Если ты не будешь мне мешать, сказал он. Если ты не будешь мне мешать. Не звони в полицию. Она попыталась себе представить, как она звонит в полицию. Они осмотрят ее запястья и обыщут машину. И наверняка позвонят Гвен. Завтра. Или когда? Гвен действительно в опасности. Сегодня вечером. Она звонила Гвен давеча, и Гвен подняла трубку. Почему она не сказала об этом гаду в машине? Он не спросил. Он предупредил ее, чтобы она не звонила Гвен. Откуда он узнает, звоню я ей или не звоню? Это – один из туманных регионов знания, в которых дилетант чувствует себя потерявшим все ориентиры. Судьба не является прихожанкой Храма Мещанских Приличий, иначе бы она не ставила людей в такие затруднительные положения. Как узнать, когда кто-то звонит по какому-то конкретному номеру? Как узнаёт полиция (а они, вроде бы, узнают … или нет?) Существует ли какой-то аппарат, который можно носить в кармане … с миниатюрным дисплеем … показывающий номера задействованных телефонов в округе? … Внезапно в голову Гейл пришла блестящая идея. Она воспользуется платным телефоном у торгового молла. И, если кто-то за кем-то следит и кого-то прослушивает, они не будут знать, что звонила именно она.
Она переоделась в джинсы, кроссовки и свитер. Побежала было к двери, но тут же сообразила, что, возможно, страшный мужчина с иностранным акцентом за ней следит, или, хуже, ждет ее теперь в машине, снова. Ничего утешительного в том, что она не видела его лица, не было. Если бы сейчас она увидела его лицо, она бы, наверное, просто умерла.
Но была и задняя дверь, и был задний двор, и забор, через который можно перелезть, и роща за забором. А молл находился на противоположной стороне рощи.
Гейл открыла заднюю дверь так тихо, как только могла и выскользнула наружу. Очень свежий воздух чуть не заставил ее заплакать. Она пересекла двор, вскарабкалась на забор, порвав мохеровый свитер в двух местах, и храбро углубилась в лес.
Светила луна, и различать дорогу оказалось делом нетрудным. Однако Гейл не являлась на самом деле деревенской девушкой – ей недоставало опыта, привычки ходить по лесу ночью. Каждая тень казалась ей несговорчивым вооруженным мужчиной, каждая куперова сухая ветка, хрустнув под ногой, наверняка привлекала внимание грабителей, разбойников, и сбежавших из тюрьмы насильников и убийц, которые прятались в этой роще от правосудия, и ее собственное, Гейл, продвижение через этот фрагмент нетронутой цивилизацией дикой природы безусловно служил сигналом всем диким зверям округи – медведям, рысям, гепардам, страусам, гремучим змеям, или кто тут живет, в этих местах. Сердце переместилось к горлу. Дважды она упала, ссадив себе ладони и колени. По мере приближения к противоположному краю рощи она перешла на неровный спотыкающийся бег.
И вдруг роща кончилась. Гейл поскользнулась, проехала вперед на подошве, вскрикнула, упала на ягодицы и покатилась вниз по склону, покрытому редкой влажной травой, к проселочной дороге. Она вскочила на ноги. Молл находился в ста ярдах от нее. Она устремилась к нему, прихрамывая и потирая бедро.
Это все-таки не Манхаттан. Время было за полночь, и супермаркет, магазин деликатесов и дайнер стояли закрытые и запертые, с выключенным светом. К счастью у заправочной станции неподалеку наличествовал прилегающий к ней магазин сластей, напитков, газет и сигарет, а в нем наличествовал платный телефон, и еще телефон клерка.
***
Понятно было, что Гвен едет с ним, а не остается одна, еще чего! В блондинистом парике выглядела она…
– Пикантно, – отметил Лерой, кривя губы.
Она открыла ящик стола.
– Оставь в покое пушку, – сказал Лерой.
– На всякий случай.
– Я не имею права позволить тебе ее взять, – объяснил Лерой. – Это противозаконно. Я же полицейский, помнишь?
– У меня есть лицензия.
– На хранение. Не на таскание с собой. Оставь в покое пистолет. Пойдем.
Меньше чем через час Форд Краун Виктория без опознавательных знаков остановился рядом с внедорожником Гейл, запаркованным под совершенно безумным углом на въезде ее дома. Гвен сняла парик.
– Спасибо, Майк, – сказал Лерой. – Я твой должник. Гвен, выходи.
– Я не могу выйти, – пожаловалась она с заднего сидения. – На дверях нет ручек.
– Вечно с ней какие-то проблемы, – объяснил Лерой Майку. – Эта баба – ты представить себе не можешь. Всегда что-то не так.
– В чем я в данном случае виновата? – запротестовала Гвен.
– Ты всегда попадаешь в разные ситуации, – объяснил ей Лерой. – Она всегда попадает в ситуации, – сказал он Майку, закатив глаза. – Даже не спрашивай.
Он вышел и открыл ей дверь.
– Что мы здесь делаем? – спросила она. – Я думала, что Гейл на какой-то заправочной станции.
– Нам нужен ее внедорожник, – сказал Лерой. – Ее бумажник в перчаточном отделении вместе с ее ебаными документами и прочим говном. Помимо этого, нам нужно будет каким-то способом вернуться в город. Такси дорого, а поезда ходят в это время раз в три часа, если конечно в этой дыре для неудавшихся яппи вообще есть станция.
– Заперто, – сказала Гвен, пробуя пассажирскую дверь внедорожника.
– Перестань говорить метафорами, – огрызнулся Лерой, возясь с дверью со стороны руля.
Дверь в конце концов ему поддалась. Завести мотор, соединив контакты, заняло у него считанные секунды.
– Терпеть не могу машины с высокой посадкой, – отметил он. – Ужасно неустойчивая конструкция. Посмотрим, может ли этот металлолом ездить так, как про него говорят.
Он выставил задний ход и вдавил акселератор в пол. Гвен едва успела захлопнуть дверь со своей стороны. Машина скользнула, пробуксовав, с въезда и выкатилась на улицу.
– Хуйня а не машина, – объявил Лерой свой приговор. – Не тянет с места абсолютно. Люди такие козлы, блядь. Было бы хорошо, если бы я мог их всех убить.
Они долетели до перекрестка. Посмотрев вправо и влево, Лерой решил повернуть налево.
– Ты знаешь, где молл? – спросила Гвен.
– Нет.
– Может, мы не туда едем?
– Туда.
– Как ты это определил?
– По звездам.
Гвен хлопнула себя по лбу.
– Какая я дура. Конечно по звездам. Это такой специальный способ, да?
– Нет, – сказал Лерой. – Когда я смотрю вверх и вижу Юпитер, я знаю, что поступаю правильно. Это вроде знамения.
– Жалею что спросила.
Через три минуты справа по ходу показалась громадная территория молла. Лерой исполнил очень крутой поворот и влетел на стоянку машин, ударив карданным валом о поребрик. Закрытые магазины пронеслись мимо смазанной пеленой ночных контрольных огней. Заправочная станция показалась впереди. Лерой остановил внедорожник у дверей магазина сластей и сигарет, прибыв как раз ко времени вооруженного ограбления.
Входя в магазин (Гвен следовала в кильватере) он оценил обстановку. Их было двое, один стоял у холодильников с пивом и разбавленными винными напитками для подростков и лонгайлендских старых дев, напротив кассы, второй направлял пистолет на ночного продавца, человека, не вступившего еще в двадцатилетний возраст. Стоя за стендом с вчерашними газетами, Гейл пыталась делать вид, что ее здесь нет. На какой-то момент все, кроме Лероя, замерли, образуя собой живописное театральное табло.
– Я только возьму себе бутылку кока-колы, – объявил Лерой, идя к парню, стоящему у холодильников.
– Эй, ты, – сказал парень.
– Все нормально, – откликнулся Лерой. – Я просто достану кока-колу и уйду, а вы можете тут продолжать.
Парень у холодильников поднял пистолет и удивился, что жест этот не производит никакого впечатления на Лероя. Лерой вообще смотрел в другую сторону.
– Ну ты, сука, на хуй! – сказал грабитель, пытаясь завладеть вниманием Лероя.
И не завладел. Тогда он повторил сказанное, с нажимом. Все еще глядя в другую сторону, Лерой протянул руку, захватил парня за локоть и дернул его по касательной к себе. Пистолет, рука, плечо качнулись вперед. Крутанувшись на месте, Лерой въехал нарушителю локтем в лицо. Другой грабитель все еще находился в процессе разворачивания, поднимания и прицеливания, когда заметил пистолет своего партнера, направленный на него.
– Эй, ты, не стреляй, блядь! – заорал первый парень, чью шею Лерой взял в замок.
– Пошел на хуй, мужик! – закричал второй, паникуя и пытаясь целиться. Он явно поддался панике. В этом своем состоянии он вполне мог надавить на курок. И надавил бы, наверное, если бы не Гвен – она схватила пластиково-металлический сигаретный мини-стенд с прилавка, широко размахнулась, и приложилась стендом к профилю нарушителя. Парень завопил, отскочил в сторону и замер, скалясь. На этот раз он поднял пистолет по направлению Гвен. Сразу за этим последовал неприятный звук ломающихся костей и стремительно, мощно, неостановимо, оставив первого противника со сломанной рукой корчиться на полу, Детектив Лерой втаранился всем телом в парня с попорченным профилем. Раздался выстрел, пуля разнесла вдребезги стеклянную дверь, пистолет упал на пол. Лерой сжимал, хватал, пинал, бил, еще бил, разбивал, рассаживал, ломал и корежил – все это одновременно. Спустя несколько секунд его жертва превратилась в бессмысленную массу сломанных костей и щедро кровоточащей плоти. Гвен подобрала пистолет. Гейл, оказывается, все это время непрерывно визжала. Ночной продавец и нарушитель со сломанной рукой, успевший подняться на ноги, стояли застывшие, завороженные зрелищем и парализованные – первый страхом, второй болью и страхом. Лерой отправил жертву головой в холодильник с соками и молоком, жертва ударилась в стеклянную дверцу, упала на спину, слабо задвигала ногами и торсом, и повернулся ко второму неудачливому грабителю, бережно придерживающему сломанную руку. Тот начал отступать задом. Вскоре он споткнулся и упал бы снова на пол, если бы Лерой не поймал его на половине пути и не отправил бы его, боднув в лицо, в стенд с кукурузными кашами.
Слабый дрожащий голос продавца нарушил Третью Заповедь, после чего продавец сказал, —
– Я вызываю полицию. Все, пиздец, я вызываю.
Лерой выхватил бляху и швырнул ее в лицо продавцу, попав в скулу. Недоросль издал пронзительный крик, прижимая ладонь к ссадине.
– Я и есть ебаная полиция, – сказал Лерой. Он повернулся к Гвен. – Это все ты виновата, – сказал он ей.
– Что? – спросила она, даже с вызовом. Возбужденная, она гордилась своим давешним героическим поведением и не желала слышать никакие глупости от человека, чью жизнь она только что, типа, спасла.
– Скажи, что это не так. Валяй, скажи, – настаивал Лерой. – Ты все время попадаешь в ситуации. Этот сарай не грабили с тех пор, как … не знаю, с Сотворения Мира! Грабители, бывает, суются за пределы среды обитания, но никогда – так далеко. Ты приезжаешь сюда – и вот, пожалуйста, они уже здесь. Может, потерялись по пути в Бедфорд-Стайвесант и хотели спросить этого прыщавого мудозвона, куда им ехать. Он вдруг начал дрожать, как ива плакучая на октябрьском ветру, на что они, конечно, тут же среагировали в обычном ключе. Заткнись! Где эта сука?