я приблизился к столу, внимательно вглядываясь в мертвенно-синее лицо инверта. Он сидел неподвижно, как истукан, и, в отличие от крысоида в коридоре, не дышал. Как настоящий труп.
— Вы должны совершить обратную инверсию, — подсказал Эстасио. — Садитесь в него, иначе никогда не избавитесь.
Я с недоверием посмотрел на маршрутного сценариста. В глазах негра светилось понимание и сочувствие. Тогда я обошел вокруг стола, приблизился к инверту и на мгновение замешкался. Казалось, от него веет холодом, как от мертвеца, но, скорее всего, ощущение было инстинктивным, навеянным зрительным восприятием, так как, садясь на стул и совмещаясь с инвертом, холода я не ощутил.
В глазах мигнула неяркая вспышка, в ушах снова, как при прохождении фантома крысоида, по-мышиному пискнуло, и инверт с тихим шелестом лопнул, рассыпавшись по полу белесыми, быстро скачущими в разные стороны шариками.
И тотчас над столом с раздирающим ушные перепонки громом полыхнула молния разрядника.
— Эх, опять не попал! — сокрушенно помотал головой Эстасио, поводя дулом разрядника. Белесые шарики рассыпавшегося инверта исчезли, словно растворившись в воздухе.
— Что за детский сад?! — взорвался коммодор, ударив ладонью по столу. — Вы что себе позволяете?!
— Не кипятись, Гримур, — пожал плечами Эстасио, убирая под стол руку с разрядником. — Надо же образец получить, а тут удобный случай представился…
— Здесь я вам не Гримур, а коммодор Гримур! — отчеканил коммодор и, болезненно поморщившись, прикрыл глаза солнцезащитными очками-консервами. — Извольте охотиться в нерабочее время только на верхнем ярусе и вне помещений! Своим выстрелом вы могли повредить аппаратуру!
— Я отрегулировал дальность разряда… — попытался оправдаться Эстасио.
— Все, — отрезал коммодор. — Инцидент исчерпан. Начинаем работу. — Его лицо вновь приобрело выражение невозмутимости. — Прощу вас, координатор, — кивнул он сидящему рядом Ктесию.
— Постараюсь быть кратким, — начал Ктесий. — Поскольку с проектом сети туркомплексов на Мараукане все ознакомлены заранее и каждый знает круг своих служебных обязанностей, я не буду останавливаться на достоинствах и недостатках проекта. Мы здесь собрались не для того, чтобы обсуждать проект, а чтобы претворять его в Жизнь. Поэтому предлагаю начать с рекогносцировки на местности. Возражения есть?
Никто не проронил ни слова.
— Хорошо, — кивнул Ктесий. Он выдвинул из стола пульт и защелкал клавишами. — Для начала рассмотрим карту…
Над столешницей возникла призрачная панорама части поверхности Марауканы.
— Всем видно?
Пытаясь избавиться от звона в ушах после грома разрядника, я некстати повел головой.
— Что-то не так, Вольдемар?
— Нет-нет, все нормально… Это к делу не относится. Продолжайте.
Сидящая рядом Ютта заглянула мне в глаза, положила ладонь на мою руку и сочувственно сжала.
— Спасибо, — шепнул я.
Она кивнула и убрала руку.
— Здесь в настоящее время находится наша платформа, — сказал Ктесий, и на карте появилась светящаяся красная стрелочка. — В шестидесяти километрах на юго-восток расположен объект номер восемь, условно именуемый по каталогу «Усеченной Пирамидой». В ста двадцати километрах на север — объект номер десять, или «Храмовый Комплекс». В сорока двух километрах на северо-северо-запад находится объект номер один, или «Руины Мегаполиса».