С чего это вдруг семье Ады вздумалось хранить подобный мавзолей, а главное – каким ветром занесло сюда Ханну и Хармана?
Мужчина с вьющимися волосами, якобы доживающий свой последний год и якобы бродивший по дну Атлантической Бреши, остановился на пороге в полном изумлении:
– Ада, это же великолепно!
Проворно взобравшись на стремянку, он проехал вдоль книжных рядов, протянул руку и осторожно коснулся толстого потрепанного переплета.
Даэман рассмеялся:
– Вы что же, вообразили, будто бы функция чтения вернулась к людям, Харман Ухр?
Именинник тоже улыбнулся, да так уверенно, что на мгновение коллекционер почти поверил: вот сейчас по его руке побежит поток золотых символов, раскрывая таинственное содержание тома. Само собой, об утраченной функции Даэман знал только понаслышке – когда-то в детстве бабушка рассказывала ему, как развлекались ее собственные прапрапрародители.
Однако ничего не произошло. Запечатанные слова не брызнули щедрым дождем. Харман убрал руку за спину.
– А ты, Даэман Ухр, никогда не сожалел о том, что человечество разучилось читать?
Ну и вечерок! Мужчина вновь покатился со смеху, но вдруг поймал на себе взгляды обеих девушек, полные любопытства и необъяснимой неловкости.
– Ясное дело, нет, – выдавил он наконец. – С какой радости? Разве вся эта древняя мура хоть одним боком касается нашей сегодняшней жизни?
Упрямый «старик» залез повыше.
– И тебе совсем не любопытно, куда исчезли постлюди, отчего их больше не встречают на Земле?
– Что здесь непонятного? Убрались в небесные города на кольцах. Это каждому известно.
– А почему? – настаивал Харман. – Тысячи лет они вмешивались в наши дела, следили чуть ли не за каждым шагом и вдруг улетели?
– Ерунда! – Молодой гость и сам не ожидал от себя столь резкого тона. – ПЛ до сих пор наблюдают за нами. Сверху.
Собеседник закивал с таким видом, словно ему только что открыли глаза, и проехал еще пару ярдов на латунной стремянке.
– Ну а как насчет войниксов?
– А что с ними?
– Столько веков лежали недвижно, никак не проявляли себя и вот теперь зашевелились.
Собиратель разинул рот, однако не сразу нашелся с ответом.
– Полная чепуха. Войниксы, спавшие вплоть до Финального факса, – это же миф. Сказки.
Ада шагнула к нему.
– И ты ни разу не задумывался, откуда они взялись?
– Кто, милая?
– Войниксы.
Даэман расхохотался во все горло:
– Что ж тут голову ломать, красавица? Эти твари были всегда. Они вечны, постоянны, неизменны, хоть и перемещаются, на время пропадая из виду. Но не исчезают. Как солнце или звезды.
– Или кольца? – негромко прибавила Ханна.
– Точно, – обрадовался он.
Харман взял с полки тяжелую книгу:
– Даэман Ухр, Ада упоминала, что ты у нас опытный лепидоптерист.
– Пардон?
– Эксперт по бабочкам.
Молодой мужчина ощутил, как запылали щеки. Приятно, когда твои способности оценивают по заслугам. Даже чужаки. Даже полоумные.
– Не такой уж эксперт, Харман Ухр. Скорее любитель, набравшийся кое-каких знаний от своего дяди.
Именинник спустился с лестницы и разложил фолиант на столе:
– Тогда, я думаю, тебя заинтересует вот это.
Он принялся перелистывать желтые страницы, на которых пестрели изображения бабочек. Коллекционер задохнулся. Десятка два названий он выучил со слов дяди, еще несколько разузнал от собратьев по увлечению. А тут… Соблазнитель протянул руку и бережно коснулся картинки.
– Западный светлый парусник, – изрек Харман.
– Западный светлый парусник, – изрек Харман. –
Именинник опять покачал головой:
– Сейчас на это уже никто не способен. Наши руки утратили множество функций: геопозиционирование, доступ к данным или самоотправление в любую точку от факс-узла.
– Тогда… – Мужчина вконец растерялся.
Да что эти люди задумали? Он-то явился, можно сказать, с добрыми намерениями – соблазнение Ады, конечно, не в счет, – а они… попросту издеваются. Как же так?
Почуяв надвигающуюся бурю, хозяйка потянула гостя за рукав тонкими пальцами:
– Забудь о функциях, Даэман Ухр. Дело в том, что Харман совсем недавно
Последняя фраза совершенно доконала гостя. «Я что, и здесь прогремел?»
Первой заговорила Ханна:
– Харман обещал научить нас этому трюку… с книгами. А что, когда-нибудь пригодится. Я вот хочу больше узнать о литье, пока не заигралась и не спалила себя заживо.
«
Молодой гость облизнул пересохшие губы:
– Не люблю я такие игры. Что вам вообще от меня нужно?
– Мы ищем космический корабль, – ответила за всех Ада. – И верим, что именно ты сможешь нас выручить.
6
Олимп
Смена подходит к концу. Я квант-телепортируюсь обратно в комплекс, выстроенный для схолиастов на Олимпе, записываю наблюдения, анализирую их и «загоняю» в запоминающий кристалл, который и отношу в маленький белый зал Музы. К моему удивлению, хозяйка на месте, беседует с моим коллегой.
Его зовут Найтенгельзер. Добродушный такой мужчина, огромный, как медведь. Жил, преподавал и скончался на Среднем Западе Америки где-то в начале двадцатого столетия. Вот и все, что я узнал за те четыре года, пока он здесь обитает. Стоит мне показаться на пороге, Муза обрывает разговор и отсылает Найтенгельзера прочь. Тот выходит через бронзовую дверь к эскалатору, который змеей вьется по Олимпу вниз, к нашим казармам и странному красному миру.
Муза жестом подзывает меня. Ставлю кристалл на мраморный стол перед ней и отступаю обратно. Сейчас она, как обычно, молча отпустит слугу. Однако не тут-то было: хозяйка в моем присутствии берет камень, сжимает в ладони и даже прикрывает веки, чтобы сосредоточиться. Я стою напротив и жду. Нервничаю, конечно. Сердце громко бьется, а руки, сомкнутые за спиной, – видели когда-нибудь профессора, который пытается изобразить солдата в позе «вольно»? – покрываются липким потом.