Вполне подходящий объект для первой попытки… Ему удалось чуть‑чуть повернуть голову – так, чтобы огромная чашечка попала в поле зрения. Секунду… сейчас… сейчас он отправит этот подарок Лейтону, а потом попытается разыскать что‑нибудь еще…
Он сконцентрировался, послав мощный ментальный импульс, и вдруг вскрикнул – в голове словно взорвалась граната. Сквозь туман боли Блейд успел заметить, что цветок исчез, будто срезанный бритвой; только зеленый стебель чуть покачивался среди травы. Неплохо… да, неплохо – но откуда такая боль? В Талзане контакт с телепортатором приводил только к некоторому мысленному напряжению… боли не было…
Черт с ней, с болью, решил он; важен результат, а боль можно перетерпеть. Главное, что Сынок Ти работает!
Он выбрал другой цветок, красный, как кровь, и попытался повторить эксперимент. Безуспешно! Ни боли, ни ощущения ментальной связи с объектом и установкой, оставшейся в земном измерении… Словно в голове у него что‑то перегорело… Датчики? Эти проклятые датчики?
Блейд похолодел; теперь он и в самом деле мог рассчитывать только на удачу. Кто же первым найдет его? Зверь или человек? И какой человек?
Что там говорил Лейтон? Он будет непобедим, надежно защищен и гарантирован от любых случайностей? Проклятье! Хороши гарантии! Но, может быть, старик не виноват? Он сам слишком поторопился?
Стараясь успокоиться, Ричард Блейд поерзал на спине, помахал в воздухе пухлыми ручками и ножками. Опустив глаза, он увидел крошечный червячок своего пениса и выругался.
Снова прозвучали ясно и отчетливо. Он мог говорить! Уже кое‑что, решил Блейд, хотя не видел пока, как может ему пригодиться членораздельная речь. Возможно, лучше не подавать голоса; младенцы в таком возрасте не разговаривают. Он должен замаскироваться! Блейд стиснул маленькие кулачки и начал хныкать; лицо его налилось кровью от натуги, но он упорно не прекращал своих усилий. Лучше ускорить дело, постараться, чтобы его нашли – если тут есть кто‑нибудь. Теперь, кроме жалобных воплей, он ничем не мог себе помочь; кто‑то должен обнаружить его, иначе он умрет с голода.
Блейд продолжал имитировать младенческие вопли, но иногда, чередуясь с криками и плачем, с его губ срывались проклятья. Они имели вполне определенного адресата, и странник от всей души надеялся, что его слова – хотя бы слова! – телепортируются прямо в память компьютера, который передает их лорду Лейтону в отпечатанном виде. И в двух экземплярах!
Женский голос произнес:
– Что там, Вэлли? Ты слышишь?
– Тихо… помолчи немного. Да, я слышу… Словно младенец плачет…
– Младенец? Откуда? Ты же знаешь, в гареме нельзя держать детей!
Минутное молчание, потом снова:
– Должно быть, ты ошиблась, Вэлли. Идем! Это был только ветер в траве.
– Тише, говорю тебе! Клянусь Белыми богами, я слышала плач! И нам обеим хорошо известно. Стел, что у некоторых бывали дети… и они бросали их умирать в кустах.
У женщины по имени Вэлли был мягкий приятный голос, звучавший уверенно и, как показалось Блейду, с оттенком доброжелательности. Поразмыслив, он принял решение. С такой женщиной можно было рискнуть.
Он издал серию пронзительных воплей, отчаянно махая руками и ногами в воздухе.
У женщины по имени Вэлли был мягкий приятный голос, звучавший уверенно и, как показалось Блейду, с оттенком доброжелательности. Поразмыслив, он принял решение. С такой женщиной можно было рискнуть.
Он издал серию пронзительных воплей, отчаянно махая руками и ногами в воздухе. Почувствовал, как расслабились мышцы мочевого канала, и выругался, обмочив колени.
Высокие стебли травы раздвинулись, и появились две женщины; они смотрели вниз, на Блейда, – огромные, как обитательницы Бробдингнега. Он опустил веки, продолжая сучить ногами и кричать. Нельзя, чтобы они заглянули ему в глаза; это зерцало младенческой души показалось бы им слишком разумным. Еще рано! Он должен играть свою роль – по крайней мере, до тех пор, пока он не завоюет их расположения.
– Младенец! – с изумлением произнесла Стел; Блейд отличил ее по голосу, более резкому и суховатому. – Ты была права, Вэлли! Одна из наложниц прижила ребенка и бросила его здесь умирать. Идем отсюда! Мы не должны касаться его! Ты знаешь, что нас ждет, если мы попытаемся спрятать дитя в гареме.
Проклятье! Блейд чуть не подавился криком. Должно быть, он угодил в очень странный мир, если тут убивают крохотных детей!
– Я не могу его бросить, – негромко прозвучал голос другой женщины, Вэлли. – Просто не могу, Стел! Погляди на него – такой беспомощный… Бедный малыш! Весь мокрый! И вдобавок – такой странный! Посмотри на его голову… Какая огромная! Бр‑р‑р…
– Не удивительно, что мать избавилась от него. Это чудовище! Отродье Черных богов!
Блейд решил сменить тактику: он перестал плакать и улыбнулся женщинам. Его десны казались странно голыми, и он вдруг понял, что не имеет зубов. Дьявольщина! Ни мышц, ни крепких костей, ни связи с телепортатором – и даже зубов нет! Он продолжал старательно улыбаться, ощущая большую неприязнь к женщине по имени Стел.
Пока решалась его судьба, он, чуть приоткрыв веки, рассматривал ноги женщин – четыре голых ступни с выкрашенными красным ноготками и с драгоценными кольцами на больших пальцах. Судя по всему, его нашли женщины гарема, наложницы местною правителя, которым не дозволялось иметь детей. Положение было отчаянным – голодные судороги уже сводили его крошечный живот. Сколько времени нужно младенцу, чтобы скончаться от голода?
Вэлли молчала. Снова раздался голос Стел:
– Идем отсюда, пока не нажили хлопот! Если слуги Измира найдут у тебя ребенка, ты лишишься головы! Ты же знаешь закон, Вэлли. Не стоит нарушать его ради этого маленького чудовища.
Вэлли заговорила – тихо, словно бы про себя. Блейд, напряженно ловивший каждый звук, не мог сразу разобраться во всех обстоятельствах и нюансах, но он понял достаточно, чтобы почувствовать надежду. Эта женщина, Вэлли, станет якорем его спасения!
– Они заставили меня расстаться с собственным дитем, – медленно произнесла Вэлли. – Ты же знаешь, Стел… Я подчинилась закону и позволила грязному старому жрецу воткнуть нож в мое тело и вырезать живой плод из чрева… Я сделала это, я подчинилась… но как хотелось мне схватить нож и убить жреца!
Стел прошептала с ужасом:
– Будь осторожнее, Вэлли… Так нельзя говорить… Это смерть… Мне кажется, ты сошла с ума… потеря ребенка помутила твой разум. Идем отсюда, прошу тебя! Разве этот головастый урод стоит твоей жизни?
– Я не оставлю его умирать, – твердо сказала Вэлли. – Не могу! Мне кажется, что Белые боги – милостивые боги, покровители неба и земли, – послали мне это дитя взамен утерянного. Если я покину его, то буду дважды проклята! Иди, Стел, если ты боишься, малыш останется со мной. Я спрячу его и постараюсь сохранить живым. Уходи! Ты ничего не видела и ничего не знаешь.