- Какую пользу людям принесет показанная вами кувырколлегия? Историкам футбола? Дипломантам спортивных вузов? Клубным музеям? Кинодокументы и магнитная лента выполнят эту задачу точнее и проще.
- Ваша проба не записывалась.
- А ваша? Кому вы ее покажете? Жене, когда она состарится? Или внукам, когда они подрастут?
- Над фонографом Эдисона тоже смеялись, а он положил начало звукозаписи.
- Несопоставимые величины! - закричал академик. - Есть и другие. Микроскоп привел нас в микромир, а лазер к космическому видению. Но куда приведет материализация времени? К механическим игрушкам для взрослых детей. Я бросил свою, потому что не мог стабилизовать время, вы тоже - я уверен в этом! - бросите вашу, потому что не можете его изменить.
- Не все в науке нужно рассматривать с точки зрения практической пользы.
- Все! Не сейчас, так в будущем.
- Значит, вето?
- На что вето? На игру со временем? Да! На кинематографию памяти? Что же до аппарата, то пока вы создали только игрушку - отдайте ее врачам или криминалистам: она им пригодится. И не останавливайтесь на полпути. Ищите ключ к тайнам человеческой памяти, к ее коду, к ее совершенствованию. Будьте ее хозяином, а не копиистом.
Академик встал и, не прощаясь, пошел к выходу. У двери он остановился и долго стоял так, не касаясь дверной панели и не оборачиваясь к молчавшему кибернетику.
- А жаль, - вдруг произнес он, не двигаясь, - честное слово, жаль.
- Не люблю, когда меня жалеют, - вспыхнул кибернетик.
Академик оглянулся - глаза его снова помолодели.
- Я думал не о вас, - сказал он.
- А о ком?
- О себе. После этого матча мне предложили заменить уходившего на пенсию тренера. Я отказался. А зря! Кто знает, может, это была невосполнимая потеря для футбола. Может, именно мне удалось бы создать чудо-команду - голубую мечту болельщика. А, как вы думаете?
Кибернетик в растерянности не сразу нашелся: шутит академик или говорит всерьез? Да шутит же - за академиком это водилось: несколько ироничный взгляд на собственную персону.
И кибернетик в тон ответил:
- Это не в компетенции моей "игрушки".
Академик рассмеялся и вышел.