Кремль 2222. Киев - Выставной Владислав Валерьевич 23 стр.


– Поясни! – потребовал отец Даниил.

– Не по своей воле они пришли! Им только кажется, что они – посланники какого-то там Кремля! Я даже не удивлюсь, если окажется, что и Кремля-то никакого не существует, а они просто вообразили себе все это…

– Ты говори-говори, да не заговаривайся! – не выдержал Книжник. – Может, это тебя не существует, псих ненормальный?!

На этот раз уже Зигфрид удержал Книжника от того, чтобы тот не бросился с кулаками на Степана, несшего не просто околесицу, а опасную для них для всех откровенную клевету.

– Постой! – Степан жестом остановил семинариста. – Пойми, я не обвиняю ни тебя, ни твоих друзей.

– А кого?! – прокричал Книжник. – Кого ты обвиняешь?!

– Его!

В наступившей тишине Степан указал им за спины. Туда, где в тени высокой стены тихо стояла одинокая фигура Ведуна. Книжник поймал себя на мысли, что совсем забыл об этом странном человеке. И хотя он уже знал про подозрения Степана, это безапелляционное обвинение поразило его.

– Кто это? – подавшись перед, проскрипел отец Даниил. Он даже приподнялся со своего кресла, будто почуял у стены какую-то угрозу. – А ну, покажись…

Ведун медленно вышел вперед. Сейчас он казался еще более мрачным и даже в чем-то величественным. Будто ощутив угрозу, воины-монахи мгновенно взяли его в кольцо. Ведун с легким удивлением поглядел на бойцов и перевел взгляд на отца Даниила. Тот стоял, опершись на посох, и могло даже показаться, что чувствовал перед чужаком робость.

– Ты хотел разглядеть меня поближе? – поинтересовался Ведун. – Ну вот он я – и что же ты видишь?

– Ты дерзок… – слабым голосом произнес отец Даниил. – Но дерзость еще не преступление…

– Преступление – выдавать себя не за того, кто ты есть! – прорычал Степан.

Лицо парня исказило ненавистью, и Книжнику вдруг стало страшно: он понял, что вместе с друзьями прикоснулся к какой-то давней и темной истории, которая грозит спутать их всех своими невидимыми щупальцами и утянуть в пропасть.

– Он выдает себя за простого бродягу, за колдуна-шарлатана…. – продолжил Степан, сверля взглядом невозмутимо стоявшего Ведуна. – Но это – другой человек… Проклятье! Да и не человек это вовсе!

– Так кто ты? – проскрежетал отец Даниил, и было похоже, что он боится получить ответ.

Ведун не ответил, и Степан сам поставил жирную точку в своем обвинении:

– Он – Предсказатель!

Воины-монахи вздрогнули, будто по ним прошел ток. Отец Даниил распрямился, забыв про возраст и хвори, произнеся:

– Нет… Не может быть. Ты сошел с ума, отрок…

– Я видел его лик на древнем образе, – твердо сказал Степан. – Я приходил в Лавру, чтобы стать послушником, а вы взяли только его, – он кивнул в сторону Назара. – Но я видел лик Предсказателя на алтаре и запомнил его. Это он.

Отец Даниил пребывал в смятении, а с ним – и все остальные обитатели Крепости. Чужакам оставалось лишь наблюдать за происходящей драмой.

– Ты – Предсказатель? – не своим голосом спросил отец Даниил.

Книжник уставился на черного человека, не веря в происходящее. Что он, чужак, знает о мифическом Предсказателе? То, что тот являлся миру добрую сотню лет назад?!

Ведун помолчал, и можно было подумать, что он отмолчится в свойственной ему манере. Но тот произнес отчетливо и веско – и короткое слово упало тяжело, как капля ртути:

– А вы как думаете?

– Не может быть! – проговорил кто-то из воинов.

– Это он! – ахнул другой. – У него же лик с иконы!

Воины заволновались, в то же время почтительно расступаясь перед черным человеком.

Неожиданно раздался голос отца Даниила – повышенный, надрывный, срывающийся в крик:

– Ты не Предсказатель! Ты не можешь быть им!

Старец, трясясь от ярости, вышел вперед, приблизился к Ведуну, жадно разглядывая его лицо. И, выкатив глаза, прокричал:

– Он самозванец! Святотатец! Еретик!

И, выбросив вперед трясущийся палец, выдохнул:

– Взять его!

Возникло короткое замешательство, в котором инициативу попытался перехватить Зигфрид. Он заслонил собой Ведуна, сказав:

– Не знаю, в чем вы его обвиняете, но он с нами!

Если и был шанс уладить все полюбовно, то слова веста подействовали на стражников, как вызов. Теперь стволы штуцеров были направлены только на него, а мгновенно подлетевший глава отряда тихо, прямо ему в лицо отрезал:

– Рыпнешься – тебя и твоих друзей прикончим! Сомневаешься, что справимся с тобой, великий воин?

Слова совсем не прозвучали насмешкой. И Зигфрид отозвался:

– Какие сомнения? Вы ребята шустрые.

– На землю, быстро! Это всех касается!

У Зигфрида всегда было тонкое чутье – когда драться до последнего, а когда на время передать инициативу. Вот и сейчас он продемонстрировал свободные руки и медленно опустился на газон, спокойно сказав напоследок:

– Все, все! Это ваши внутренние разборки. Так что попрошу аккуратнее и не бить ногами.

* * *

Ногами их не били и вообще не били, но оружие забрали и бросили в «каменный мешок» – один из бесчисленного множества межстенных «сот», только оборудованный специально для таких целей. Никакого газона, естественно, здесь не было, а было тесное пространство с бетонным полом и бетонными же стенами, поверх которых прогуливалась пара вооруженных стражников-монахов.

Глядя туда, Книжник видел не только охрану, но и заливающееся багровой краской небо. Теперь светилась уже не только полоса на западе – полыхала половина неба. Беда надвигалась неотвратимо, и это чувствовалось во всем – и в том, как тревожно поглядывают в ту сторону стражники, и в вооруженных отрядах, быстрым шагом проходивших взад и вперед поверх стены, и в повозках с каким-то имуществом, что перемещали по тем же стенам. Доносились крики приказов и рев отвечавшего на них строя. Еще активнее стучали где-то кузнечные молоты, громыхали орудия.

Книжник не любил замкнутого пространства и страдал от недостатка информации. Интересно, что сейчас происходит с Ведуном, или как его там назвали – Предсказателем? Что это за темная история?

Странное дело, хоть Книжник и не испытывал изначально симпатии к мрачному чужаку, теперь он всерьез переживал за его судьбу. Наверное, оттого, что не считал Ведуна истинным носителем зла. Скорее, тот был одиноким и не слишком счастливым человеком. Впрочем, его больше волновало, куда делся их единственный покровитель в этой Крепости – Назар, ведь больше некому здесь замолвить слово за чужеземцев, доказать, что у тех нет злого умысла по отношению к Лавре и ее защитникам.

Куда меньше интересовала судьба Степана, так подло проникшего в их группу и нанесшего удар в самый неожиданный момент. И уже не имело никакого значения, что послужило причиной этого – желание разоблачить Ведуна или старая обида на брата.

Хотелось одного – покинуть эти негостеприимные стены. Правда, не было мыслей по поводу того, где же тогда укрыться от надвигавшейся беды.

Долго томить их в заключении не стали: на стене послышались оживленные голоса, и вниз спустили узкую железную лесенку. Спускавшийся по ней Назар преодолел в нетерпении лишь половину ступеней – и спрыгнул на пыльный потрескавшийся бетон. Острым взглядом семинарист отметил: за спиной послушника болтается его верное шестиствольное оружие, а это могло означать только одно: Назар не потерял доверие настоятелей. И это обнадеживало.

– Скучали? – выпрямляясь и отряхиваясь после прыжка, бодро выкрикнул он.

– Да ничуть, – лениво отозвался Зигфрид, как ни в чем не бывало растянувшийся на бетоне, с комфортом подложив под голову тюк какого-то тряпья. Веста трудно было выбить из равновесия, и даже заключение под стражу он умело использовал для отдыха. – Хорошо тут у вас – спокойно, тихо, прохладно. Только покормить забыли.

– Ничего, сейчас покормят, – пообещал Назар. – Я уже с охраной договорился. А позже выпустят – отец Николай уже санкцию дал. Кроме того, я с мастерами поговорил…

– Что, помогут нам? – оживился Тридцать Третий. – Вот было бы здорово!

– Не, сами они не помогут, – покачал головой послушник. – Во-первых, никто толком не разбирается во всей этой железнодорожной механике. Во-вторых, все силы сейчас брошены на оборону. Оружие готовят, боеприпасы – на случай, если Саранча полезет…

– Так толку тогда от этих разговоров, – проворчал Тридцать Третий.

– Наводку они дали. Говорят, нужные мастера на Авиазаводе есть. Там давно целая колония обитает. Мол, они как раз умеют с крупной техникой обращаться, и цеха вроде как уцелели.

– Звучит обнадеживающе.

– Только есть загвоздка одна… – Назар помялся, с сомнением дернул плечом. – В общем, это не совсем мастера…

– Чего?

– И не совсем люди. Мутанты они.

– Вот как… – Зигфрид приподнялся на локте. – Опасные?

– Не знаю. У нас не поощряется общение с мутами – за это из Лавры вылететь можно.

– Но ваши мастера, выходит, общаются, раз такие подробности знают? – уточнил воин.

– Возможно, – с сомнением произнес Назар. – Даже наверняка контактируют. Берут же они откуда-то инструменты, редкие детали.

– А ваше начальство закрывает на это глаза, – с удовольствием констатировал Зигфрид. – Какие же вы, святоши, все-таки лицемеры!

– Ты нас оскорбить хочешь или свой поезд починить? – огрызнулся Назар.

– Он шутит, – поспешил успокоить Назара Книжник. – Конечно, нам надо найти этих умельцев. Только как мы тот Авиазавод отыщем?

– А я дорогу знаю, – заверил Назар. – И отец Николай отпускает меня с вами. Только с одним условием.

– Каким же?

– До спада Волны ваш бронепоезд должен участвовать в защите Крепости. Вы должны дать слово.

– Хм… Ну слово-то мы дадим, только как Лавра проконтролирует его исполнение? – довольно цинично поинтересовался Зигфрид.

– Они пошлют с нами своих людей.

– Логично.

– Так вы не против?

– Чтобы ваши люди всю дорогу мою задницу прикрывали? Разумеется, я не против. Пусть мне только оружие вернут.

– Вернут, будь спокоен. Но только на выходе из Крепости, у Западных ворот.

– И на том спасибо. Когда выдвигаемся?

– Немедленно. Волна может ударить уже завтра. И тогда всем будет уже не до поезда.

– Ну, что ж… – Зигфрид легко, почти прыжком поднялся на ноги. – Давай, веди нас, монах.

– Я не монах еще, только послушник…

– Ничего, с таким рвением до настоятеля дослужишься, – пообещал Зигфрид. – Если, конечно, брательник тебя на повороте не обойдет, – вест саркастически рассмеялся.

Назар густо покраснел. Видать, за брата ему было стыдно. Вслух он сказал:

– Кстати, Степан с нами пойдет.

– О как! – Зигфрид даже не удивился. – Приятная новость! Ты сам его с собой позвал?

– Отцы-настоятели взять приказали.

– Это они ловко придумали, – желчно заметил Книжник. – Брательник твой расслабиться нам не даст. Получше любой охраны будет.

Назар отвернулся – он и сам все прекрасно понимал.

– А Ведун? – спросил Книжник. – С ним-то что сейчас?

Назал помрачнел:

– С ним хуже. Его обвиняют в самозванстве и ереси. А сам он упорствует и не желает признать своей вины. Это может плохо закончиться.

– Его надо вытащить, – убежденно сказал Книжник. – Он точно ни в чем не виноват. Он стал жертвой подозрений и клеветы…

– Чушь, – неожиданно резко заявил Зигфрид. – Разве ты не понял? Он сам хотел, чтобы его схватили.

Книжник пораженно поглядел на Зигфрида и понял, что его друг, возможно, и прав. Семинаристу тоже показалось, что Ведун попал в руки стражи намеренно.

Назад Дальше