– Красавица, красавица! – вдруг изо всех сил завопила она. – Как мне это надоело! Все только и говорят, какая Бель красивая, какая прелестная… Какой великолепный муж ей достанется… Мне уже в печенках сидит твоя красота!
Роза стала похожа на злобную фурию, она бегала по комнате и размахивала руками. Сестре было тринадцать, и я частенько страдала от ее насмешек. Мы с Николя ошарашенно наблюдали за ее передвижениями и вздрагивали от криков, а она продолжала кричать:
– Женихи уже в очередь выстроились, чтобы лицезреть нашу красотку!Богатые молодые маги так и ждут, когда тебе исполнится шестнадцать!
Тут Роза замерла и пристально уставилась на меня.
– Что ты смотришь?! Что ты уставилась на меня своими огромными голубыми глазищами?! Красотка! – фыркнула Роза. – Ты получишь в мужья чудовище! Урода, какого свет не видывал!
Я замерла, с ужасом глядя на сестру, а ее уже понесло, она не могла остановиться…
– Ты будешь навечно прикована к страшилищу! Вот твоя судьба! – выкрикнула она и упала, рыдая, на кушетку.
Все замерло. Бледный Николя переводил испуганный взгляд с меня на Розу, понимая, что меня только что прокляли. И никакого браслета на мне не было…
Слезы непроизвольно выступили на глазах. Я слабо понимала, что только что произошло. Злые слова сестры про чудовище, что я буду к нему прикована…
Вдруг Роза вскочила и подбежала ко мне.
– Бель, Бель… Прости меня… – бормотала, всхлипывая, она. – Я не знаю, что на меня нашло… Я не хотела, Бель…
Сестра захлебывалась рыданиями, а я чувствовала, как меня с ног до головы охватывает дрожь. Чувствовала, как корежится и ломается что-то внутри. Возможно, это ломалась моя судьба?..
– Бель, не говори ничего маме и папе, – рыдала Роза, – пообещай. А то нас разделят и мы не сможем больше играть…
– Конечно, – прошептала я, по-прежнему ничего не понимая, – я не скажу…
Я не хотела расстраивать маму и папу, им сейчас и так тяжело. Поэтому я пообещала себе молчать и попытаться жить как прежде. Но только больше я никогда не называла себя красавицей и не играла в принцесс.
Все более-менее успокоилось. Через неделю мы трое уже и не вспоминали о том, что произошло. «Проклятие – такая штука, что неизвестно, когда оно сбудется. Может, через год, может, через десять лет. Если не было сказано «немедленно» или «сейчас же», то оно может отодвинуться на неопределенный срок», – успокаивали мы себя, сидя тихонько втроем в моей комнате.
****
Последний раз мама к нам пришла совсем потухшая. Ее волосы потеряли свой блеск, кожа приобрела сероватый оттенок. Болезненная, какая-то неестественная худоба согнула ее тонкую изящную фигурку. Мы все собрались в библиотеке и тихонько сидели, слушая ее наставления. И почти ничего не запомнили. Только, что нужно быть послушными, любить папу, не ругаться, не злиться, не проклинать…. И так далее. Внутри меня поселилась острая колючая боль. Она разрывала внутренности, не давала думать и внимать словам, которые говорила мама. Я вдруг осознала, что вижу ее в последний раз. Мне было одиннадцать, но за один вечер я повзрослела.
****
Через год после смерти мамы Анна вышла замуж. Ее посватал наш сосед–маг, он был партнером папы и покупал у него золото и руду. Правда, ему было уже за сорок и у него было трое детей от первой жены, но Анна дала свое согласие на брак. Сыграли пышную свадьбу. Я сломала глаза, пытаясь рассмотреть сверху, из своего окошка на башне, роскошную карету и пышное белое платье невесты. Белое пятно обернулось и помахало мне рукой. Я помахала в ответ, но, боюсь, с такого расстояния увидеть что-то было невозможно.
Мне было жаль, что Анна ушла. Она была самой спокойной и уравновешенной из всех нас. Всегда благовоспитанна, сдержанна и безмятежна. Она могла погасить любую вспышку злости или раздражения, умела успокоить и приласкать.
После смерти мамы папа долгие месяцы ни с кем не разговаривал, погрузился в свое горе и не обращал внимания на детей. Так что на год Анна стала главой семьи. Потом, спустя некоторое время, папа потихоньку стал приходить в себя. Начал интересоваться работой, рудником, плавильней. Заходил к нам, разговаривал. Правда, когда видел меня, будто впадал в ступор и не мог оторвать от меня взгляда. Но прошло и это. К нам стал наведываться наш сосед-маг. И вскоре Анна дала свое согласие на свадьбу.
Уже почти два года я живу одна. Сначала Роза надела браслет, через год – Николя. Даже няня уволилась и уехала из нашего замка искать лучшей доли. Иногда брат с сестрой приходили в гости, но чаще я оставалась в одиночестве. У них появились новые увлечения. Роза выбирала жениха, а Николя осваивал папин рудник, учился добывать руду.
В моем распоряжении оказались все восемь комнат, большая библиотека, танцевальный зал и купальня. Совсем скоро мне исполнится шестнадцать и я выйду из башни. На меня оденут браслет и я стану жить среди людей. Возможно, даже выйду замуж.
Папа, когда последний раз приходил, сказал, что уже несколько богатых молодых людей интересовались у него, когда я выйду из башни и они смогут официально за мной ухаживать…
– Слухи о твоей красоте разошлись по нашему краю, Бель, – грустно улыбнулся папа, – не нужно даже слать портретов. Я уже устал всем объяснять, сколько тебе лет.
– Па, – прижалась ласково я к нему, – я не хочу уезжать. Дай мне хоть немножко времени пожить с тобой, с Николя, с Розой…
– Конечно, Бель, – погладил меня папа по голове. – Ты моя красавица и я не отдам тебя первому встречному. Годик-два поживешь с нами, а потом можно думать и о приданом…
Папа ушел.
«Не много же времени я себе выпросила», – подумала я расстроенно.
Мне не хотелось замуж. Не хотелось сразу же попасть в еще одну тюрьму, только с незнакомыми людьми. Хоть мама и твердила постоянно, что предназначение любой девушки – удачно выйти замуж и родить детей (чем больше, тем лучше), что-то я не очень прониклась этой идеей.
Я хотела чего-то такого, чего и сама не знала. Хотела изменить наше мироустройство, избавить мир от проклятий. Хотела ничего не бояться, жить спокойно и безмятежно. Хотела увидеть, узнать, прочувствовать огромный бескрайний мир, который манил меня из окна башни. Хотела стать свободной.
Я понимала, что возможностей что-то изменить у меня мало. Кто я? Молодая неопытная шестнадцатилетняя девушка, слабенький маг. Что я могу? Что в моих силах? Если Создатель сделал наш мир таким, то кто я против него?
Я часами сидела возле окошка и смотрела на раскинувшиеся внизу луга и рощи. На птиц, парящих в вышине, на густой неприступный лес, темнеющий за холмом. Нашу ограду огибала грунтовая дорога, она петляла между полями и уходила на север. На ней я иногда видела повозки моего отца, везущие на рынок золотые и серебряные заготовки.
Моими самыми лучшими друзьями стали книги. Десятки, сотни, тысячи книг. Они учили меня жить, объясняли, показывали, советовали. Я читала все подряд. Одни книги я проглатывала, не разжёвывая, быстро и жадно. Другие смаковала, как деликатес, читая несколько раз подряд одну страницу. Разбирая по буквам, по фразам каждую строчку. Находя тайный смысл и открывая для себя вселенную. Как я уже сказала, свободного времени у меня было предостаточно.
Иногда я часами рассматривала себя в зеркало и пыталась найти, вычленить те черты, которые делали меня красавицей. Я сравнивала себя с портретами принцесс в книгах, с внешностью своих сестер, с подлинной и непререкаемой красотой нашей матери, оставшейся в моей памяти самой красивой женщиной на свете. Трогала кончиками пальцев длинные густые ресницы, проводила линию по изогнутым бровям, улыбалась так, чтобы на щеках появились ямочки, по-детски надувала губы… Была ли я тщеславной? Возможно. Красота сопровождала меня всегда. Мама нам с Розой часто говорила, что красота – это единственное оружие, которое доступно нам, женщинам, в этом уродливом мире. И получается, что я вооружена лучше многих.
****
«Ура! Мне сегодня исполнилось шестнадцать лет!»
Я счастлива так, как не была уже давно! Папа еще утром пришел меня поздравить и сразу же, не откладывая, защелкнул на левой руке изящный золотой браслет. Все. Теперь он будет на мне до конца жизни.
– Поздравляю, девочка моя, – поцеловал меня папа в щеку, – ты теперь совсем взрослая. И так похожа на маму…
В голосе папы прозвучала грусть.
– Я купил для тебя самый сильный браслет из всех, которые сейчас продаются. Когда-то я сам его выковал. Ты будешь защищена как никто другой в нашем мире, – прошептал он мне. – Если бы я мог…
Он опять вспомнил о маме. Опять начал корить себя, что не поменял ей браслет, когда привез ее в свой дом. Ведь у нее был дешевый, простенький…Ее семья была бедной. Эту историю я слышала десятки раз (когда папа оттаял и начал приходить ко мне, он часто рассказывал, как они с мамой познакомились, как он забрал ее от бедных родственников).
– Спасибо, – ответила я растроганно, прерывая поток его сожалений. – Ты – самый лучший папа на свете!
И началась моя взрослая жизнь. Мне приготовили шикарные апартаменты на втором этаже замка. Я познакомилась со слугами, обнялась с братом и сестрой. Роза выглядела расстроенной. Я слышала, что у нее что-то там не сладилось с женихом,свадьбу то отменяли, то опять назначали новую дату. Я не лезла в ее личную жизнь, да сестра и сама держала меня на расстоянии. Возможно, чувствовала вину за случайно сорвавшееся проклятие, может что-то другое, но однажды, когда я постучалась к ней в комнату с предложением пройтись по саду, она резко ответила мне, чтобы я убиралась. Ну, нет так нет…
Я бродила в одиночестве по поместью и просто наслаждалась свободой. Гуляла, каталась на лошадях, кормила кошек и собак. Все для меня было ново и интересно. Животные, люди, деревья, птицы… Весь этот огромный прекрасный мир, который ждал, когда я к нему выйду. И почему там, в башне, я думала, что он ужасен? Нет, он – великолепен! Ну и что, что проклятия исполняются? Они где-то там, далеко от меня, в неизвестном будущем… А сейчас, в настоящем, мне так хорошо – не передать словами!
Слуг у нас было немного. И почти все они работали на руднике и в плавильном цехе. Замок так был заколдован, что убирал себя сам, огороды и сады так же отличались поразительной самостоятельностью. Ну, может, животные не могли сами себя кормить и чистить. Да еще еду готовила кухарка, тоже маг, наша дальняя родственница по маминой линии. Я называла ее тетей Инессой. Пусть папа и говорил, что в замке немного народу, но для меня, в последние два года видевшей только себя в зеркале, папу раз в неделю и пару раз в месяц сестру с братом, это была целая толпа. Я здоровалась несколько раз на дню со всеми, кого встречала в доме и на улице. Было приятно просто стоять и разговаривать. О погоде, об урожае, об окотившейся кошке…
Мне все безумно нравилось. Я напросилась к папе в рудник на экскурсию и облазила все закутки на заводе. Люди улыбались моему энтузиазму, тепло, по-доброму реагировали на мои чудачества. Почему мама и папа предупреждали, что мне следует остерегаться чужих? Ко мне все прекрасно относились. Люди так добры и приветливы! Все, кого я встречала, искренне улыбались мне и желали доброго дня.