- Конечно, я, - он потрепал Стаса по затылку. - Смотри.
И тогда произошло чудо. Внезапно, по мановению Андреевой руки, прямо перед ними возник оазис. Он был точно такой, как показывали по телевизору - небольшое озерцо прозрачной, чистейшей воды, слепящей голубизной, а вокруг - аккуратные зеленые пальмы. И еще, откуда ни возьмись, появились огромные разноцветные бабочки, порхающие с пальмы на пальму… Стас не удержался, бросился бегом к этому райскому месту, попробовал воду из озерца - все было настоящее. Одна бабочка села ему на плечо, другая спустилась на раскрытую ладонь Андрея.
- Это точно сон, - радостно рассмеялся Стас.
Дальнейшее он помнил так же отчетливо. Они сидели под пальмами и болтали с Андреем. Никогда, ни до, ни после этого, Стас не испытывал такой близости со старшим братом, не рассказывал ему о своих мыслях и мечтах так откровенно. Андрей улыбался и в ответ делился своими идеями, чего и вовсе вообразить было нельзя, ибо не было на свете более закрытого и осторожного в этом смысле человека, чем его брат. Он не был молчаливым, напротив - мог разговаривать без умолку. Но только не о себе, не о том, что занимало его мысли. То, что Андрей думал, оставалось тайной для окружающих. Им приходилось лишь догадываться о том, что у него было на душе.
А потом Андрей сказал, что ему пора работать, и Стас со вздохом согласился.
- Подожди минутку, - попросил он, отходя от брата на некоторое расстояние. Стас видел, как он поговорил с кем-то по телефону, а потом рядом внезапно материализовался незнакомый мужчина.
- Пока, - мягко сказал Андрей, и это было последнее, что Стас видел и слышал в этом мире. В следующее мгновение он проснулся в своей постели, ранним утром. И резко сел, не понимая, что с ним произошло. Этот сон показался слишком реальным, и он помнил его до мельчайших подробностей.
Он даже встал и тихо подошел к дивану брата, чтобы убедиться в том, что Андрей спит. Убедившись, вздохнул и поплелся на кухню. Сна не было ни в одном глазу. Просидев на кухне до семи утра, когда Андрей проснулся по будильнику на работу, Стас испытующе посмотрел на него, появившегося в коридоре.
- Ты чего? - спросил Андрей.
- Тебе ничего не снилось сегодня необычного? - спросил Стас с необъяснимой надеждой.
- Я не запоминаю снов, - буркнул брат, скрываясь в ванной.
И вдруг, столько времени спустя, все же признал, что видел и пустыню, и бабочек. И сердце Стаса часто-часто забилось. Он резко сел на кровати:
- Так ты все-таки был там? – спросил он, впиваясь глазами в брата.
Андрей кивнул. И сердце Стаса забилось еще чаще, а кровь едва не вскипела, впервые после многомесячного перерыва ощущая выброс адреналина.
- Так был это не сон? - медленно спросил мальчик.
- Ну... не совсем.
Медленно, подбирая слова, Андрей рассказал ему о существовании другого мира, жизни во сне, которая возможна для некоторых людей. И самое главное - возможна для него, Стаса.
- Там ты не будешь инвалидом. Ты сможешь ходить, и даже летать, там у всех есть крылья, - объяснял брат. В этом мире люди живут гораздо дольше, чем в настоящем, и в нем не существует болезней, продолжил он.
- Но как туда попасть? - не понял мальчик.
Андрей улыбнулся:
- Нужно просто лечь спать.
Стас скептически посмотрел на старшего брата.
- Знаешь, я вообще-то делаю это каждую ночь, и...
- Знаю, - перебил Андрей. - И ты попадал бы туда, если бы Ксеар не удалил тебя специально.
- Ксеар?
- Это человек, который создал этот мир. Он им управляет. И он не разрешает там быть детям.
- Прекрасно, - надулся Стас. - И что же, мне теперь ждать, пока я не состарюсь?
- Вообще-то только до шестнадцати. Это еще не старость, - парировал брат.
- Это же еще целых полтора года! - разочарованно воскликнул мальчик, едва не подпрыгивая на кровати.
- А теперь слушай, и не перебивай, - посуровел Андрей. - Если ты обещаешь мне, что будешь вести себя как взрослый человек...
- Обещаю!
- Я сказал, не перебивай, - рявкнул брат, и Стас присмирел.
- Ты обещаешь мне, что немедленно бросишь все свои суицидальные идеи, что я больше не увижу на твоей физиономии депрессивное выражение. Ты будешь нормально есть, пить, делать физиотерапию, гулять...
Стас сосредоточенно кивал. Его глаза загорелись, а губы разошлись в улыбке, которая, возможно, выглядела идиотской, потому что Андрей стал смотреть немного насмешливо.
- И вообще, неплохо бы начать помогать мне по дому, - продолжал он. - Ты вполне можешь убирать свои шмотки и все такое...
- Хорошо.
- И учеба, Стас. Принимайся за учебу. Я хочу, чтобы ты в конце года сдал все экзамены, как положено. Потому что я не помню, где в твоем медицинском заключении написано про повреждения головы.
- Ладно, - с уже меньшим энтузиазмом согласился мальчик.
- Если ты все это сделаешь, то тебе будет позволено войти в миры на год раньше, - заключил Андрей, и глаза Стаса снова засияли.
Аквинсар, 165 лет спустя. Миры Ксеара, 296 год. Первый мир, научный институт.
- Ну, пожалуйста.
- Исключено.
- Я так хотела побывать в России!
- Нечего тебе там делать. Поезжай лучше во Францию, честное слово. Или у себя там путешествуй. Испания – чудесная страна. Море, солнце, вкусности всякие, рыба свежая, томатный суп этот ваш…
- Гаспачо, - автоматически подсказала Зарайа.
- Вот-вот, - поддакнул Аквинсар. - Чего еще надо?
- Но я…
- Зарайа. Я же тебе все объяснял.
Его невеста, самая красивая девушка во всех мирах, самая задорная и рыжая, не отставала. Ее зеленые глаза сверкали, губы упрямо сжимались и даже ноздри раздувались от возмущения. Она воспламенялась моментально, и сбить этот огонь было непросто, даже ему. Что не удивляло – Зарайа в седьмом мире повелевала огнем, сама была пламенем, а он – всего лишь неподвижной скалой. Не водой, как его брат. Не воздухом, как Ксеар. Он не мог ни затушить ее, ни раздуть ее пламя. Оставалось только наблюдать и разговаривать, и быть терпеливым с ней, даже когда она врывалась в его рабочий кабинет без приглашения и заводила разговор на тему, которая набила оскомину.
- Но почему ты не хочешь со мной встретиться?
- Потому что мы не расставались, любимая, - Аквинсар взял лицо девушки в обе ладони и мягко улыбнулся, глядя во встревоженные и обиженные глаза. – Мы и так вместе. Зачем тебе эта реальная встреча?
- Потому что я хочу тебя настоящего тоже знать!
- Зар, я настоящий. Реальный. Реальнее некуда. А то, что ты увидишь в Питере, тебе не понравится. Я инвалид. Я веду там отшельнический образ жизни, я почти никуда не выхожу.
- Ты и здесь никуда не выходишь, - улыбнулась Зарайа, обводя рукой рабочий кабинет своего жениха.
Тот, исчерпав аргументы, возвел глаза к потолку и вздохнул.
Это было почти правдой. В своем кабинете глава научного института проводил огромное количество времени. Аквинсар лично отслеживал все направления, по которым работали исследователи. Он много писал и редактировал, его перу принадлежали труды по истории Первого мира, по законам его развития, исследовательские описания миров, статьи о психологии мирян.
Почти с самого начала, когда Аквинсар совсем мальчиком попал в Семь миров, он понял, что единственное, чем хочет заниматься – это познавать миры, знакомиться с их сутью, проникать в тайны и законы их существования. Ничего интереснее и важнее в его жизни не было. И он полностью погрузился в эту деятельность, лишь изредка отвлекаясь на мирские дела вроде обеда с братом.
Аквинсар почти не заметил, как прошел сквозь все семь миров, но не пошел по стопам брата и ни в малейшей степени не стал претендовать на власть. Единственное, что его совершенно не интересовало в Первом – это его политическая жизнь и вопросы управления. Он не хотел тратить время на споры с Айи, который тогда активно занимался развитием миров и постоянно дискутировал с Яльсикаром о том, как именно следует это делать.
Оказавшись буквально между молотом и наковальней, Аквинсар первые годы еще пытался в этом участвовать, и однажды неосторожно поддержал предложение Ксеара о привлечении в миры большего количества «спящих» - людей, которые не понимали, что они во сне, чем вызвал огромное неудовольствие Андрея. Яльсикар считал это небезопасным, поскольку спящие не понимали, где находятся, галлюцинировали и могли проявлять агрессию. Он здорово разозлился на младшего брата за то, что тот способствовал претворению этого решения в жизнь. После той ссоры Аквинсар зарекся вмешиваться в их дела.
- Любите друг друга без меня, я подержу свечку, - угрюмо ответил он, когда Ксеар и брат позвали его на очередное совещание. И остался в институте.
К вечеру прилетел Яльсикар.
- Ты обиделся, что ли? – вертя в руках коммуникатор и не глядя на брата, поинтересовался он светским тоном.
- Я уже не ребенок, Андрей, - вздохнул Стас. Наедине он предпочитал называть брата реальным именем, все никак не мог привыкнуть к причудливым «никам», хоть и жил в мирах к тому времени уже лет пять.
- Я знаю, - серьезно ответил Бьякка, но Стас видел, что брат хитрит. По натуре манипулятор, он не мог удержаться от попыток управлять младшим так же, как всегда это делал. Но брат и вправду уже вырос, и научился критически смотреть на Андрея, не соглашаясь на все его идеи сразу. Он и сам не заметил, как из испуганного мальчика, потрясенного красотой миров и возможностями, которые они ему дали, превратился в уверенного, самостоятельного мужчину. Который вполне мог позволить себе не идти на поводу у сильных мира сего, хотя принципиально и не хотел входить в их круг.
Не получив ответа, Яльсикар сделал новую попытку:
- Тебе не удастся абстрагироваться от этого. Ты повелитель стихии. Чуешь, чем это пахнет? Это ответственность.
- Я ведь взял нагрузку, так? – пожал плечами Аквинсар. – Я вошел в седьмой и держу этот мир на себе, наравне с вами. Со всем остальным вы и без меня справляетесь. Я не хочу участвовать в бесконечной грызне. У меня и без того дел по горло.
- Город спящих? – лицо Яльсикара приобрело кислое выражение. – Айи просто использует тебя для воплощения своих идей, Стас. Ты хочешь быть простым исполнителем у него на службе?
Шел 135-й год. Стас знал, что брату уже 85 лет. Суммируя эти годы с его реальным возрастом, он понимал, что Яльсикар еще долгие годы будет смотреть на него как на ребенка. Как и Ксеар. Он принял решение держаться от них подальше, и не намерен был поддаваться на уговоры.
- Город спящих – это полностью моя идея, - резко сказал Стас брату. – Это я сказал Ксеару, что их привлекает обстановка. Он просто поддержал меня. И еще. Я не буду исполнителем на службе у Ксеара, но и у тебя тоже не буду. Прости. И давай закроем эту тему.
Сколько он помнил себя в мирах, Ксеар и Яльсикар всегда были в состоянии тлеющего конфликта. Первое время Аквинсар думал, что это потому, что они такие разные, а потом понял, что между его братом и правителем миров больше общего, чем они оба были готовы признать. Заметить между собой любую похожесть для обоих было неприемлемой вещью. Хотя сказать, чтобы они не терпели друг друга, тоже было нельзя. Наоборот.
Они постоянно общались, помногу, на пару управляя мирами, и так или иначе влияя друг на друга. Постепенно Аквинсар начал думать, что перманентный раздражитель – это формально подчиненное положение Яльсикара по отношению к Ксеару. Айи не мог дать его брату столько свободы творчества, сколько тот хотел. Потому что подсознательно понимал: Яльсикар заберет все.
Поэтому Айи в одиночку принимал любые решения по созданию всего в мирах: начиная от целых городов и заканчивая базовыми правилами жизни. Яльсикар имел власть, но не был создателем. Он мог управлять, но не определять правила. Хотя тоже был на это способен. И все больше этого хотел.