Но покашлипереговорыо
брачном контракте, Карл сумел значительно округлитьсвоюдолю.Отнего
лично не попросили ничего, только внести впередденьги:стотысячэкю,
которыекорольИоаннзадолжалпарижскимторговцамикоторыеКарл
великодушно обещал за него заплатить. Конечно, этой суммы у него в наличии
не имелось, просто отыскали во Фландрии банкиров, которым он заложил часть
своих драгоценностей. Согласитесь, что такую операцию куда легче проделать
королевскому зятю, чем самому королю...
Вот поэтому-то мне и пришла мысль,чтоНаваррскийснюхалсяспрево
Парижа Этьеном Марселем... Следует незамедлительно написать об этомпапе,
ибо наш молодец непременно что-нибудь затеял, и это меня сильнотревожит.
Но это уж другое дело...
Те сто тысяч экю были вписаны в брачный контрактКарлаНаваррскогои
должны были выплачиваться ему частями, но в короткий срок. Сверх того, его
посвятили в рыцари Ордена Звезды инамекнулиподрукой,чтоонможет
рассчитывать на пост коннетабля, хотя ему еще и двадцатинеисполнилось.
Свадьбу сыграли весьма пышно и весело.
Но вскоре пришел конец нежной дружбе тестя с зятем. Ктожепостарался
внести раздор в ихдобрыеотношения?Нектоиной,какдругойКарл,
Испанский,красавецЛаСерда,нетолькозлобнозавидовавшийКарлу
Наваррскому, попавшему в фавор к королю, но не без страха наблюдавший, как
на небесах французского двора восходит новое светило. У КарлаНаваррского
был один недостаток, от которого,впрочем,несвободнымногиемолодые
люди... и чего, я вас прошу, Аршамбо, всячески остерегаться - даватьволю
языку, когда судьба квамблагосклоннаидажевремяотвремени,не
подумав, бросить злое словечко.ЛаСерда,конечно,неупускалслучая
передать королю все остроты его зятя, да еще подавалихподсобственным
соусом: "Он вас высмеивает, дражайший сир, воображает, чтоемудозволено
говорить все. Неужели вы стерпите такое посягательство на ваше королевское
величество, и, ежели вы стерпите, не стерплю я из любви к вам". Итакон
капля за каплей и день за днем вливал ядвкоролевскиеуши.Наваррский
сказал, мол,то,Наваррский,мол,сделалэто;Наваррскоговодойне
разольешь с дофином; Наваррский затеялинтригуивтянулвсвоикозни
такого-то члена Большого совета...Анавсембожьемсветенесыщешь
человека, который, подобно Иоанну II, с такой охотой слушалбынаветыо
ближнем своем и, раз уже поверив в оговоры, ни за что в жизни не отказался
бы от своего мнения.Внемстраннымобразомсочеталосьлегковериеи
упрямство.Нетничегопроще,какубедитьеговсуществовании
несуществующих врагов.
В скором времениКарлаНаваррскогоотстранилиотпожалованнойему
должности наместника Лангедока. И в чью пользу? В пользу Карла Испанского.
А затем коннетаблем, коль скоро после казни Рауля де Бриена должностьэта
пустовала, назначили - кого бы вы думали? - вовсе не Карла Наваррского,а
КарлаИспанского.
Изстатысячэкю,которыеполагалосьвыплатить
Наваррскому, тот не увидел ни гроша. А тем временем другакороляосыпали
благодеяниями и золотом. И наконец,наконецвобходвсехдоговорови
соглашений, графство Ангулемское было пожаловано Карлу Испанскому, а Карлу
Наваррскому пришлось вновь довольствоваться весьма туманными посулами.
Воттогда-товотношенияхмеждуКарломЗлымиКарломИспанским
пробежала черная кошка: сначалаонисталиотноситьсядругкдругус
холодком, потом со злобой, авскореиснеприкрытойненавистью.Карл
Испанский вел игру наверняка и твердил королю: "Вот видите, дражайший сир,
я оказался совершенно прав! Я давно понял, что вашзятьплететинтриги,
восстает против вашей воли. А теперь он обозлился на меня за то, что я вам
беззаветно служу".
А порой он делал вид, будто вообще собирается покинуть французский двор
- он, бывший в такой великой милости, - если только братьяНаваррскиене
прекратят на него клеветать. И тогда он говорил совсемтак,какговорят
любовницы: "Уеду, непременно уеду в глушь, за рубежи вашего государства, и
буду жить там памятью о любви, что вы мне дарилистольщедро.Илиумру
там! Ибо вдали от вас душа моя отлетит от бренногомоеготела!"Иэтот
удивительный коннетабль при посторонних заливался слезами.
А так как король Иоанн бил без ума от своего испанца и навсесмотрел
его глазами,онсупорством,достойнымлучшегоприменения,старался
превратить в заклятого врага своего кузена, которого сам же выбрал себев
зятья, рассчитывая приобрести надежного союзника.
Я вам уже говорил: на всем божьем светенельзянайтивтороготакого
дурачка на престоле, так много напортившего самомусебе...Впрочем,это
было бы еще полбеды, если бы он одновременно не напортил своей державе.
При дворе только иразговоровбылочтообэтойссоре.Ужедавно
покинутаясупругомкоролевашушукаласьпоуголкамссупругойКарла
Испанского... ибо он, коннетабль, был женат, только для видаконечно,на
кузине короля мадам де Блуа.
Королевские советники, хотя все они в равной мере раболепствовали перед
своим государем, разбились на две партии, в зависимости оттого,считали
ли они для себя выгоднее связать судьбу свою с судьбойконнетабляилис
судьбой королевского зятя. И эти тлевшие под спудом раздоры былиособенно
ожесточенными еще и потому, что наш король, которыйлюбилпоказать,что
все, мол, решает самолично, вечно взваливал наплечисвоихприближенных
наиважнейшие государственные дела.
Видите ли, дорогой мой племянник, вокруг любого короля всегдаплетутся
интриги. Но устраивают комплоты и заговоры только при слабом правителе или
при том, кто отмечен каким-либо пороком или ослаблен недугом. Хотелбыя
посмотреть, кто посмел бы даже помышлять о заговоре при ФилиппеКрасивом!
Да никто бы об этом и думатьнерешился,никтобынатакоеделоне
осмелился. Я вовсенехочусказать,чтосильныеправителиполностью
защищены от различных комплотов; но тут уж требуются настоящиепредатели.