Мию и Ренка двигались, словно в легком тумане, постоянно перемещаясь в пространстве, мешая стрелкам прицелиться…
Вскочив, я просто вынес дверь наружу. Точнее, в коридор, тускло освещенный лампами дневного освещения. Кто-то выронил поднос, и по полу загремела посуда, послышались торопливо удаляющиеся шаги.
Осторожно выглянув, я свистнул, привлекая внимание девчонок.
Живой снаряд, оказавшийся Госье, едва не выбил из меня воздух. Ренка, ну кто ж так кидает! А если бы он или я сдох? Внезапно, смолкли выстрелы и в помещение одно за другим стали залетать черные яйца "птицы смерти".
Мию, словно сжатая пружина, вынесла створку дверей немного дальше по коридору возле поворота. А Ренка с грацией кошки или пантеры прыгнула следом… Подхватив бессознательное тело Госье, я рванул в их сторону, когда начались взрывы…
Бросив на пол тело "торговца смертью", я рухнул рядом, моля всех богов о том, чтобы стены выдержали…
Вскоре я понял, что меня трясут чьи-то тонкие, но сильные руки… Перед глазами плыли круги… Я закашлялся…
— Кеничи… Кеничи… скажи хоть что-нибудь! Кеничи! — Слова доносились, будто сквозь слой ваты. Я с хрипом согнулся и закашлялся.
Пыль клубами кружилась на том месте, где недавно был коридор весьма респектабельного ресторана. Ренка помогала мне подняться. Рядом застонал приходящий в себя Госье. Красивое платье Ренки было порвано и запачкано до неузнаваемости, с виска стекала тонкая ниточка крови…
Мию!
Рывком поднялся на ноги, едва не уронив девушку, и, наконец, заметил Мию. Та пыталась перебраться через пролом в полу, но все осыпалось и искрило, и она только бессильно смотрела на нас, что-то крича…
Я потряс головой, показав жестом, что ничего не слышу.
Подняв тело Госье, мы подошли к пролому… Мию, оглянувшись, спрыгнула вниз. Я, держа за ворот этого горе-торгаша, осторожно принялся его опускать, Ренка помогала, как могла, вцепившись мне в пояс. Наконец, его тушку мы спустили.
Внезапно на пол коридора сквозь дыру пролома влетело черное яйцо гранаты, срикошетив от стены. И закружилось по остаткам паркета, буквально в десяти метрах от нас, следом влетело еще две и, тоже срикошетив, улетели в пролом в полу…
МИЮ!!!
Я с ужасом понял, что просто не успеваю, если Мию не сможет укрыться… Крутанувшись, я повалил Ренку на пол, прикрывая собой — все же я чуть-чуть погабаритнее ее…
Глухие звуки взрывов и визг многочисленных рикошетов по стенам все-таки смогли прорваться сквозь контузию…
Катарина (Противоположное здание с двумя стрелками).
Кайл ругался, словно портовый грузчик, ибо все пошло наперекосяк с того момента, как закончились патроны. Даже то, что мы взяли патроны россыпью, не спасло положение: воспользовавшись заминкой, "цели" вынесли двери и выскочили в коридор.
Кайл отбросил бесполезную винтовку и, передернув затвор, начал отстреливать гранаты. Мастера, после того, как им под ноги посыпались гранаты, просто вынесли окно и спрыгнули вниз… Самый странный способ самоубийства из тех, что я когда-либо видела.
Взрывы разнесли этаж в клочья, не говоря уж о том, что зданию в целом был нанесен неслабый ущерб…
Отстреляв полную кассету, Кайл, не глядя, установил кассету с другой маркировкой. После чего принялся отстреливать гранаты одну за другой в пролом в надежде на то, что достанет хоть кого-то из них…
— Чем ты стрелял?
— GSR-12D. Со стальными стержнями-стрелками. При прямом попадании прошивают человека в бронежилете легкого образца навылет. — Он поднялся на ноги и отцепил карабин от пояса, который крепил его к полу. В пару движений он прикрепил к нашему оружию термические гранаты, кольца которых были скреплены леской. — Уходим.
Я отцепила карабин и, проверив крепежи парашюта, подошла к краю. Демоны! Не люблю я этого! Оттолкнувшись, прыгнула вниз. Следом должен идти брат…
Ренка.
Я пришла в себя от того, что на грудь что-то сильно давило… На губах был солоноватый привкус… С трудом повернувшись, сумела сбросить с себя тяжесть… Было темно, вокруг искрилась проводка…
Граната!
И осознание того, что Кеничи среагировал на гранату и повалил меня на пол…
Кеничи…
В темноте я нащупала его тело… по рукам побежало что-то теплое… металлический привкус на губах…
НЕТ!!!
— Кеничи! Ренка! Мию! — Тишину нарушил оглушительный вопль ворвавшегося на этаж Сакаки.
— Мы здесь! — Справа из пролома послышался голос Мию. — Что с Кеничи?
— САКАКИ-СА-А-АН-Н-Н!!!! КЕНИЧИ РАНЕН!!!!!!!!!!!!! — От моего вопля ворвавшийся на этаж Сио бросил бессознательное тело Кристофы на пол и в пару прыжков подскочил к нам. — Кеничи… держись…
У меня задрожал голос и навернулись слезы…
— ЧТО РАССЕЛАСЬ?!!! Бегом вниз, надо живее доставить его в больницу! — Голос Сакаки Сио заставил меня подорваться на ноги. — Мию, хватай Госье и дуй за нами!
Внизу как раз подъехала "скорая" и отряды местной полиции. К Сио подскочил какой-то офицер в штатском. Он властным движением отогнал других стражей порядка, ринувшихся было наперерез. В "скорой" медсестра и врач пришли в ужас… Как и мы с Мию…
Спина Кеничи напоминала доску для дартса… восемь пятисантиметровых зазубренных штырей, только чудом не задев важные органы, торчали из спины…
Нас отвезли в госпиталь, где нас уже ждали Акисаме и отец. Сакаки просто не стал слушать лепет врачей в "скорой" и в своей обычной манере проинформировал их, что свернет им их тупые головы, если они не успеют вовремя куда надо…
Кеничи-сан… только держись…
Глава 5. Взгляд со стороны
.
Несмотря на позднее время, в частной клинике Акисаме Коэтсуджи горел свет. Небольшое помещение приемной было заполнено людьми, но в помещении царила идеальная тишина, иногда нарушаемая тихим шмыганьем носа черноволосой девушки в красном китайском платье. По ее щекам двумя прозрачными дорожками текли слезы. На лбу была плотная повязка с едва проступающими следами впитавшейся в материал крови.
Внезапно распахнулась входная дверь и на пороге появилась высокая черноволосая леди в деловом костюме. Следом буквально влетел миниатюрный вихрь, замерший перед сидящей девушкой в порванном комбинезоне, покрытом толстым слоем цементной пыли. Вихрем оказалась девочка-подросток в коротком бежевом платье с короткой стрижкой. Вцепившись в руку сидящей, она принялась ее трясти:
— Что случилось с братиком? Куда вы его опять втравили!
— Хонока, тихо! Ты в больнице! Выйди на минуту! — Вошедшая женщина прикрыла за пулей вылетевшей наружу дочерью входную дверь. — Как он?
К ней тут же подскочил невысокий худой парень в темных, несмотря на позднее время, очках. И принялся быстро рассказывать:
— Сейчас идет операция. Он потерял много крови и выжил только чудом! Осколки практически все извлекли. Но… — Говоривший протянул маленький полиэтиленовый пакетик. — Это не совсем осколки, Первая: применялись спец боеприпасы с нейротоксином WR-24L. Повезло, что не задело ни одного важного органа, иначе бы он скончался еще там…
— Ты хочешь сказать, что… — Первая не договорила.
— Да! Это — НАШИ спецсредства, Первая. Я подал запрос по маркировке стрелок…
— Доклад в развернутом виде завтра на мой стол. Лекарства доставили?
— Практически одновременно с медиками. Они сейчас ассистируют Коэтсуджи-доно. Полчаса назад ввели физраствор с антидотом. У меня все.
Первая обвела взглядом молчаливую компанию мастеров взглядом желтых глаз и холодно поинтересовалась:
— Мне может кто-нибудь объяснить, как это могло произойти? — От холода в ее голосе непроизвольно вздрогнули и напряглись все присутствующие.
Напряжение достигло предела, но от конфликта спасли погасшее табло "идет операция" и распахнувшаяся дверь. В тесное помещение приемной, плотно прикрыв за собою дверь, вышел невысокий немолодой китаец в некогда белоснежно-белом, а ныне покрытом кровавыми разводами, врачебном халате. Стянув с головы больничную шапочку, продемонстрировав всем блестящую лысину, он устало вздохнул:
— Жизнь пациента вне опасности. Осколки вынули. С ним сейчас Акисаме и две помощницы. НА МЕСТЕ! — Неожиданно рявкнул он. — Никто! Туда! Не! Войдет! Парень под наркозом и проспит до утра. Кстати, спасибо за новое оборудование — весьма помогло. Токсин в крови нейтрализован. Еле успели с нейтрализатором — сердце едва выдержало. В общем, жить будет, но в ближайшие сутки-двое — постельный режим!
— Саори-доно, можно с вами переговорить? — К Первой подошла Фуриндзи Мию.
Первая, она же Сирахама Саори, внимательно окинула девушку взглядом и кивком указала на входную дверь.
— Я согласна на ваше предложение! — прошептала Мию, когда они оказались на крыльце.
— Ты хорошо подумала? — Первая за подбородок осторожно приподняла голову Фуриндзи и внимательно посмотрела в глаза. — Ты понимаешь, что обратной дороги уже не будет?
— Более чем. Но, признаюсь, я долго сомневалась в выборе после "того" разговора. — Мию зябко передернула плечами — на улице было прохладно. — В такие моменты понимаешь, что действительно дорогого тебе человека легко можно потерять…
Первая глубоко вздохнула:
— Тогда ты помнишь, что я должна буду сделать такое же предложение Ма Ренке, ибо окончательный выбор будет уже в самом конце этого пути?
Мию немного помолчала и, снова опустив взгляд, кивнула.
— Хорошо, я жду тебя и Ренку через три дня по этому адресу. — Первая, достав из сумочки карточку визитки, протянула ее Фуриндзи. — Там ты подтвердишь свой выбор, после чего я сделаю повторное предложение Ма Ренке.
Мию только кивнула в ответ, внимательно рассматривая золоченый кусок картона.
— Да, и еще… — Голос Первой слегка дрогнул. — Отцу Кеничи о ранениях сына — ни слова! Проводи меня в додзё, я хотела бы поговорить со "старой перечницей", твоим дедом.
В это же время двум неудавшимся киллерам был устроен полный разнос из-за проваленной операции:
— …да вы понимаете, что вы умудрились не только с треском провалить операцию, но еще и едва не угробили нужную персону! Вам было поручено ликвидировать первую и вторую цель! А вы?!..
Мастер киллеров-парашютистов, как оказалось, могла излагать все свои мысли не хуже армейского сержанта, только изредка вставляя в непечатный монолог пару нормальных слов:
— Старейшина и Первая в ярости. И это еще — мягко говоря. Ладно, идите, снимайте свой макияж. Подробный отчет с обоих.
Тяжело вздохнув, Катарина и Кайл поднялись в свои комнаты.
Достав из-под кровати тяжелый кофр, Катарина после гулкого щелчка открытого замка распахнула контейнер, внутри которого оказалось полтора десятка двухсотграммовых алюминиевых ампул и распылитель. Придирчиво осмотрев маркировку трех ампул, она подошла к зеркалу. Вставив ампулу в гнездо и прикрыв глаза, нажала на клапан распылителя. В лицо ударила, струя зеленоватого оттенка… Выждав с минуту, Катарина открыла глаза и принялась снимать с лица лоскутки слезающей маски, словно змея — кожу при линьке.