"Порой, чтобы узреть истину, не нужно быть гением или провидцем. Достаточно просто подойти к зеркалу и снять с себя карнавальную маску".
Совет пилигрима.
Эта ночь, словно по заказу, была тихой и ясной, щедро усыпанное звездами небо - на редкость спокойным, а плоская крыша спешно восстанавливаемого Дворца - пустой и тщательно вычищенной, как будто скароны точно знали, что именно сегодня я решу ее посетить.
Правда, догадаться об этом несложно: я и так каждый вечер на пару часов выбиралась на свежий воздух, чтобы полюбоваться на дворцовый сад и хотя бы ненадолго остаться одной. Вернее, не совсем одной, но Лин не в счет - в последнее время он, как и обещал, не отходил от меня ни на шаг. Не спускал глаз ни днем, ни ночью, не доверяя даже бдительной дворцовой охране. Однако я не сердилась на подобную настойчивость. Вернее, я почти разучилась сердиться. Как почти разучилась чувствовать вообще, о чем нисколько не жалела.
Наше триумфальное возвращение не прошло для Скарон-Ола даром - примерно треть левого крыла Дворца оказалась серьезно повреждена; во многих помещениях полностью или частично развалились стены; где-то пострадала лишь штукатурка, где-то покрылся глубокими трещинами пол, а Тронный зал стал абсолютно непригоден для проведения совещаний. Потому что своим появлением мы разломали его так капитально... особенно крышу... что и спустя трое суток туда было страшно зайти.
Впрочем, мне грех жаловаться. Со мной как раз ничего страшного не случилось. По крайней мере, во время падения. Хотя, когда первый шок прошел и братики поняли, что это (несмотря на некоторую неадекватность поведения) действительно я, у нас с ними состоялся долгий, трудный и довольно напряженный разговор. Который, разумеется, не мог не состояться после всего того, что я натворила, но который, тем не менее, прошел гораздо менее бурно, нежели я опасалась. Иными словами, меня при первой же возможности выследили, выловили, угрожающе обступили со всех сторон и сурово потребовали ответов.
Но что я могла им сказать? И как могла объяснить случившееся, если сама не ничего не понимала? Особенно в том, что касалось моего странного поведения на Совете (а оно действительно не вписывалось ни в какие рамки) и последующих событий, после которых мое мироощущение кардинально изменилось?
Вот именно.
Правда, когда эмоции схлынули (вернее, когда Тварям удалось их убить), я привычно проанализировала случившееся и в итоге признала, что, по большому счету, сама во все всем виновата. Ведь это именно я, при всех своих талантах и умениях, всего за один день совершила столько грубейших ошибок, что это не поддается никакому логическому объяснению. И именно у меня по какой-то причине вдруг появились серьезные проблемы с оценкой ситуации.
Нет, обычно я - существо разумное, последовательное, расчетливое и в каких-то вещах даже циничное. Не идеальное, конечно, и совсем не бесчувственное, но чтобы вдруг ТАК лопухнуться на Большом Совете... а это был грандиозный провал... не знаю. Как будто подменили меня. Или сглазили. А может, прокляли? Чем Айд не шутит? Насколько помню, шла ведь туда с серьезным настроем, все досконально продумала, заранее выбрала линию поведения, старательно загнав едва зародившуюся неуверенность поглубже, но едва переступила порог и увидела Эннара Второго...
Черт.
Неужели чувства сделали меня НАСТОЛЬКО уязвимой, нерешительной и податливой? Неужто я потеряла контроль лишь из-за одного единственного взгляда? Или правду говорят, что любовь оглупляет? Все эти препирания с Фантомами... выяснение отношений с Мейром... ну скажите: что за блажь вдруг пришла мне в голову? Более важных тем для разговора не нашлось? Или, может, у нас не Совет был, а собрание комплексующих подростков?
А потом что творила? Чего неловко мялась и глаза отводила? Чего не решалась сказать, пока не прижало? Я что, невинная школьница, чтобы пунцоветь от каждого случайно оборонного слова или сникать квелым одуванчиком из-за недостаточно ласкового тона?
Признаться, теперь, по прошествии пары дней, я сама себя не понимаю. Что тогда делала? Зачем? И почему так легко потеряла хватку? Да еще на Лина взъелась из-за какого-то, в сущности, пустяка? У нас война на носу, рядом серьезные люди сидят, чуть не подпрыгивая от нетерпения, а я с какого-то перепугу вдруг фигней начала страдать. Сопли чуть не распустила. И пальцы, заодно... веером... прям все у меня по струнке ходят, скароны навытяжку стоят, а я сижу небрежно на кресле и лениво смахиваю пыль с подлокотников, как будто делать больше нечего...
Что это? Откуда взялось? Неужели после Невирона я настолько изменилась? Или воспоминания об Эйирэ пагубным образом повлияли на рассудок?
Причем, в какой именно момент у меня слетели тормоза - абсолютно непонятно. Но сам факт, что это произошло, свидетельствует о том, что я о чем-то не подумала. Переоценила себя. Или же чего-то не учла. Например, влияния своих чувств к человеку, который ими совершенно не дорожил, или предшествующих стрессов, банального волнения, страха неудачи, воздействия каких-то других неизвестных факторов...
Впрочем, какие тут факторы? И какие страхи? Все это - пустые слова и ненужные оправдания. На самом деле важно лишь то, что я чуть было все не испортила. И едва не стала причиной гибели тех, кому пообещала не только жизнь, но и свободу. Тех, кто был связан со мной гораздо теснее, чем просто кровными узами. Кто полностью мне доверился и о ком я, увлекшись своими переживаниями, непростительно забыла. Ведь если бы в Степи со мной что-то случилось... если бы Твари смогли до меня добраться, то Лин и Тени... а также мои Хранители, Равнина, Долина, Горы... в одночасье лишились бы защиты. Все оказались под угрозой уничтожения. Тени - потому что были привязаны к моей дейри. Лин - потому что дал серьезную клятву. А Хранители и земля - всего лишь по причине того, что их неуравновешенной Хозяйке в самый неподходящий момент изменила выдержка.
Меня не извиняет даже то, что подобное состояние случилось со мной впервые. Не оправдывает едва проснувшаяся эмпатия, из-за которой я несколько месяцев ходила сама не своя. Или долгая разлука. Несбывшиеся надежды. Желание простого человеческого счастья, в которое я едва не поверила... как бы там ни было, будучи Иштой, я не имела права убегать от ответственности. Не должна была отсиживаться в стороне, пока обсуждались вещи, которые касались меня напрямую. Первая роль на том Совете ДОЛЖНА была стать моей. Именно мне следовало стоять у карты вместо Мейра или Дэя и отвечать на вопросы та Лейро, не прячась трусливо за спины своих братьев. Тогда как я... увы... кажется, еще слишком слаба для такой серьезной роли. И слишком человечна, наверное, раз позволила чувствам взять верх.
К несчастью, только сейчас я осознала, чем именно рисковала. И, наверное, съела бы себя за это поедом, если бы, конечно, вовремя не убила способность чувствовать или сожалеть.
Зато теперь, кажется, я начинаю понимать, почему хорошие правители всегда одиноки. И почему любые свои поступки они рассматривают, прежде всего, с позиции высших интересов и безусловной выгоды для того дела, которому они поклялись служить. Боюсь, у них просто нет другого выбора. Нет права поддаваться эмоциям, иначе это значило бы, что они находятся не на своем месте.
Незнание этой простой истины - вот моя главная ошибка. Та самая слабость, на которую Его Величество совершенно правильно мне указал. И тот самый урок, который я больше никогда не забуду.
Что же касается братиков и их вопросов, то нетрудно догадаться, что, услышав громкий вопль Лина и увидев мою кровь в королевских покоях, им стало ОЧЕНЬ интересно, зачем я поперлась туда посреди ночи, о чем мы с Эннаром Вторым так долго беседовали и почему после этой встречи я внезапно исчезла из Дворца, никого не поставив в известность. Причем, думаю, примчались они туда все вместе, в изрядно встревоженном состоянии и были настроены весьма решительно. Правда, судя по тому, что международного скандала все-таки не случилось, они оказались гораздо более разумными, чем ваша покорная слуга, и не рубанули с плеча, как я двумя сутками раньше. Иными словами, сдержали рвущиеся наружу нехорошие слова и, пригасив стремительно разгорающуюся ярость, задали свои вопросы относительно вежливо.
Как это происходило и что именно им ответил король, я точно не знаю - Ас не захотел распространяться на эту тему. Однако кое-что мне все-таки удалось выяснить. В частности, то, что Его Величество действительно готовился к моему приходу заранее. И то, что он оказался гораздо лучшим политиком, чем я себе представляла. Благодаря чему особых претензий у Фантомов к нему, как ни странно, не возникло. Более того, на него не злились, морду набить на порывались и даже не собирались объявлять вендетту, как можно было бы предположить.
Вы спросите: почему?
А поставьте себя на место Эннара Второго и подумайте сами: глухая ночь... чужой город... надежно защищенный Дворец, в котором вдруг появляются неучтенные, не испросившие аудиенции, насквозь подозрительные личности; в кромешной тьме я крадусь к его окну, как воровка, нацелившаяся на королевскую сокровищницу; на груди - невесть откуда взявшийся амулет некромантов, вокруг меня - очень странная дейри, ставшая после посещения Невирона почти такой же, как у мертвеца. В темноте ведь лица не видно... а за маской его не видно тем более...
Скажите: о чем мог подумать король, когда в его окно без предупреждения влез какой-то непонятный тип? Видя перед собой крайне подозрительную дейри, чувствуя, наверное, амулет Айда, что он мог предположить? И как должен был отреагировать на вторжение? А убедившись в том, что это всего лишь я, как ему следовало понимать мое внезапное появление? Да еще в таком странном виде? Что, кинуться навстречу с распростертыми объятиями? Разом подобреть, разулыбаться или расцвести, как белый гладиолус? При том, что совсем недавно он ощущал мою ауру совершенно иной, точно знал про то, что я - Ишта, и искренне верил, что в наши ранние встречи я лгала ему ВО ВСЕМ?
В подобной ситуации, полагаю, у него был повод для недоверия. И были все основания обращаться со мной, как с врагом.
Но думал ли он в ту ночь, что его ждет очередное предательство? Предполагал ли, что я внезапно переметнулась (или была насильно перетянута?) на другую сторону? Возникла ли у него мысль о моей причастности к Темному Жрецу? Особенно после того, как я столь неадекватно повела себя на Совете? Наконец, был ли он настолько зол, что буквально горел желанием отомстить? И не посчитал ли, что в нашу первую встречу я приложила все усилия, чтобы сбить его с толку, и только в Скарон-Оле показала свое истинное лицо?
Вспомните: ведь в Рейдане я действительно водила его за нос. Обманула, провела, исхитрилась до последнего уворачиваться от его колких выпадов. А затем стремительно сбежала, прихватив с собой амулет, которым Его Величество очень дорожил, но абсолютно не представлял в тот момент, кому именно отдает. Плюс к этому, я бесследно пропала на целых три с половиной месяца. Ни слова в свое оправдание не сказала, ни намека не оставила - просто исчезла. И где? В Невироне, где со мной могло случиться что угодно и кто угодно мог на меня повлиять. Магия смерти... она ведь такая странная... кому, как не королю, об этом не знать?
А теперь вспомните наше неожиданное появление в Скарон-Оле, о котором да Миро наверняка узнал одним из первых; подозрительно вовремя объявившихся Владык; их непонятное отношение к Фантомам; слухи о Невироне и нашем там пребывании; затем - внезапное предложение военного союза... вероятно, Его Величеству было ОЧЕНЬ нелегко во всем этом разобраться. И, думаю, у него имелись веские основания подозревать Гая-Гайдэ в изощренном коварстве. Так что направленный в ту ночь на меня меч был вполне объясним, а проявленная агрессия вполне могла стать печальным итогом тех размышлений, которые я только что озвучила.