Мрак свернул от крыльца в конюшню, поглядел куда мальчишка поставил коней. Последние ясли были пустыми. Мрак удивился, что ясли такие
маленькие, разве что для жеребенка, да и то... потом услышал легкий стук маленьких копыт, увидел идущего вдоль рядов крохотного человечка с
конскими ушами, покрытого шерстью.
Он кашлянул, чтобы не напугать конюшника, здесь зовомого баганом, у него не такие острые глаза. Когда конюшник испуганно метнулся в сторону,
сказал громко:
- Не бойся, я не чужак. Мы коней тут поставим. Ненадолго, нам скоро опять ехать. Смотри, если заболеют, я твои конские уши к дверям прибью!
Из темноты раздраженно пробурчало:
- Неча тут чужих ставить! Своим есть нечего.
- Ищи, - сказал Мрак угрожающе. - Какой же ты хозяин?
- Да, хозяин я, хозяин...
- То-то.
Олег и Таргитай ждали на крыльце. Он распахнул дверь в корчму, отшатнулся. Запахи жареного мяса и разваренной гречневой каши ударили с такой
силой, что даже Олег сглотнул слюну, а Таргитай за их спинами жалобно взвыл. Низкий потолок едва просматривался сквозь дым, с поперечной балки
свисали черные космы копоти.
За всеми столами сидели и насыщались крепкие мужчины. Крепкими выглядели даже те, что явно пашут землю, но трое-четверо выделяются осанкой и
даже одеждой: сплошь умело выделанная кожа, что не рвется там, где полно колючек, сучьев и торчащих веток. Лица их были грубыми и темными от
солнца, так что не такие уж дремучие здесь леса.
Олег еще осматривался, приткнуться всем трем негде, а Мрак дружески похлопал одного по плечу:
- Мужик, а, мужик?.. Ты уже поел... ах, еще не поел? Ну все равно иди на улицу. А мы сядем.
Мужик, а с ним и двое других, начали наполняться тяжелой кровью. Глаза налились как у быков красным, а массивные кулаки, казалось, прогибают
стол. Мрак вздохнул, его рука метнулась к поясу, острый нож блеснул и застыл у горла мужика. С другой стороны горло другого уже щекотал острым
лезвием Олег. В зеленых глазах не было даже злости, как у Мрака, это напугало Таргитая больше всего.
Но это, похоже, почему-то напугало и мужиков. Не говоря ни слова, боясь сделать лишнее движение, тихонько выползли из-за стола, на цыпочках
выбрались за дверь. Мрак проводил их недобрым взглядом:
- Вот из-за таких невеж и говорят про нас, лесных людей, всякие нехорошие вещи.
Они спрятали ножи, Олег отряхнул лавку, прежде чем сесть:
- Это про нас, таких овечек?
В голосе было полно яда, но Мрак не заметил. Он привык давать сдачи, как велел Покон, а раз уж приходилось еще и защищать изгоев, то надо
успевать сдачу дать раньше.
Таргитай сел тихий, как мышь. Он чувствовал себя слабым и беспомощным. Хуже того, никчемным. Даже Олег вон как... А ножи вместо кулаков
затем, чтобы убрались сразу, не доводили до драки.
Отрок в замызганной одежке носился между столами, собирал грязную посуду, на новых гостей поглядывал пугливо. Таргитай воззвал жалобно:
- Принеси нам поесть! Я не видел мяса уже неделю!
Отрок, похоже, сжалился, Таргитай выглядел больно жалобным, сказал участливо:
- Хорошо, я покажу котлету. Но только издали.
Мрак хмыкнул, высыпал на стол горсть монет. В корчме мгновенно наступила мертвая тишина. Монеты еще звякали, один золотой долго кружил по
столу, никак не мог улечься, грязно, за это время шеи у всех за столами вытянулись, глаза стали крупнее, чем у сов, а из кухни выскочил сам
хозяин, мокрый от пота, распаренный, и настолько пропахший запахами жареного мяса, вареной рыбы и острых трав, что Таргитай против желания
плотоядно облизнулся, а пальцы сделали щепотку, словно посыпал нечто жареное солью.
Хозяин верно оценил новых гостей, ничего не спрашивал, что-то велел двум отрокам, и те начали таскать на их стол все, что было готово. Мясо
было жесткое, словно говядина давно кончилась, потому готовили из конины, а теперь и вовсе из телег.
Мрак подозвал отрока:
- Эй парень! Принеси жареного гуся.
- С удовольствием, - отозвался тот.
- Можно и без удовольствия, - разрешил Мрак, - но обязательно с гречневой кашей.
Гуся, похоже, побежали резать, а пока на стол начали метать жареную рыбу, мелких птах, лишь затем принесли испеченного в печи кабанчика.
- Вам поросенка с хреном?
Мрак кивнул, но Олег возразил:
- Нет, хрен отрежьте.
Кабанчика на стол ставили два отрока, занял половину стола. Одуряющий запах ударил в ноздри, а когда Мрак всадил нож в покрытую коричневой
корочкой спину, та проломилась с хрустом, запах повалил мощный, сшибающий с ног, обильно потек пахучий сок. Таргитай взвыл, трясущимися пальцами
подломил горячий бок и, обжигаясь, выломал из бока пару ребер, зажаренных умело, корочка темно-коричневая, ломается, как пленка тонкого льда,
сладкий сок сразу потек по пальцам, Таргитай жадно слизнул, чувствуя, как его язык начинает доставать до локтя.
Мрак прорычал довольно:
- После такой работки... да поесть в охотку!
Олег хмыкнул набитым ртом. Он насыщался ровно, не кидался за сладкими кусками как Таргитай, и не выискивал кости со сладким мозгом внутри,
подобно Мраку, а как лесной пожар подбирал все, что лежало вблизи, и так двигался дальше, к середине стола.
- Хороша награда, - сказал он, - за спасение мира.
Когда кости смели на пол, а взамен кабанчика поставили что-то вроде тазика с жареной рыбой, Таргитай вроде бы начал насыщаться. Глаза стали
сытые, подернулись пленкой, как у большой сонной ящерицы на солнышке. Однако голову втягивал в плечи, будто ждал тумака в затылок.
- И все-таки не понимаю, - признался он. - Совсем не понимаю. Хоть вы и объясняли...
Олег проворчал:
- Я тоже не понимаю. Мир ничего не замечает!.. Но не станешь же кричать, что мы его спасли?
Мрак сказал ядовито:
- Все-таки хочешь, чтобы весь мир собрался и целовал в задницу? Хочешь, по глазам вижу.
- Ну, не так уж грубо... но чтобы как-то отметилось.
- Шапку с лентой, аль полоску на портки?
Таргитай смотрел на них непонимающими глазами:
- Это вы опять шутите?.. Вы говорите заранее, когда шуткуете. Я думал, это забыто с того дерева...
- Какого?
- Ну, когда еще в лесу были? Змея птенцов жрякала... а вы хотели от бедной тетки награду за доброе дело.
Мрак и Олег переглянулись. Олег приставил большой палец к виску и помахал растопыренными пальцами. Мрак буркнул:
- Хотя какая разница?.. Что птица, что весь мир. Дело не в плате, а какая плата. И сколько ее.
Таргитай кивал, ему было еще не понятно, просто Мрак говорил очень убедительным голосом, даже чересчур убедительным, даже Олег согласился:
- А я как раз понимаю, что от монетки можно и отказаться, благородством покрасоваться, особо когда девки близко, но когда суют золотую
гору... гм...
Таргитай посмотрел с отвращением и ужасом. Олег протестующе выставил руки:
- Не надо на меня смотреть как на Ящера. Еще в орало запряжешь... Но на мне где сядешь, там и слезешь. Я тебе такое напашу! Я рассуждаю, как
человек того мира, который мы спасали.