Тем временем в Гетцали возвратились два француза, которые принимали участие в последней экспедиции графа и считались погибшими.
Колонисты были крайне изумлены, увидав этих полунагих, истощенных, исхудалых людей, едва державшихся на ногах. Но удивление возросло еще больше, когда те пришли в себя и были в состоянии рассказать товарищам о своих необычайных приключениях.
Вот что они поведали.
Так случилось, что ураган, застигший отряд графа, захватил их двоих несколько в стороне от того места, где укрылись остальные. Им удалось спастись, но когда буря рассеялась, они, к своему ужасу, убедились, что на песке не осталось ни Малейших следов, никаких признаков отряда. Французы очутились посреди голой, мрачной пустыни. Безуспешно напрягая свое зрение, они не видели ничего, кроме песка, Устилавшего все кругом. Несчастные считали себя погибшими. Бросившись на землю, они приготовились ждать смерти, только она могла положить конец их страданиям. Долго лежали они друг подле друга, устремив глаза в одну точку. Ими овладело оцепенение, которое испытывают даже сильные люди после каких-нибудь особенно серьезных потрясений, в такие минуты исчезает самоконтроль и мысль перестает работать.
Путники не могли определить, сколько времени пришлось им так бедствовать, они уже не жили, не чувствовали… Из этого состояния их вывело внезапное появление отряда апачей. Индейцы гарцевали вокруг на своих лошадях, испуская дикие вопли, и с угрожающим видом размахивали копьями. Краснокожие без всякого сопротивления захватили французов в плен, увели в свой атепетль и обратили там в самое постыдное и унизительное рабство.
Энергия, покинувшая на некоторое время авантюристов, вернулась к ним, и они благодаря терпению, ловкости и проворству мало-помалу подготовили средства к бегству.
Не будем входить во все подробности их действий, скажем только, что в конце концов после бесчисленных препятствий пленникам удалось добраться до колонии, еле живыми от усталости и голода. Перейдем теперь к самому важному пункту их повествования. Эти два француза уверяли колонистов, что на расстоянии ружейного выстрела от того селения, куда привели их апачи, находятся золотые россыпи, богатство которых неисчислимо, что разрабатывать их не представляет никаких трудностей, так как они находятся на самой поверхности земли. Доказывая справедливость своих слов, они показали несколько изумительных золотых самородков, которые им удалось захватить с собой. Они ручались, что смогут проводить к этим россыпям, находящимся от колонии на расстоянии не более чем в двенадцати днях пути. Авантюристы, которые возьмут их проводниками, будут щедро вознаграждены за все трудности путешествия.
Рассказ живо заинтересовал колонистов. Особое значение ему придавал Шарль де Лавиль. Несколько раз он заставлял этих людей рассказывать все сначала, и всякий раз повествование повторялось в каждой мелочи. Наконец капитан нашел средство, которое так долго искал. Теперь он знал: товарищи не только не покинут его, но даже будут слепо повиноваться всем его приказаниям.
В тот же день он объявил колонистам об организации экспедиции для обследования этих россыпей. Если рассказ бежавших от индейцев авантюристов окажется соответствующим действительности, французы потеснят индейцев и займутся добычей золота в свою пользу.
Новость была принята с восторгом.
Де Лавиль тотчас же начал действовать для осуществления своего проекта.
Число колонистов сильно уменьшилось из-за многочисленных побегов, тем не менее в Гетцали еще оставалось до двухсот французов. Для золотоискателей было очень важно сохранить за собой колонию, так как она являлась единственным местом, где они могли пополнить съестные припасы.
Читателю уже известно, что Гетцали являлся оплотом цивилизации на самом краю пустыни.
Вначале эта позиция для колонии была выбрана затем, чтобы легче удерживать индейцев от их регулярных набегов на мексиканские области. Теперь же она как нельзя лучше подходила авантюристам, давая им возможность запастись всем необходимым, не прибегая к посторонней помощи. Кроме того, благодаря отдаленности колонии от населенных мест они могли скрывать долгое время свое открытие от мексиканского правительства и тем самым лишить возможности, несмотря на всю его алчность, вмешаться и отобрать львиную долю добычи.
Капитан не хотел оставлять колонию без защиты. Нужно было обезопасить ее от апачей и команчей — непримиримых врагов белых. Де Лавиль решил, что в экспедиции примут участие восемьдесят хорошо вооруженных всадников.
Устраняя возможные разногласия между товарищами, капитан объявил, что участники экспедиции будут избраны жребием.
Такой способ примирял всех и был встречен с большим сочувствием. Приступили к жеребьевке: на клочках бумаги написали имена всех авантюристов, листки эти свернули в трубочку и положили в шляпу, а потом поручили ребенку вынуть восемьдесят штук и назвать имена. Читатель видит, что эта комбинация совмещала в себе простоту и справедливость, никто не мог жаловаться.
Все устраивалось так, как хотел капитан. Судьба, как это случается довольно часто, благоприятствовала ему, и жребий пал на самых энергичных и предприимчивых людей. После жеребьевки все занялись сборами: запасались всякого Рода провизией, готовили мулов, а также инструменты, необходимые для добывания руды. Несмотря на всю энергию, вложенную в дело участниками экспедиции, им пришлось потратить около месяца, чтобы завершить приготовления.
Ужасная катастрофа в пустыне дель-Норте, жертвой которой стал граф де Лорайль, и мысль о предстоявшем переходе через пустыню заставляли графа действовать как можно осторожнее и заботиться о любой мелочи.
Не обращая внимания на своих нетерпеливых товарищей, которые всячески побуждали его торопиться с отъездом, он со свойственной ему добросовестностью следил за изготовлением повозок, предназначенных для провизии. Не упускалось из виду ничего, что с первого взгляда могло бы показаться несущественным. Капитан отлично понимал, что потеря одного часа в пустыне, вызванная порчей какой-нибудь гайки или ремня, может повлечь за собой гибель всего отряда.
Наконец все было готово и назначен день отъезда. Через двадцать четыре часа экспедиция покидала Гетцали. Но тут одно непредвиденное событие совершенно изменило планы авантюристов. Часовой, стоявший у ворот, дал знать о прибытии какого-то незнакомца. Это случилось около пяти часов вечера, как раз в то время, когда капитан после последнего осмотра уже нагруженных повозок возвращался домой. Узнав, что гость принадлежит к белой расе и носит форму офицера мексиканской армии, де Лавиль дал приказ впустить его. Проход был открыт, и полковник — на незнакомце была форма, присвоенная этому чину — въехал в ворота колонии. Его сопровождали два стрелка, ведущих за собой мула, нагруженного кладью офицера.
Капитан вышел ему навстречу.
Полковник слез с лошади, бросил поводья одному из стрелков и вежливо поклонился капитану.
— С кем имею честь говорить? — спросил капитан незнакомца, учтиво отвечая на его поклон.
— Я, — ответил гость, — полковник Винсенте Суарес, адъютант генерала Себастьяна Гверреро, генерал-губернатора Соноры.
— Очень рад познакомиться с вами, сеньор Винсенте. По всей вероятности, вы утомились от долгого пути, который вам пришлось проделать, чтобы добраться до нашей колонии. Надеюсь, вы не откажетесь перекусить с дороги, чем Бог послал.