Я даже как-то зашла к ним проверить, не вздумали ли они готовить у себя в номере, - у нас это запрещено.
- Таким образом, в течение нескольких недель он ест всухомятку?
- Похоже на то.
- И вам это не казалось странным?
- От иностранцев и не такого можно ждать.
- Портье мне сказал, что Перкинс вот уже несколько дней не показывается в гостинице. Когда вы его видели в последний раз?
- Не помню. В воскресенье или понедельник.
- Из вещей он ничего не взял?
- Нет.
- Он не предупредил вас, что уедет на несколько дней?
- Он ни о чем меня не предупреждал. Впрочем, что бы он мне ни говорил, я бы все равно ничего не поняла - ведь он не знает ни слова по-французски.
- А его жена?
- Она говорит, как мы с вами.
- Без акцента?
- С легким акцентом, похожим на бельгийский. Говорят, это канадский акцент.
- У них канадские паспорта?
- Да.
- Как вы узнали, что Перкинс уехал из гостиницы?
- Как-то вечером он вышел погулять - то ли в воскресенье, то ли в понедельник - я вам уже говорила, а на следующий день Люсиль, горничная, которая убирает эти номера, сообщила мне, что его нет и что его жена как будто этим обеспокоена... Но если вы еще долго собираетесь меня расспрашивать, мне придется сесть.
Она уселась с важным видом в кресло и бросила на комиссара раздраженный взгляд.
- К Перкинсам приходили знакомые?
- Насколько я знаю, нет.
- Где у вас телефон?
- В конторе, и я там нахожусь весь день. Они ни разу не пользовались телефоном.
- А письма они получают?
- Ни единого.
- Мадам Перкинс не ходит на почту? Может быть, она получает корреспонденцию до востребования?
- Я за ней не следила. Послушайте, а вы уверены, что имеете право рыться в их вещах?
Дело в том, что Мегрэ, задавая все эти вопросы, продолжал вынимать из чемоданов вещь за вещью, и теперь все их имущество было разложено на кровати.
Вещи эти были хорошего качества, не слишком шикарные, но и не дешевые.
Туфли поражали высотой каблуков, а белье больше подходило бы для танцовщицы ночного кабаре, чем для новобрачной.
- Я хочу зайти в соседнюю комнату.
- Вы у меня разрешения не спрашивали! Хозяйка пошла за ним следом, словно боялась, что он что-нибудь унесет. Во втором номере тоже стояли новые чемоданы, купленные в Монреале, и вся мужская одежда была тоже новой, с этикетками канадских фирм. Можно было подумать, что эта парочка вдруг решила явиться в каком-то новом виде, и за несколько часов они приобрели все необходимое для путешествия. На комоде валялось штук десять американских газет - и все.
Ни единой фотографии, ни единого документа. На самом дне чемодана Мегрэ нашел паспорт на имя Джона ') Перкинса из Монреаля, Канада, с женой. Судя по визам и печатям, супруги сели на пароход шесть недель назад в Галифаксе и высадились в Саутхэмптоне, откуда они через Дьепп попали во Францию.
- Вы удовлетворены?
- А Люсиль, горничная, о которой вы говорили, живет в гостинице?
- Она ночует на седьмом этаже.
- Попросите ее спуститься ко мне.
- С величайшей охотой! Как удобно служить в полиции! Можно будить людей в любой час ночи, нарушать их сон...
Поднимаясь по лестнице, она продолжала что-то возмущенно бубнить. Мегрэ тем временем обнаружил бутылку синих чернил, которыми Мадо написала письмо.
Он увидел также сверток с колбасой, лежавший за окном.
Люсиль оказалась невзрачной брюнеткой, да к тому же еще и косой. На ней был халатик небесно-голубого цвета, и она все время старательно запахивала его полы.
- Вы мне больше не нужны, - обратился Мегрэ к хозяйке. - Можете идти спать.
- Ах, как вы любезны!.. Люсиль, не смущайся, держись независимо!
- Хорошо, мадам!
Люсиль и в самом деле нисколько не была смущена.
Едва за хозяйкой захлопнулась дверь, как она произнесла с неописуемым восхищением:
- Правда, что вы знаменитый комиссар Мегрэ?
- Садитесь, Люсиль. Я хотел бы, чтобы вы мне рас сказали все, что вы знаете о Перкинсах.
- Мне всегда казалось, что это какая-то странная пара.
- Почему? Она покраснела.
- Потому что они жили в разных комнатах.
- В котором часу вы делали уборку?
- Как когда: иногда в девять утра, а иногда и после обеда. Ее номер я старалась убирать, когда она уходила. Но он всегда бывал дома.
- Как он проводил время?
- Читал толстые газеты, я уж не знаю, на скольких страницах, решал кроссворды или писал письма...
- Вы сами видели, как он писал письма?
- Да, довольно часто.
- Говорят, он никогда не выходил днем?
- Первое время выходил, а последние две недели нет.
- У него болели глаза?
- В комнате не болели, там он никогда не надевал темных очков, но даже в коридор без них не выходил.
- Иначе говоря, он от кого-то прятался?
- Думаю, что да.
- Вам не казалось, что он чем-то напуган?
- Да, пожалуй. Когда я стучала в дверь, он никогда не открывал задвижки, пока я не назовусь.
- Она вела себя так же, как и он?
- Нет, совсем не так. Разве что с понедельника. Точнее, с утра вторника.
Во вторник я заметила, что мосье Перкинса больше нет.
- Она вам сказала, что он уехал?
- Нет, она мне ничего не сказала, но была сама не своя. Несколько раз она меня просила купить ей колбасы и хлеба. Сегодня вечером...
- Значит, это вы бросили письмо в почтовый ящик?
- Да. Она мне позвонила и велела его отправить. Я обычно выполняла для нее всякие мелкие поручения, и она мне хорошо платила за это. Газеты тоже я ей покупала.
- Вы ей и сегодня принесли вечернюю газету?
- Да.
- Вам показалось, что она собирается куда-то уйти?
- Нет, она уже разделась.
- Потом она позвонила вам, чтобы вы отправили письмо?
- Да, когда я вошла, на ней было домашнее платье.
- В котором часу вы легли?
- В девять часов.