Уверен. Только что это подтвердилось - нашелся человек, который их видел вблизи и опознал по фотографиям.
Это было правдой. Он послал инспектора к госпоже Лоньон, и она, поглядев на фотографии, действительно подтвердила, что это те самые люди, что проникли к ней в квартиру...
- Алло!
- Да, да, я вас слушаю.
- Их только двое?
- Они действуют заодно с Биллом Ларнером...
- Этот тип не имеет никакого значения, я вам уже это говорил. А ни с кем другим они здесь не встречались?
- Именно это я и пытаюсь выяснить. Казалось, Макдональд все ходит вокруг да около, как человек, который боится сказать лишнее.
- А вы ничего не слышали еще об одном сицилийце?
- Как его зовут?
Снова раздумье, прежде чем ответить:
- Маскарели.
- Он приехал одновременно с ними?
- Наверняка нет. На несколько недель раньше.
- Я прикажу искать это имя в регистрационных книгах гостиниц.'"
- Маскарели скорей всего остановился не под своим именем.
- В таком случае...
- И все же проверьте. Если вам что-либо удастся узнать о Маскарели, по кличке 51орру Джо, сейчас же сообщите об этом, желательно по телефону. Даю вам его приметы: маленького роста, худощав, на вид ему можно дать не меньше пятидесяти, тогда как на самом деле ему сорок один, вид болезненный, на шее - рубцы от фурункулов. Вы понимаете, что значит английское слово "51орру"?
Мегрэ знал это слово, но затруднился бы перевести его точно. Так говорят про неряху, про опустившегося человека.
- Так вот, его прозвали Неряха Джо вполне заслуженно.
- Зачем он приехал во Францию? Снова пауза.
- А зачем приехали Чинаглиа и Чичеро? Макдональд наконец ответил, но тихо, словно спрашивал совета у кого-то, кто стоял рядом с ним:
- Если Чарли Чинаглиа и Чичеро встретили Неряху Джо в Париже, то есть некоторые основания полагать, что человек, которого выкинули из машины на глазах у вашего инспектора, и есть Неряха Джо.
- Вы на редкость ясно выражаетесь! - усмехнулся Мегрэ.
- Простите меня, Жюль, но это примерно все, что я сам знаю.
Комиссар вызвал по телефону Гавр, потом Шербур и поговорил с теми портовыми чиновниками, которые занимаются документами прибывающих пассажиров. Проверили все регистрационные списки, но фамилии Маскарели не обнаружили. Мегрэ передал им приметы этого типа, и они обещали расспросить своих инспекторов.
В кабинет заглянул Жанвье.
- Шеф, Торанс просит вас подойти к телефону.
- Где он находится?
- Где-то возле авеню Гранд Армэ, проверяет адреса. В самом деле, ему не было никакого смысла всякий раз возвращаться на Набережную Орфевр. Он звонил из ближайшего бара о результатах, и ему сообщали новый адрес.
- Алло! Это вы, шеф? Я звоню вам от одной дамы, которую я предпочел бы не выпускать из виду. Мне кажется, что вам стоило бы с ней побеседовать.
Правда, она не очень-то любезна.
Мегрэ услышал в трубке голос какой-то женщины, а потом голос Торанса, который громко ее увещевал. Он даже расслышал его слова:
- Если вы сейчас же не замолчите, я вам заткну рот, понятно?.
Он даже расслышал его слова:
- Если вы сейчас же не замолчите, я вам заткну рот, понятно?.. Вы слушаете, шеф? Я нахожусь в доме номер двадцать восемь-бис на улице Брюнель, третий этаж, налево. Даму эту зовут Адриен Лор. Думаю, стоило бы проверить ее имя по нашим книгам.
Мегрэ поручил это Лапуэнту, надел пальто, сунул в карман две трубки и спустился по лестнице. Ему повезло - во дворе стояла дежурная машина.
- Улица Брюнель.
Все тот же район, совсем близко от авеню Де Ваг-рам, в двухстах метрах от улицы Акаций, в трехстах метрах от того места, где накануне вечером украли машину. Дом был благоустроенный, в таком, должно быть, жили вполне состоятельные люди: лестница была устлана коврами. Мегрэ поднялся на лифте на третий этаж, дверь слева отворилась, и на пороге появился огромный Торанс. Увидев комиссара, он с облегчением вздохнул.
- Быть может, вам, шеф, и удастся из нее что-нибудь вытянуть. Я - пас.
Посреди гостиной стояла полная брюнетка в пеньюаре.
- Вашего полку прибыло! - воскликнула она с саркастической усмешкой. Теперь вас уже двое. Интересно, сколько вам еще понадобится людей, чтобы справиться с одной женщиной?
Мегрэ вежливо снял шляпу и положил ее на кресло. Потом, поскольку в комнате было очень жарко, снял пальто и тихо спросил:
- Разрешите?
- Вы сейчас сами убедитесь, что я ничего не разрешаю.
Это была довольно красивая женщина лет тридцати, с хрипловатым голосом. В комнате пахло духами. Дверь в спальню была открыта, и там виднелась незастеленная кровать. На диванчике в гостиной лежала подушка, другая подушка валялась на полу, в углу, рядом с двумя положенными друг на друга ковриками.
Торанс, перехватив взгляд Мегрэ, спросил:
- Видите, шеф?
Было совершенно ясно, что здесь прошлой ночью спала не одна она.
- Я долго звонил в дверь, но она не открывала. Она уверяет, что спала. Я спросил ее, знакома ли она с американцем, по имени Билл Ларнер, и заметил, что она в нерешительности, не знает, что ответить, и пытается выиграть время, делая вид, будто вспоминает. Несмотря на ее протесты, я подошел к двери и заглянул в спальню. Пройдите и посмотрите сами. На этажерке, слева.
На этажерке в рамке из красной кожи стояла фотография, снятая, по всей вероятности, в Довиле: женщина и мужчина в купальных костюмах - хозяйка квартиры и Билл Ларнер.
- Теперь вы понимаете, почему я вам позвонил? Но это еще не все.
Взгляните-ка на корзину для бумаг, - я там насчитал восемь сигарных окурков.
Это голландские большие сигары, каждую из которых курят не меньше часа. Я полагаю, что в тот момент, когда я позвонил, она заметила, что пепельница полна окурков, и выбросила все это в корзину для бумаг.
- Вчера вечером у меня были гости.
- Сколько гостей?
- Это вас не касается.
- Билл Ларнер был у вас?
- Это вас тоже не касается. Впрочем, мы сфотографировались год назад и с тех пор успели поссориться.
На буфете стояла бутылка ликера и рюмка. Адриен налила себе ликера, но им выпить не предложила, потом взяла сигарету, закурила и рукой взбила волосы на затылке.
- Послушайте, дорогая...
- Я вам не дорогая.
- Было бы гораздо разумнее с вашей стороны разговаривать со мной более любезно.