* * *
Варя Кононова сидела на пляже, устроившись в тени скалы. На коленях ее лежал блокнот. У ног колыхалось море, свежее, соблазняющее прохладой. Но Варя даже не разделась. Она не видела моря, не слышала плеска волн и криков нахальных чаек.
Она пыталась разобраться. Прийти хотя бы к предварительным выводам. Разделить версии. Наметить планы на будущее. Варя всегда гордилась тем, что обладает логическим мышлением. С удовольствием вспоминала, как сам ректор Садовничий (он читал у них матанализ) однажды ей сказал: «Ты, Кононова, умеешь мыслить системно».
Но сейчас Варя с ужасом понимала: как ни крути, никакой системности у нее не получалось. Сплошной хаос версий. И мысли скачут, как у глупой девчонки. Один вопрос налезает на другой.
Почему Карказины дали себя убить? Существует ли связь между убийствами в Медвежьем и в Соленой Пади? Совпадение ли, что убийства в обоих местах произошли в один день, 15 июля? Кто и зачем похитил из морга трупы погибших?
«И вопросы какие-то глупые, – отругала себя Варя. – Совпадение дат, похищение трупов… Смесь мистики и дешевого боевика».
Как бы в насмешку в голову явилась совсем уж непрошеная мысль: «Может, пойти искупаться?»
Варя немедленно отбросила праздную идею и снова склонилась над блокнотом. Нет, никаких купаний. Просто надо успокоиться и собраться. Итак, какие могут быть версии?
Варя едва успела поставить циферку «один», как услышала сзади шум. Шаги. Громкие шаги. Она испуганно вскочила.
* * *
Перед ней стояли двое мужчин – загорелые, тощие, в линялых шортах. На ногах у обоих – затасканные кроссовки. Волосы – выгоревшие, руки – натруженные. По виду – типичные туристы. Оба с интересом смотрят на Варю. И особо заинтересованно – на ее блокнот.
– Ты не прав, Борька! – сказал один из мужчин, обращаясь к напарнику.
– Что вам надо? – досадливо спросила Варя.
По внешнему виду мужики никакой опасности не представляли. Туристы и туристы. Причем и по одежке, и по выражению лиц похоже, что из Москвы. Из тех же, что Варя, университетско-академических кругов.
Но… но в планы Вари никак не входило болтать с праздными прохожими.
– Покорнейше извините, – улыбнулся тот, которого звали Борькой. – Похоже, что благодаря вам я проспорил…
– Сочувствую, – буркнула Варя и демонстративно села на камень спиной к ним. Склонилась к своему блокноту: отчаливайте, мол, ребята, не до вас.
Борька, будто не замечая ее неприветливости, продолжил:
– Я утверждал, что научной работой здесь занимаемся только мы, дураки. Все остальные – загорают. Но, как видите, я ошибся. У вас ведь – тоже научная работа?
– Научная. – Блокнотик пришлось захлопнуть: слишком уж заинтересованно пялился туда через ее плечо Борькин напарник. – Ну, ребята, вы все выяснили? Я могу продолжить свою, – она усмехнулась, – научную работу?
– Нет, не можете, – нахально ответил тот, что не Борька. – Сначала мы познакомимся, выкурим по сигаретке, вместе искупаемся в море – а после, так и быть, вы сможете вернуться к своим изысканиям.
Варя насмешливо подняла бровь. Ну и заявочки! На конфликт, что ли, нарываются?
– А если я откажусь? – осторожно спросила она.
– Нам, увы, придется уйти, – горько вздохнул Борька.
– Но сердца наши вы разобьете навек, – еще печальнее добавил его напарник.
Ну что с них, дурачков, взять? Может, действительно объявить себе малый тайм-аут? Покурить, искупаться, немного поболтать? Что ж, совсем неплохая программа, а то голова уже пропеклась, абсолютно не варит.
– Откуда вы такие нахальные? – улыбнулась туристам Варя.
– Из Москвы, из… – начал было Борька.
– Не «из Москвы», а «с Москвы», – перебил напарник. – С археологической экспедиции. Приехали сюда на дольмены.
Борька закатил глаза, пояснил:
– Он думает, что вы местная. И специально по-вашему говорит.
– Та не, я с Москвы. – Варя не удержалась, фыркнула: у нее, кажется, тоже появляется местный акцент.
– Вы приехали сюда писать диссертацию. На лоне природы, на глади камней. Под шелест безбрежных волн особенно сладко думается за генезис, – забалаболил тот, что не Борька.
Его приятель демонстративно зажал уши, попросил:
– Молчал бы ты, Митька! А то девушка сейчас «Скорую психиатрическую» вызовет.
– Не вызову, – успокоила их Варя и гостеприимно показала на камни рядом с собой: – Садитесь, археологи, перекурим.
Повторять приглашение не пришлось. Митька с Борькой немедленно упали на камни, вытащили сигареты.
– Мы – Дмитрий и Борис!
– Я поняла.
– А вы?
– Варя. Можно – на «ты». А что, здесь разве есть дольмены?
Борька округлил глаза:
– Я балдею! Варечка, тебя не пугает слово «дольмен»?
– А почему оно должно меня пугать? – удивилась Варя.
Митя объяснил:
– Да мы уже привыкли, что девушки обычно говорят: а шо такое дольмен?
– Или: та на шо вам эти дольмены? – закончил Борис.
– Ну, на самом деле я тоже про дольмены знаю мало, – призналась Варя.
– Это такие большие домики с кругленькими окошечками, – глумливо сказал Митя.
– Ну да. Многотонные гробницы, мегалитическое строительство… Кажется, строили их пять тысяч лет тому назад, – вспомнила Варя страничку из карты-путеводителя.
– Отлично! – восхищенно воскликнул Борька. – Вам «пять» по археологии.
– Нет, «пять» с плюсом! «Шесть»! – перебил его Митя.
– Только зачем их строили – я не знаю, – призналась Варя. – Жилье? Храмы?
– А никто не знает, зачем их строили, – серьезно ответил Борька. – В смысле назначение-то известно – в дольменах погребали. Но к чему такой размах, чем объясняется их форма, по какому принципу выбиралось место строительства – не выяснено до сих пор.
– Есть точка зрения, – начал Митя и замолк.
– Какая? – поторопила его Варя.
– Неужели вам… тебе интересно?
– Интересно. Рассказывай.
– Один исследователь полагает, что дольмены – это своеобразные информационно-энергетические трансформаторы. С их помощью низшая каста жрецов хотела восстановить нарушенный энергетический баланс Земли и отвратить грядущие катаклизмы.
– Каким образом? – живо заинтересовалась Варя.
– Сама архитектура дольменов будто бы способна перерабатывать отрицательную энергию. Но эта точка зрения, увы, не доказана. Что естественно.
– Ну а вы… пытаетесь доказать какую-то собственную концепцию? – поинтересовалась Варя.
– Нет, мы просто работаем на дольмене «Лысый», здесь рядом. Обычная рутина: ландшафтные исследования, электронный зондаж, сбор палеоботанических и минеральных образцов.
– Интересно?
– Ч-резвычайно! – заявил Митя.
– Только платят мало, – пробурчал Борька.
– А ты? Ты здесь отдыхаешь? – Митя придвинулся к ней поближе.
Шарахаться Варя не стала.
– Нет, не совсем. Я в командировке, журналистка. Приехала по сигналу насчет Соленой Пади. Слышали, что здесь случилось?
– Слышали, – поморщился Борька.
– В смысле – слышали крики? – оживилась Кононова.
Митя с упреком сказал:
– Если бы слышали – может, помогли бы. Нет, криков мы не слышали. Наш лагерь отсюда далеко, мы даже машин с подъездной дороги не слышим.
– Дольмены как будто специально строят в каких-то дырах, – пошутил Борька. – В этом-то году – ладно, до дороги всего километр. А в прошлом, Мить, помнишь, как лодку часами приходилось ждать?
– А где же вы были в прошлом году?
– В Медвежьем. Дольмен у притока реки Жане.
Варя изо всех сил постаралась не побледнеть.
– Где? – переспросила она.
– Бухта Медвежья.
– А когда вы работали… там… Ну, в смысле в какое время года?
– Как и сейчас. Летом. В июле. А что? – не понял Митя.
«А то, что в июле там тоже произошло зверское убийство!» – мысленно крикнула Варя. Но промолчала.
Митя сделал еще одно еле уловимое движение и приткнулся к ней вплотную.
– Варь, а где ты остановилась? В гости не пригласишь?
– Остановилась я в Суджуке, – огорчила археолога Варя. – Так что приглашать мне вас некуда. Давайте лучше так пообщаемся. Без гостеваний… Расскажите мне еще про дольмены.
Митя фыркнул. Боря кивнул:
– Можем и рассказать, коли не шутишь. А что ты хочешь узнать?
– Хочешь, расскажем, как из дольменов привидения выходят? – предложил Митя.
– А они – выходят? – серьезно спросила Варя.
– Конечно же, нет, – пожал плечами Борис.
– Как нет? – изумился Митя. – А про сны ты что – забыл?
– Какие сны? – живо заинтересовалась Варя.
Борис неохотно сказал:
– Да была одна история… Давно, мы еще студентами были. Поехали на дольмены. В первый раз, все в диковинку. Тоже наслушались бабьих сказок – привидения, духи, загробные голоса… Вот и надумали друг другу доказать, что нам все нипочем. А как доказывать? Решили ночь в дольмене провести.
Варя обратилась в слух:
– И что?
– Да ничего особенного. Легли… И даже заснули. Один в центре. И трое – по бокам… Все вроде нормально. А потом началось. Четверо нас было – и всем четверым один и тот же кошмар снился. Женщина, вся в черном, с бледным лицом, а вместо рук – кости… Извела она нас. Все раскопки спать не давала.
– А на здоровье… это никак не отразилось? – живо спросила Варя. – Вы не болели?
– Нет. Только не высыпались очень.
– И не случилось с вами ничего?
Боря печально улыбнулся:
– Случилось.
– Ну, и?..
– Митя сильно заболел. Он стал маньяком.
Митя немедленно скорчил зловещую рожу, выпучил глаза и завыл:
– У-у-у!
Варя в первый момент дернулась, отпрянула.
Оба археолога зашлись в хохоте.
– Фу, дураки. Ну и дураки!
Она не выдержала и тоже засмеялась.
– Варечка, прости. – Борис мимоходом, как бы успокаивающе погладил ее по руке. – Не забивай себе голову. Хотя про кошмары – это все правда. И снились они нам тогда до самого конца экспедиции… Но дольмены… Дольмены – они только подшучивать могут. А реальный вред нанести – у них сил не хватит.
– А строитель? – возмущенно воскликнул Митя.
Борис скривился.
Варя тут же спросила:
– А со строителем что?
– Цепь совпадений, – твердо ответил Борис.
Митя возразил:
– Нет уж, пусть Варя сама решает, совпадение это или нет. Вот, слушай. Один мужик здешний, варвар натуральный, дольмен на стройматериалы разобрал. Плиты там крепкие – веками стоят. Почему бы, думает, не пустить их на дом? Заказал кран, самосвал, выкорчевал и вывез на собственную стройплощадку. И через неделю – помер. Инфаркт. А ведь молодой был, слегка за тридцать.
– Похоже, что совпадение, – вздохнула Варя.
– А ты дальше слушай. Крановщик – тот, что плиты из того дольмена в самосвал грузил, – через десять дней тоже умер. И тоже от ерунды – типа воспаления легких. Остается из всей компании третий – водитель самосвала.
Митя замолк.
– Ну, говори, – затеребила его Варя.
– А, интересно стало!.. Так вот, у водилы началась, в натуре, депрессия. Глушит водку, ждет смерти. Жена его испугалась. Отвела супруга к психотерапевту. Терапевт выписал всяких успокоительных колес. И самосвальщик наш через день тоже умер. Передозировка. Наглотался транквилизаторов и водкой их запил. Что, совпадение?
– Ну, смерти-то у них вроде были естественные, – неуверенно сказала Варя. Сама себя поправила: – Ну, почти естественные. Меня вот другое интересует. Не может ли убийство – здесь, в Соленой Пади, – быть как-то связано с вашими раскопками?