Можно держать пари, что он укрывается где-то в деревне неподалеку от Парижа, может быть, в каком-нибудь из тех маленьких отелей, которые содержат бывшие проститутки или бывшие бродяги. Это было бы совершенно логичное предположение.
Если информация с телефонной станции ничего не даст, можно было бы еще объехать эти маленькие городки под Парижем, но это длилось бы долго и было бы довольно кропотливой работой, особенно принимая во внимание, что Фернан - человек наверняка достаточно хитрый, чтобы часто менять укрытие - не исключено, что далее каждую ночь.
Мегрэ позвонил судебному следователю, занимавшемуся нападением на улице Лафайет, сообщил ему о том, что он узнал, пообещал составить письменный рапорт и прислать его следователю срочно, еще до его беседы с прокурором.
Он передал ему также, что машина, которой пользовались нападавшие, была найдена неподалеку от Порт-д'Итали. Как и следовало ожидать, она была краденой, и в ней не нашли ничего, что могло бы навести на какой-то след преступников, отсутствовали даже отпечатки пальцев.
Мегрэ был погружен в работу; он как раз редактировал свой рапорт, когда в дверь кабинета постучал старый судебный курьер Жозеф с известием, что генеральный директор Дворца правосудия просит его в свой кабинет. В первый момент Мегрэ подумал, что это по делу об убийстве Кюэнде, что его начальник каким-то чудом узнал о предпринятых им по собственной инициативе шагах и решил, что услышит пару неприятных слов за то, что сует нос не в свое дело.
Оказалось, что речь шла о чем-то совершенно новом: три дня назад вышла из дома и не вернулась дочь одного сановника. Семнадцатилетняя девушка тайком посещала драматические курсы и была статисткой в фильмах, которые еще не демонстрировались на экране.
- Родители желали бы избежать огласки, они не хотят, чтобы об этом узнали газеты. Выглядит, как маленький побег из дома, а это случается и в лучших семьях...
Мегрэ поручил поиски исчезнувшей девушки Лапуэнту, а сам вернулся в свой кабинет к прерванной работе.
В пять часов он ее кончил, встал из-за стола и пошел в отдел общей информации. Здесь царили тишина и покой, не было беготни, нервного движения, толкотни в коридорах. Дверь в кабинет начальника отдела Дане была оснащена замком, как у сейфа, а стеллажи в его комнате были снизу доверху заполнены персональными делами в зеленых переплетах.
- Можете вы мне сказать, - спросил Мегрэ, - известна ли вам фамилия Вильтон?
- А почему вы спрашиваете?
- Дело не совсем еще выяснено. Мне хотелось бы узнать подробнее об этом человеке.
- Он впутан в какую-нибудь неприятную историю?
- Не думаю.
- Вы имеете в виду Стюарта Вильтона?
- Да.
Так, значит, Дане знал этого человека - подобно тому, как знал всех более или менее значительных иностранцев, живущих в Париже постоянно или в течение долгого времени. Может быть, далее среди этих зеленых папок находилось и досье Вильтона, но Дане не сделал никакой попытки потянуться за ним.
- Это крупная рыба.
- Знаю. Очень богат, как мне сказали.
- Очень богат, это верно, и большой друг Франции. Живет здесь большую часть года. Выбрал себе именно Францию.
- Почему?
- Во-первых, потому, что ему нравится жить в Париже...
- А во-вторых?
- Второго пока нет. Быть может, вы интересуетесь им из-за какой-нибудь женщины?
- Интересуюсь, только.
Быть может, вы интересуетесь им из-за какой-нибудь женщины?
- Интересуюсь, только... хм, косвенно. Вообще-то да, есть одна женщина, которая...
- Которая что?
- Он несколько раз был женат, правда?
- Трижды. И когда-нибудь наверняка женится снова, хотя ему уже седьмой десяток.
- Бабник?
- Несомненно.
Дане отвечал лаконично, как будто бы в претензии к Мегрэ, что тот вмешивается в дела среды, которой только он имел право заниматься.
- Этот человек вращается только в самых высших кругах общества?
- Конечно.
- В каких отношениях он со своей бывшей женой?
- С которой из них?
- С той, что была танцовщицей. Насколько мне известно, ее зовут Флоренс.
- С Флоренс у него самые лучшие товарищеские отношения, впрочем, как и со всеми остальными его женами. Первая из них англичанка, дочь богатого пивовара, от нее у них сын. Она вышла замуж вторично и живет сейчас на Багамских островах.
- А вторая?
- Вторая была молоденькой актриской. С ней у него не было детей. Он жил с ней два или три года, а после развода отдал в ее распоряжение виллу на Ривьере, в которой она спокойно живет по сей день.
- А третьей, Флоренс, - дополнил Мегрэ, - подарил дворец.
Дане обеспокоенно наморщил брови.
- Так, значит, именно она вас интересует?
- Возможно. Я еще не знаю.
- До сих пор она не обращала на себя ничьего внимания. Но я не занимался личностью Вильтона с точки зрения его возможных прегрешений.
То, что я знаю о Флоренс Вильтон, - это только разрозненные факты, сплетни, которые носятся в великосветских кругах Парижа.
- Больше вы о ней ничего не знаете?
- Она живет в недавно отреставрированном доме - в самом деле его можно назвать маленьким дворцом, - принадлежавшем ее бывшему мужу...
- На улице Нев-Сен-Пьер...
- Адрес верный. Я не уверен, принадлежит ли сейчас этот дом исключительно ей. Как я вам уже говорил, Вильтон всегда остается в хороших отношениях со своими бывшими женами. Он оставляет им драгоценности, меха, но сомневаюсь, чтобы он был так щедр, чтобы переписать на имя бывшей жены тот дом, о котором вы говорите.
- А чем занимается его сын?
- И он тоже проводит часть года в Париже, но живет тут меньше, чем отец. Занимается спортом, ездит кататься на лыжах в Швейцарию, Австрию, принимает участие в автогонках, в гребных состязаниях - в Англии, на Лазурном побережье, играет в поло...
- Так, значит, у него нет определенных занятий?
- Ему не надо работать. Он достаточно богат.
- Женат?
- Был, в течение года, на красивой манекенщице. Сейчас разведен. Но хватит расспросов, Мегрэ! Не знаю, ни куда вы клоните, ни что вас действительно интересует. У меня создалось впечатление, что вы ведете со мной какую-то игру - кто кого перехитрит. Прошу только одного: не предпринимать никаких шагов, не посоветовавшись со мной. Говоря, что Стюарт Вильтон большой друг Франции, я хотел бы это особенно подчеркнуть. Не зря же его наградили орденом Почетного легиона. Он очень богат, а деньги держит и тратит у нас, во Франции. Словом, он принадлежит к людям, с которыми надо считаться.