– Кали? Да она дура фригидная, – не выдержал Кочетков, и поняв, что сдал себя с потрохами, открыл глаза.
Библиотекарь, как всегда с иголочки, в накрахмаленной сорочке, выбритый до синевы, ехидно усмехался, поглядывая сверху вниз на Пашку.
– Еле тебя нашел, – вдруг зашептал он и, присев на край койки, наклонился к самому кочетковскому уху. – Ты как себя вообще чувствуешь?
– Паршиво, – еще не очень соображая после лекарств, признался Драйвер. – Но я ни в чем не виноват и ничего не замышляю. Я просто в беду попал, оказался в вашей реальности…
– В их, в их реальности, – Библиотекарь подмигнул и, вытянув из кармана колбочку с таблетками, свинтил крышку и, вытянув из прозрачной тары одну, протянул Пашке. – Ешь давай. Нам с тобой нужно как ни в чем не бывало покинуть здание и чем скорее, тем лучше. Еще немного, и тут появится моя натуральная копия, и тогда нам точно…
Вмиг в голове Пашки все прояснилось, и даже чудо-лекарство, выданное шефом, не понадобилось, однако поспешив закинуть таблетку в рот, он вскочил с кровати и, путаясь в длинной рубашке с завязочками, неуверенно замотал головой.
– Одежда!
– Точно! Сиди здесь. Я быстро.
Библиотекарь исчез так же внезапно, как и появился, а когда снова перешагнул порог палаты, то уже сжимал в руках Пашкину одежду.
Перехватив из рук босса свои пожитки, Кочетков принялся одеваться, однако пальцы все еще слушались плохо, так что привычный ритуал облачения прошел несколько смазанно. Рубашку он решил и вовсе не надевать, да и с ширинкой на штанах не очень справился. Узлы на шнурках ботинок получились весьма витиеватые, и проще их было потом обрезать, чем распутать, но было не до красоты. Все время, пока Драйвер одевался, Библиотекарь стоял рядом с дверью и напряженно прислушивался, не идет ли кто, а когда увидел, что его подопечный наконец готов, облегченно выдохнул и заторопился прочь.
– Двигаем. Двигаем!
Чувствуя во всем теле слабость, Пашка уцепился за Библиотекаря, и в таком виде, сделав морду кирпичом, они выбрались в коридор, прошествовали по нему до лестничной клетки и через приемный покой попали на площадку первого этажа, а затем и на улицу, где уже стояло под парами такси.
– Где ты оставил машину? – не дождавшись ответа, босс втолкнул Пашку на заднее сиденье, и тот, рухнув внутрь, пробормотал адрес.
Машина тронулась, и водитель уверенно, не чета кочетковским блужданиям по навигатору, повел авто по указанному адресу. И тут Пашке окончательно поплохело. Те ощущения, что он испытывал до этого, были своеобразным детским лепетом. Температура подскочила, да так что Драйвер буквально почувствовал, как кровь в жилах начинает идти бешеным темпом. В висках забухало, заголосило, сердце зачастило бешено, стараясь пробить грудную клетку и выбраться из груди, тошнота пошла волнами, то подступая и выкручивая желудок, то исчезая на мгновенье. Чувствуя, что сейчас вновь отключится, Пашка попытался дотянуться до плеча Библиотекаря.
– Терпи, – прошипел тот. – Скоро будет легче.
Так и случилось, но существенно позже…
Снова больничная койка, однако и запахи приятней, и голоса вроде приветливей, чем были в прошлое пробуждение.
– Как ты?
Пашка открыл глаза и увидел рядом с койкой Ивашку, сжимающего в руках кулек с апельсинами.
– Бывало лучше. – Приподнявшись на локтях, Пашка оглядел палату, отметив про себя решетки на окнах и странного вида запор на двери. Странно это, больному изнутри запираться.
– И как там в другой реальности? – выдохнув, Ивашка опустил пакет на прикроватную тумбочку и, пододвинув к кушетке табурет, уселся на него, приготовившись слушать, однако Кочетков к разговору расположен не был.
– Пытать ты там меня хотел, – выдал он, наблюдая, как улыбка на лице коллеги сменяется недоумением, а затем и полным разочарованием. – Ты и Танк. Опоили, привязали к креслу. Вели себя некультурно. Кали только и заступилась.
– Кали? – на лице паренька вновь засияла улыбка. – Ну, ты даешь! Мне бы на ее копию дружелюбную посмотреть, так клянусь, ползарплаты бы за это отдал. А вообще ты нас напугал.
– Я, конечно, человек простой, – немного оттаяв, Пашка потянулся к апельсинам, и услужливый Ивашка пододвинул пакет поближе к больному. – Но мне лично непонятно, как я вообще попал в эту параллель и как меня там босс нашел.
– Ну, это просто. – Видя мучения Драйвера, которого пальцы с трудом слушались, Ивашка отобрал оранжевый кругляш и принялся сам счищать с него кожуру. – Но только наполовину. Могу тебе рассказать, пока док меня из палаты не выгнал.
– Валяй, – пожал плечами Кочетков. – Времени у меня навалом.
– Ну, значит, так. – Дочистив апельсин, Ивашка вручил его Кочеткову, выудил из кулька второй фрукт и на секунду задумался, будто расставляя в мыслях по полочкам свою историю. – Когда ты не появился в гараже вечером, первым поднял тревогу Митрич, за что ему отдельное спасибо. Его забота о своих железках тебе, можно сказать, жизнь спасла. Подняли по тревоге отдел, запустили сканер, и каково же было наше удивление, когда твоего маяка в пределах Евразии не обнаружили. И тут Байту пришла в голову идея расширить диапазон, от балды просто. Обнаружили твой сигнал, слабенький, правда, но вывели, и где бы ты думал? Естественно, в параллельной реальности, слоя за два до нас. Кипеж начался, доложу я тебе, жуткий. Локализовали точку перехода, вызвали научников, организовали мобильную площадку для перехода, потом канителились с ней часа два. Оказалось, что параллельщики закрыли себя колпаком, со всеми вытекающими. Научники скрипели мозгами часов восемь, дымились аж, а потом подняли напряжение на ретрансляторах прокола и обесточили половину Ленинградской области. Дырку в теле пробили, но ненадолго.
– А почему так срочно? – вяло поинтересовался Кочетков. – Ну, мне, понятно, выбираться нужно было. Вы с Танком, видимо, в поддавки со мной играть не собирались, но с нашей-то стороны что за срочные работы на судне?
– Тут особенность есть. – Ивашка закусил нижнюю губу и на несколько секунд замолчал, начал терзать в руках апельсин. – Правило. Два идентичных объекта в одной реальности находиться не могут. Даже если у тебя есть брат-близнец, то на каком-то вселенском уровне вы все равно разные, однако параллельная реальность есть по большей части калька остальных. Столкнись ты со своим двойником, поздоровайся за руку, и что потом будет, страшно подумать. Может, конец света, может, откажут законы физики, может, сверхновые начнут взрываться по всей галактике. Колоссальный выброс энергии в месте аномалии гарантирован. И это только одна из причин.
– Ну, а вторая? Допустим, живой супербомбой я не стал. Что еще?
– А ты умнее, чем хочешь казаться, – улыбнулся оперативник. – Адаптация или отторжение. Адаптация в реальности происходит в том случае, если твоя копия каким-то образом ту реальность покинула или изменила свое первоначальное состояние. Замещение идет циклично. По сути если на одном конце планеты умер человек, то на другом практически сразу же появляется его вселенская копия в другой интерпретации. Это гипотеза, однако весомая и с доказательной базой. Адаптация проходит в несколько этапов. Первое, это отторжение. Ухудшается самочувствие, поднимается кровяное и внутричерепное давление, становится так тяжко, будто ты в атомном реакторе пьешь паленую водку.
– А ты пил? – оживился Драйвер, однако Ивашка только усмехнулся.
– Это я так, для примера, – охотно пояснил он. – Но пойдем дальше. За отторжением происходит восприятие. Ты находишься в прострации, не отличаешь добро от зла, а хрен от редьки и вообще ведешь себя будто новорожденный. Далее последний этап. Полная адаптация, и ты в этой реальности остаешься с потрохами.
– А как же беженцы? – Кочетков воспроизвел в памяти свою странную квартирную хозяйку. – Как с ними тогда дела обстоят?
– Физика, химия, математика. – Ивашка многозначительно кивнул и, подняв палец, загробным голосом добавил: – Сила науки.
– А если для дураков?
– Глушилки в форме карманных часов, синтетические стабилизаторы и запрет на появление в тех регионах, где может появиться твоя копия. На площадках даже специальный отдел есть, который отслеживает перемещение того или иного субъекта, параллельная копия которого у нас в гостях.
– А если копия попытается встретиться с оригиналом?
– Ей это сделать не дадут. Для этого мы и существуем. Отдел на самом деле большой и разветвленный. Кто-то арестовывает наркоманов-параллельщиков, а кто-то и свинцовой кочерыжкой может угостить.
– А отторжение?
– Ну, это паршиво. В случае, если ты проникаешь в калькированную вселенную внештатно, тебе и без того плохо, а тут общее состояние может если не прикончить, то сместить мозги набекрень. Находиться в такой вселенной можно, как правило, не больше сорока восьми часов, после чего реальность вышвыривает тебя вон, а вот куда, как карта ляжет. Говорят, что есть такие «везунчики», которые скитаются по параллельным мирам до тех пор, пока не отдают богу душу именно по этой причине.
– Подытожим для краткости, – решил Кочетков. – В параллельную вселенную лучше не соваться, а если уж так случилось, то только с разрешения старших.
– Ну, как-то так, – удивленно хмыкнул Ивашка и, поднявшись, вдруг быстро засобирался. – Пора мне, – резюмировал он. – Тут что-то нехорошее творится. Наркота всплывает то тут, то там, самая разнообразная. Если бы я был законченным параноиком, то… да нет… чепуха.
– То что?
Вопрос Драйвера остановил оперативника уже в дверях.
– Если бы я был законченным параноиком, – Ивашка подбросил в воздух и ловко поймал апельсин, – то решил бы, что они наркоту испытывают. Кто они, не спрашивай. На ком, так явно на нас, – и юркнул за дверь.
В отделе Пашку встретили как героя. Еще бы. Без специальной подготовки прорвать материю и оказаться в параллельной вселенной – это не каждому дано. Аплодисменты и дружественные похлопывания по плечу были наградой, и даже Кали при появлении Кочеткова не выказала пренебрежения, что с ее стороны могло расцениваться как комплимент.
Даже Митрич, застигнутый Пашкой в гараже в ходе демонтажа погнутого и поцарапанного заднего бампера москвича, не стал кидать в него разводной ключ точно в голову, и тот, с завываниями, прошел четко на две ладони выше макушки. Так, собственно, все и пошло. День за днем, неделя за неделей Драйвер крутил баранку, все больше и больше узнавая город, пытаясь разобраться в хитросплетении улочек, подворотен, сквозных дворов и переулков славного града Петра, а заодно набирался опыта у старших коллег, в душе лелея мечту из штатного водителя в какой-то момент превратиться в полноценного полевого агента. Однако возвращение было не таким гладким, как могло показаться. Головные боли, появившиеся после происшествия, не прошли, и порой накатывали волной, терзая виски и зажигая в глазах радужные пятна. Обследовавшись у Дока, Кочетков облегчения не нашел и периодически ел таблетки от головной боли, чем, собственно, и спасался.
Следующим пунктом неприятностей был разговор с неким субъектом, прибывшим в отдел из Москвы на второй день после возвращения Пашки на службу. Придя на работу пораньше, Драйвер хотел по привычке быстро проскочить через шлюз дежурного и направиться в гараж, но был остановлен бдительной охраной.