- Машина?
- Проверил уже три желтых “Ситроена”. Ни один не подходит.
- Ты звонил Жанвье?
- Явится к восьми и сменит меня.
- Если будут спрашивать, я наверху. Предупреди коммутатор: соединять со мной по любому звонку.
Спать Мегрэ не хотелось, но он как бы отяжелел и двигался медленней, чем обычно. Комиссар взобрался по узкой, запретной для посторонних лестнице под крышу Дворца правосудия. Приоткрыл дверь с матовым стеклом, заметил Мерса, склонившегося над своей аппаратурой, и направился к нему, но не успел даже заговорить, как дагтилоскопист покачал головой.
- Ничего, господин комиссар.
Мегрэ, заглянул в картотеку, потом вернулся к Мерсу, снял пальто и, поколебавшись, развязал галстук, давивший ему шею.
Мертвец был не здесь, а в Институте судебной медицины, где служитель поместил его в холодильный бокс № 17, но люди все равно ощущали его незримое присутствие. Говорили они мало. Каждый занимался своим делом, не замечая, что сквозь чердачное оконце уже пробивается солнечный луч. В углу стоял раздвижной манекен, которым постоянно пользовались. На этот раз прибег к нему и Мегрэ.
Мере, уже успевший выбить одежду прямо в мешках, исследовал теперь собранную таким способом пыль, а комиссар занялся самими вещами. Тщательно, как торговец, украшающий витрину, он одевал манекен, - высота которого примерно соответствовала росту пострадавшего. Начал он с рубашки и кальсон и уже взялся за пиджак, когда вошел свежий, отдохнувший Жанвье: он-то до самого утра спал в собственной постели.
- Они таки добрались до него, шеф. - Жанвье отыскал глазами Мерса и подмигнул ему, намекая на то, что комиссар сегодня в “неразговорчивом” настроении. - Мы засекли еще одну желтую машину. Люкас проверил ее и утверждает, что она не представляет для нас интереса.
- Нет, тут что-то не так. Ты не находишь? - вздохнул Мегрэ, отступив на шаг и критически осмотрев свое произведение.
- Минутку... Нет, ничего не замечаю... Правда, покойник был чуть повыше. Пиджак кажется малость коротким.
- Это все?
- Разрез от ножа узковат.
- Больше ничего?
- Покойник был без жилета.
- А вот меня удивляет, что пиджак не из того же материала, что брюки, да и цвета другого.
- Ну, это бывает.
- Погоди-ка. Присмотрись к брюкам. Они почти новые. Они от одного костюма, а пиджак от другого, который старше первого самое малое на два года.
- Похоже.
- Судя по носкам, рубашке и галстуку, парень любил прифрантиться... Звони в “Погреба Божоле” и другие бистро. Постарайся выяснить, был ли вчера покойный в пиджаке и брюках от разных костюмов.
Жанвье устроился в углу, и голос его создал в помещении своего рода звуковой фон. Инспектор поочередно вызывал разные кафе, до бесконечности повторяя:
- Уголовная полиция... Да, я был у вас вчера... Не скажете ли...
К несчастью, покойный нигде не снимал плащ. Расстегивал, возможно, но никто не обратил внимания, какого цвета на нем пиджак.
- Что ты делаешь, вернувшись домой?
- Целую жену, - ухмыльнувшись, отозвался Жанвье: он женился всего год назад.
- А потом?
- Сажусь, а она приносит мне шлепанцы.
- А потом?
- Сажусь, а она приносит мне шлепанцы.
- Потом?
- Понял! - стукнул себя по лбу инспектор. - Меняю пиджак.
- У тебя есть домашняя куртка?
- Нет. Я надеваю старый пиджак, который стал мне маловат, Эта деталь сразу сделала незнакомца человечней и ближе. Они представили себе, как он возвращался домой и, может быть, подобно Жанвье, целовал жену. Во всяком случае, снимал новый пиджак и надевал старый. Потом ел.
- Какой сегодня день?
- Четверг.
- Значит, вчера была среда. Тебе часто случается есть в ресторанах? В дешевых, вроде тех, где бывал наш незнакомец?
Разговаривая, Мегрэ натягивал на плечи манекену бежевый плащ. Накануне в такое же время, нет, пожалуй, чуть позднее этот плащ был еще на живом человеке, зашедшем в “Погреба Божоле” почти что у них на глазах: им и сейчас довольно выглянуть в чердачное оконце, чтобы увидеть витрину этого заведения на другом берегу Сены.
Незнакомец взывал к Мегрэ. Требовал разговора не с кем-нибудь из инспекторов или комиссаров, не с самим начальником уголовной полиции, как делают порой те, кто считает свое дело особо важным. Ему нужен был Мегрэ. Правда, он предупредил: “Меня вы не знаете”. Но ведь и добавил: “Хотя знавали мою жену Нину”.
Жанвье раздумывал, куда гнет комиссар со своими разговорами о ресторанах.
- Треску по-провансальски любишь?
- Обожаю. Желудок, правда, не принимает, но при случае все-гаки ем.
- Вот именно!.. Жена тебе охотно ее готовит?
- Нет, слишком хлопотно. Такое блюдо редко получишь у себя дома.
- Значит, берешь его в ресторане, когда оно есть в меню?
- Да.
- А оно там часто встречается?
- Не знаю. Дайте сообразить... По пятницам бывает.
- А вчера была среда. Соедини-ка меня с доктором Полем.
Врач, дописывавший заключение, не удивился вопросу Мегрэ.
- Можете сказать, доктор, треска была с трюфелями или нет?
- Разумеется нет. Я обнаружил бы кусочки.
- Благодарю... Так вот, Жанвье, трюфелей не было. Следовательно, дорогие рестораны отпадают: там обычно добавляются трюфели. Спустись к ребятам, возьми себе в помощь Торранса и еще двух-трех. Телефонист на коммутаторе, конечно, разорется: вы надолго заблокируете линию. Вызывай все рестораны подряд, начиная с тех кварталов, где вчера мотался. Узнай, не было ли в вечернем меню трески по-провансальски.
И Жанвье удалился, отнюдь не в восторге от доверенного ему задания.
***
- Нож у тебя есть. Мере?
Было уже утро, а Мегрэ все не расставался со своим мертвецом.
- Введи лезвие в разрез на плаще... Теперь замри. - Комиссар слегка приподнял край плаща, чтобы видеть под ним пиджак. - Разрезы на обеих вещах не совпадают... Теперь нанеси удар как-нибудь по-другому... Зайди слева... Зайди справа... Бей сверху... Снизу...
- Понял.
Техники и служащие, приступившие к работе в огромной лаборатории, украдкой наблюдали за Мегрэ и Мерсом, обмениваясь насмешливыми взглядами.
- Опять не совпали. Между разрезами на пиджаке и на плаще добрых пять сантиметров разницы.