Уложив Убу спать, Иза вернулась к небольшому костру, у которого под звездным небом сидели Эйла с Кребом.
— Что это такое, Креб? — Эйла указала вверх.
— Огоньки на небе. Каждый из них служит очагом чьего-то духа в ином мире.
— Неужели в мире так много людей?
— Это огни людей, ушедших в мир духов, и тех, кто еще не родился. А также огни духов тотемов, но большинство тотемов имеют не один огонь. Глянь туда! — Креб показал пальцем. — Это дом самого Великого Урсуса. А видишь эти? — Он показал в другом направлении. — Это огни твоего тотема, Эйла, Пещерного Льва.
— Я обожаю спать, когда на небе горят огоньки, — сказала Эйла.
— Но только не когда дует ветер и валит снег, — вмешалась Иза.
— Уба тоже любит огоньки, — произнесла девочка, показавшись из темноты.
— Я думал, ты уже спишь, Уба, — сказал Креб.
— Нет. Уба смотрит на огоньки вместе с Эйлой и Кребом.
— Нам всем пора уже спать, — заметила Иза. — Завтра будет трудный день.
Рано утром люди Клана натянули сеть поперек ручья. Вместо поплавков для нее использовали тщательно вымытые и высушенные пузыри осетров, выловленных в прошлом году, а в качестве груза — камни. Бран с Друком протянули сеть к противоположному берегу, и вождь подал знак. Взрослые и дети пошли в воду. За ними направилась Уба.
— Нет, Уба, — сказала ей Иза, — тебе нельзя, ты еще маленькая.
— А почему Оуне можно? — закапризничала та.
— Она старше тебя. Ты будешь нам помогать, когда мы вытащим рыбу. А сейчас нельзя, это опасно. Даже Креб стоит у самого берега. А ты стой здесь.
— Хорошо, мама, — разочарованно согласилась она.
Выстроившись большим полукругом, люди двигались медленно, чтобы как можно меньше баламутить воду, затем остановились, ожидая, пока песок осядет на дно. Эйла, расставив ноги и сопротивляясь сильному течению, стояла посреди ручья ближе всех к морю и ждала сигнала от Брана. Вдруг в нескольких футах от себя она увидела проплывавшую крупную темную рыбу. Это был осетр.
Бран поднял руку, и все затаили дыхание. Как только он резко опустил ее, все принялись кричать, бить руками, вспенивая воду. Весь этот шум и хаос на самом деле служили определенной цели. Клан, постепенно сужая круг, загонял рыбу в сети. Бран с Друком шли с дальнего берега, а все остальные не давали ей вернуться обратно в море. Края сети сомкнулись, и серебристая добыча беспомощно заметалась в постепенно сокращающемся водном пространстве. Случалось, чудовищные рыбы пытались прорваться через сети. Поэтому люди всем миром навалились и потащили их к берегу.
Вдруг Эйла подняла глаза и увидела, что Уба стоит по колено в воде и тянется к девочке через сеть с извивающейся рыбой.
— Уба! Марш отсюда! — накинулась на нее Эйла.
— Эйла! Эйла! — Уба кричала что было мочи, показывая рукой в море. — Оуна!
Эйла едва успела увидеть мелькнувшую головку Оуны перед тем, как та исчезла под водой. Девочка была всего на год старше Убы. Сильное течение сбило ее с ног и понесло в море. В общей суматохе никто из взрослых не заметил этого. Только Уба, наблюдавшая за старшей подружкой с берега, увидела неладное и принялась отчаянно звать на помощь.
Эйла нырнула в мутный ручей и поплыла в сторону моря так быстро, как только могла. Ей помогало течение, но то же течение уносило малышку все дальше. Детская головка показалась из воды и вновь исчезла. Расстояние между ними стремительно сокращалось. Но нужно было перехватить тонущую девчушку до места впадения ручья в море, чтобы ее не затянуло на большую глубину мощное подводное течение.
Вода становилась соленой. Темная головка вновь показалась и опять исчезла из виду. Эйла отчаянно нырнула за ней, ощутив, насколько прохладнее стала вода. Нащупав волосы, она крепко вцепилась в них рукой.
Легкие Эйлы едва выдерживали нагрузку, поскольку она не успела отдышаться перед очередным погружением под воду. Таща за собой ценный груз, девочка ощущала нарастающее головокружение. Голова Оуны показалась над водой, но малышка все равно была без сознания. Эйле никогда еще не приходилось тянуть за собой человека, к тому же нужно было доставить утопающую на берег как можно скорее. Одной рукой держа Оуну и стараясь не окунать ее голову, Эйла довольно ловко гребла другой.
Став на ноги, Эйла увидела, что навстречу им в воду двинулся весь Клан. Девочка подняла худенькое тельце Оуны и передала Друку. Только тогда она поняла, насколько устала. Креб сразу оказался рядом. С другой стороны, к ее удивлению, Эйлу подхватил под руку Бран и помог выйти на берег. Друк спешно двигался впереди них, и к тому времени, когда Эйла вышла из воды, Иза, положив ребенка на песок, уже откачивала воду из легких.
Это был первый случай в Клане, когда кто-то чуть не утонул. Тем не менее, Иза знала свое дело. Не однажды люди находили вечное пристанище на холодном дне, но на этот раз море лишилось своей жертвы. Выплевывая изо рта воду, Оуна закашляла, веки ее вздрогнули.
— Детка моя! Детка моя! — запричитала Ага, кинувшись к дочери. Она подняла девочку и прижала к себе. — А я уж думала, она умерла. О моя доченька, моя единственная девочка!
Друк взял ребенка у нее из рук и понес к лагерю. Вопреки обычаям Ага шла с ним рядом, похлопывая и поглаживая едва не погибшую дочку.
Эйлу все провожали многозначительными взглядами. Еще ни разу не удавалось спасти человека, которого уносило течением. То, что Оуна осталась жива, было настоящим чудом. После этого случая никто уже не смел ухмыльнуться за спиной Эйлы, когда она предавалась своему странному занятию. «Ей везет, — говорили они. — И вообще она везучая. Разве не она нашла пещеру?»
Рыба билась в последних конвульсиях. После того как Клан бросился навстречу Эйле с Оуной, некоторые все же вспомнили об улове, большей частью еще находившемся в сетях, и, вернувшись в ручей, вытащили его на берег. Женщины принялись чистить рыбу.
— Икра! — выкрикнула Эбра, вспоров брюхо огромной белуге. Все бросились поглядеть на крупную рыбу.
— Смотрите! — Ворн ткнул пальцем в крошечные черные шарики.
Свежая икра была для всех лакомством. Обычно каждому доставалось по пригоршне черной икры с первого улова, так что удавалось наесться до отвала. Икру со следующего улова засаливали и заготавливали впрок, но со свежей она не шла ни в какое сравнение. Эбра остановила мальчика и обратилась к Эйле:
— Бери вначале ты.
Ощутив себя в центре внимания, Эйла смутилась и обвела всех взглядом.
— Да, Эйла, бери первой, — поддержали Эбру остальные.
Девочка посмотрела на Брана. Он кивнул. Она застенчиво приблизилась к рыбе, зачерпнула пригоршню черных икринок и, поднявшись, попробовала икру на вкус. По сигналу Эбры все радостно накинулись на рыбу. В этот день они пережили трагедию, но, поскольку все закончилось хорошо, у них было ощущение праздника.
Эйла медленно шла к укрытию. Она знала, что ей оказали честь. Смакуя сытную икру, девочка вкушала оказанную ей признательность. Это было незабываемое ощущение.
После того как рыбу вытащили на берег и оглушили, мужчины отошли в сторону, предоставив работу женщинам. Кроме острых ножей для потрошения и разделывания, женщины вооружились специальным инструментом для скобления чешуи. Это был нож, тупой с одной стороны, так что его легко можно было держать в руке, и с выемкой на конце, чтобы пальцем регулировать давление и не сдирать вместе с чешуей кожу.
Вместе с осетром в сети попались треска, пресноводный карп, несколько крупных форелей и даже немного раков.