— Силас, тренер хочет видеть тебя на поле через пять минут!
Я выпрямляюсь при звуке чужого голоса. Естественно, я не узнаю парня в проходе, но все равно нарочито киваю. Затем возвращаю все фотографии и письмо в коробку, кладу ее в рюкзак и прячу в шкафчик.
« Я собирался бросить ее ».
Интересно, получилось ли? Письмо все еще у меня. Оно было написано за день, как мы потеряли память. Наши отношения определенно шли на спад. Может, я дал ей письмо, а она прочитала и вернула его обратно?
Мой разум заполняется бесконечным числом теорий и вероятностей, пока я пытаюсь надеть тренировочную форму. В итоге приходится воспользоваться помощью гугла. Десятью минутами спустя я полностью одет и иду на поле. Первым мое присутствие замечает Лэндон. Он нарушает строй и подбегает ко мне. Упирается руками мне в плечи и наклоняется.
— Мне надоело выручать тебя. Какой бы фигней ни была забита твоя голова, ей не место здесь. Тебе нужно сосредоточиться, Силас. Эта игра очень важна, и папа будет в ярости, если ты ее испортишь.
Он отпускает меня и возвращается на поле. Все парни выстроились и делают… да ничего не делают. Некоторые передают друг другу мяч. Другие растягивают мышцы. Я сажусь на землю рядом с братом и повторяю его движения.
Он мне нравится. Я помню лишь два разговора с ним за нашу жизнь, и в обоих случаях Лэндон давал мне разные указания. Хоть я и старший брат, он явно заслуживает моего уважения. Должно быть, мы были близки. Я вижу это по тому, как он смотрит на меня с подозрением. Он знает меня достаточно хорошо, чтобы понять — что-то не так.
Я пытаюсь использовать это себе на пользу. Вытягиваю ноги перед собой и наклоняюсь.
— Я не могу найти Чарли. Меня это беспокоит.
Лэндон смеется себе под нос.
— Так и думал, что это как-то связано с ней. — Он меняет ногу и поворачивается ко мне. — Что значит, ты не можешь ее найти? Ее телефон был в твоей машине этим утром. Она явно не сможет с него позвонить. Наверное, она дома.
Я качаю головой.
— Никто не получал от нее вестей со вчерашнего вечера. Она не приходила домой. Час назад Джанетт заявила в полицию.
Он встречается со мной взглядом, и я замечаю беспокойство в его глазах.
— А что говорит ее мама?
Снова качаю головой.
— Ты же ее знаешь. От нее никакого проку.
Лэндон кивает.
— И то — правда. Жаль, что все эти события так изменили ее.
Его слова заставляют меня задуматься. Если она не всегда была такой, что заставило ее измениться? Возможно, ее подкосил судебный приговор. Я чувствую небольшую долю сочувствия к этой женщине, больше, чем этим утром.
— Что сказали в полиции? Сомневаюсь, что они объявят ее в розыск, когда она всего-то прогуляла школу. Нужно больше доказательств.
Это слово начинает крутиться у меня в голове.
Мне не хотелось этого признавать, пока я сосредотачивался на поисках Чарли, но, в глубине души, меня немного беспокоило, как я выгляжу в этой ситуации. Если она действительно пропала и вскоре не появится, что-то мне подсказывает, что главным подозреваемым будет человек, который видел ее последним. А если учитывать, что у меня ее кошелек, телефон и все письма с дневниками — это не сулит ничего хорошего для Силаса Нэша.
Если они устроят мне допрос — как понять, что ответить? Я не помню нашего последнего диалога. Я не помню, что на ней было надето. У меня даже нет достойного объяснения, почему со мной все ее вещи. Любой мой ответ отразится ложью на детекторе лжи, ведь я ничего не помню.
Что, если с ней что-то случилось и я действительно ответственен? Что, если я пережил какой-то шок и поэтому потерял память? Что, если я сделал с ней что-то плохое, и теперь мой разум пытался убедить меня, что этого не было?
— Силас? Ты в порядке?
Я поднимаю взгляд к Лэндону. «
Я слышу, как открывается замок, и присаживаюсь. Таблетки, которые дала мне сиделка, делают меня сонной. Не знаю, как долго я проспала, но сейчас явно не время ужина. Тем не менее, она заходит с новым подносом. Я даже не голодна. Интересно, я доела спагетти? Не могу вспомнить. Должно быть, я еще более безумна, чем думала. Но воспоминания, все же, были при мне. Подумываю рассказать о них ей, но решаю оставить информацию при себе. Это личное.
— Пора ужинать! — говорит она, ставя поднос на стол. Затем поднимает крышку, под которой оказывается рис с сосисками. Я насторожено разглядываю их, гадая, придется ли мне снова пить таблетки. Словно прочитав мои мысли, женщина передает очередной бумажный стаканчик.
— Вы все еще здесь, — говорю я, пытаясь потянуть время. Мне нехорошо от этих пилюль.
Она улыбается.
— Да. Пей таблетки и берись за еду, пока она не остыла. — Я закидываю их в рот под ее чутким надзором и делаю глоток воды.
— Если будешь хорошо себя вести, то сможешь ненадолго пойти в комнату отдыха завтра. Тебе наверняка не терпится выбраться отсюда.
Что значит «хорошо себя вести»? Не то чтобы здесь можно было особо пошалить.
Сиделка наблюдает, как я ем ужин пластиковой вилкой. Должно быть, я настоящий правонарушитель, раз мне не дают даже поесть в одиночестве.
— Я бы предпочла сходить в туалет, чем в комнату отдыха.
— Сперва поешь. Я вернусь за тобой позже и отведу в туалет и душ.
Чувствую себя заключенной, а не пациентом.
— Почему я здесь?
— Ты не помнишь?
— Стала бы я спрашивать, если бы помнила? — Рявкаю я, вытирая рот, а она прищуривается.
— Доедай, — сурово говорит женщина.
Я тут же начинаю раздражаться от сложившейся ситуации, — тому, как она диктует каждую секунду моей жизни, словно эта жизнь — ее собственная, и бросаю тарелку через всю комнату. Она врезается в стену у телевизора. Повсюду разлетается рис и ошметки сосисок. Меня тут же охватило приятное чувство удовлетворенности. Более чем. Это в моемдухе. Я начинаю заливаться смехом. Откидываю голову назад и хохочу, — громкий, безудержный хохот. « Господи!»Вот поэтому я и здесь. « Пси-и-и-их ».
Челюсть женщины напрягается, я разозлила ее. « Отлично ». Встаю и бегу за осколками от тарелки. Не знаю, что на меня нашло, но это кажется правильным. Это естественно — защищать себя. Она пытается схватить меня, но я вырываюсь и поднимаю с пола острый фарфоровый кусок. «Что ж это за психбольница, если тут тарелки из фарфора?»Наставляю осколок на женщину и делаю шаг вперед.
— Расскажите, что со мной происходит.
Она не шевелится. И выглядит какой-то странно спокойной.
Наверное, в этот момент за мной открылась дверь, так как в следующую секунду я чувствую боль от укола в шею и падаю на пол.