Светлые… нет, белые волосы падали на широкие плечи, прямой нос, тонкие губы, белые, почти, незаметные брови и жёлтые глаза, смотрящие прямо на меня.
В руках у него был огромный том.
И тут-то я вспомнила, что он меня как бы заметил и смотрит на меня с удивлением, и чего-то ждёт.
Я удивлённо икнула и прикрыла ладошкой рот.
Он улыбнулся.
— Простите, что помешала, но вы не подскажите где здесь кухня? — смущённо пробормотала я.
— Кухня? Ночью? — насмешливо спросил он.
— Верно, кухня ночью, — сказала я и снова икнула.
— Прямо по коридору, первый поворот налево, третья дверь справа, — сказал мужчина.
— Спасибо, — поблагодарила я.
— Рад помочь, — он улыбнулся и вернулся к чтению.
Я не стала ему мешать и ушла, отойдя немного от библиотеки, я услышала, что мужчина с кем-то заговорил.
Пока шла к кухне я постоянно икала и шаталась, пару раз чуть в стену не врезалась.
И вот я у нужной двери. Как только я открыла полностью дверь, на кухне зажегся свет.
Кухня была оборудована по последнему слову техники, чего там только не было, огромный холодильник, плита, духовка, посудомойка, мультиварка, кофеварка и многое другое.
Сама кухня была в серых тонах, серая плитка на стенах, белый паркет на полу, белый натяжной потолок и с множеством круглых светильников.
Пройдя босыми ногами к холодильнику, я поняла, что пол то не простой, а с подогревом. Открыв холодильник и при этом, икнув, я оглядела содержимое.
Там было много чего, но меня сейчас интересовала только вода.
Найдя бутылку воды, я её вытянута и почти половину сразу выпила, положила бутылку обратно.
Подождав пока икота пройдёт, я перевела свой взгляд на остальное содержимое холодильника.
И тут-то мой пьяный мозг решил сделать себе пироженко. И то, что это не мой холодильник мой мозг совсем не волновало.
Нагрузила себе контейнер огромной клубники, малины, взбитые сливки и огурец с помидориной.
Зачем мне помидорина и огурец я так и не поняла, но мозг и его обитатели — тараканы, твердили, что они мне необходимы.
Закрыв холодильник, я полазила по ящикам в поиске той лепёшки, которую приносила Милика, чтобы сделать себе пироженко.
Лепёшку я не нашла, но обнаружила какое-то печение.
Я попыталась все взять в руки, но огурец постоянно падал, и я его засунула в лиф платья.
Кое-как открыв дверь, я вышла в коридор и пошла обратно в комнату.
— Я явно не туда повернула…
Я уже час ходила и никак не могла прийти к комнате. Я явно где-то не туда свернула и потерялась.
А ещё я где-то умудрилась потерять помидору, это наверно тогда, когда меня сильно повело в сторону, и я все-таки врезалась в стену.
Я больше и грамма не выпью, голова ужасно болела, всё плыло…
Повернув на право, я оказалась около лестницы ведущей вверх, я знала, что мне не туда, но все равно пошла.
Поднималась я ужасно долго и вот я оказалась у двери, открыв её, я оказалась в странной комнате.
Она была абсолютно чёрная, окон в ней не было, единственный источник света, это свеча, стоящая посреди комнаты на маленьком столике.
Кроме столика здесь не было другой мебели.
Но на стене явно висели картины, завешенные красной тканью.
Я подошла к ним и аккуратно стянула ткань…
========== Глава 5 ==========
Ткань лёгким полотном упала к моим ногам. Моему взгляду открылись два портрета, мужчины и женщины.
Они оба были чёрноволосы и сероглазы.
Женщина была потрясающе красива, длинные волосы спадали на хрупкие плечи, одетая в белое платье.
Пухлые алые губы, серые глаза с вертикальным зрачком в обрамлении густых чёрных ресниц.
Мужчина был тоже красив, раскосые серые глаза с таким же вертикальным зрачком, высокие скулы и тонкие губы. Чёрные волосы также падали на плечи. Он выглядел как прирождённый главарь, хищник…
Я ещё какое-то время посмотрела на портреты, а потом вышла из этой странной комнаты.
Спустившись с лестницы, я снова задалась вопросом, где же моя комната?
Побродив по коридорам какое-то время, я оказалась около кухни.
Я начала усиленно вспоминать обратную дорогу, мозг какое-то время сопротивлялся, но, в конце концов, сдался под напором.
Пройдя немного? я повернула направо и, пройдя ещё немного прямо? я оказалась у открытой двери библиотеки.
Заглянув в библиотеку и никого там не обнаружив, я пошла дальше.
И вот, наконец-то я пришла к своей комнате, положив ингредиенты для пирожного на кровать, вытащив огурец из лифа платья, я залезла на кровать и стала сооружать себе съестное.
Взяв печенюшку, я обмазала её кремом, при этом перемазав себе все руки. Потом накидала на горку крема клубничку и пару малинок.
Полюбовавшись на своё творение, я мигом съела его. А потом ещё закусила огурцом…
Главное, чтобы завтра мне плохо не стало…
Потом я брала по клубничке, обмазывала её в крем и кидала в рот.
Но одна клубничка не долетела до рта и упала на платье, испачкав его.
— Чёрт, испортила платье. Неужели для меня так трудно поесть аккуратно?
Я кое-как стянула с себя платье и положила его на кресло. Убрав все с кровати, нашла выключатель, и выключила свет, улеглась поверх одеяла и уснула.
* * *
Моя голова! Я ведь только один бокал выпила, а чувство такое — что я месяц беспросветно бухала.
Кое-как подняв своё тело с кровати, я доползла до душа. Включив холодную воду, я подавила крик, постояв немного под струей, я вышла.
Обтерев тело, и надев обратно бельё, я пошла обратно в комнату. Хорошо, что хоть не тошнит, и никаких провалов в память нет. Я прекрасно все помню и то, что мне теперь нечего надеть. Я вспомнила, что когда мне вчера Милика отдала сумку, там лежали мои чистые джинсы.
Взяв сумку с пола, я вытащила джинсы и надела их. Нижнею часть тела, одела, осталась верхняя. Милика говорила, что рядам с ванной есть дверь в гардеробную. Это комната принадлежит, как мне сказали, их Главы, думаю, с него не убудет, если я у него позаимствую рубашку. Он меня сюда притащил, так что никаких претензий, я сюда не напрашивалась.
Подойдя к двери рядом с ванной, я дернула ручку и дверь открылась.
Это была небольшая комната со стеллажами.
На нижних стеллажах стояла мужская обувь, в основном туфли.
На другой полке были сложены рубашки. Они были сложены по возрастающей цветовой гамме, от тёмного к светлому.
Я решила взять чёрную рубашку, подойдя к чёрной стопке, я взяла верхнюю рубашку.
Она была насыщенного чёрного цвета, с белыми пуговицами и на мне она висела, как чехол от танка.
Я закатала рукава по локти, концы рубашки я заправила в джинсы.
Судя по рубашке, их Глава очень высокий, рубашка мне почти по колени, да и плечи у него явно не узкие. Как же выглядит мой добродетель?… Ну я надеюсь, что добродетель…
В гардеробе ещё стояли шкафы, но я в них не стала заглядывать и сразу вышла.
И только я зашла обратно в спальню, я услышала крик…
Открыв двери в коридор, я пошла босыми ногами туда, от куда доносился крик.
По пути я увидела Милику, выбегающую из библиотеки, я пошла за ней. За ней я с трудом успевала. Мы прошли мимо кухни, потом повернули на лево и видимо пришли, так как Милика остановилась, и я в неё чуть не врезалась.
— Что произошло Фивамс? — спросила Милика у кого-то внизу.
Я выглянула из-за плеча Милика и посмотрела на того, к кому она обращалась. На полу сидел, потирая голову, старый мужчина с длинными седыми волосами, почти чёрными глазами, впалыми щеками, и поджатыми в раздражении губами.
— На выходе из комнаты он поскользнулся на помидоре, неизвестно откуда здесь оказавшийся, — смеясь, сказал мужчина, выходя из поворота.
Это был тот мужчина, которого я вчера встретила в библиотеке. Он заметил меня и подмигнул.
Неужели он знает, откуда взялась эта помидорина? Но меня он похоже не сдаст. Это была явно та помидора, которую я вчера где-то потеряла. Потом он на некоторое время перевел взгляд на рубашку на мне, повёл носом, а потом как-то странно хмыкнул. Это ещё, что такое было?
— Как она здесь могла оказаться? — все также сидя на полу, спросил старик.
И вот его взгляд устремился на меня. Его лицо искривилось сильнее, чем раньше. Он тоже наверно ненавидит людей. И меня значит тоже. Что за мир то такой?
— А что она здесь делает? — с презрением спросил он.
Милика обернулась, посмотрела на меня и тоже хмыкнула. Ну и что это может означать, а?
Она подошла поближе и шепнула мне на ухо:
— Иди с Арасом.
— А это кто? — так же шепотом спросила я.
— Это я, идём, — сказал мужчина из библиотеки.
И как он только услышал?
Я прошла мимо старика, бросающего на меня ненавистные взгляды. Как только я подошла к мужчине, он взял меня под руку и увёл за поворот.
Он некоторое время вёл меня куда-то в тишине, а потом заговорил:
— Мы вчера с тобою не успели познакомиться, меня зовут Арас Брейс, а тебя малышка полуночница? — с усмешкой спросил он.
— Оля, — коротко сказала я.
— Ты помнишь, что вчера было? А то ты была немного пьяна, — спросил он.
— Откуда ты знаешь? — удивлённо спросила я.
— Я оборотень, малышка полуночница, и запах алкоголя я вчера заметил, — пояснил он.
— Всё-таки странный мир, — пробормотала я.
Он ухмыльнулся и спросил:
— Так ты помнишь, как там оказалась помидора? — спросил он.
— Я пришла на кухню, чтобы попить воды, попив, я решила сделать себе в комнате пирожное, я понимаю, что это, по крайней мере, неприлично и нагло. Я в чужом доме и повела я себя крайне неприлично. Прошу прощения, а на счет помидоры, взяв нужное, я пошла обратно и заблудилась, потом каким-то образом потеряла помидору.
Про комнату с портретами я решила умолчать.
— Ничего страшного, пока ты здесь, можешь чувствовать себя как дома. Значит, старику просто повезло, но у меня возник ещё вопрос, а каким образом связаны пирожное и помидора? — спросил он.
Он подвёл меня к деревянной двери с резьбой и открыл её предо мною.
— Ох, если бы я знала, надеюсь, он себе ничего не сломал, — проговорила я.
— Не волнуйся, с ним всё хорошо, ему полезно пошевелиться, — ухмыльнувшись, сказал Арас.
Мы пришли в чей-то кабинет. Высокие окна с шоколадными шторами, огромный деревянный стол с горами бумаг.
В середине комнаты стоял диван в цвет штор. Вся комната была в шоколадно-белых оттенках.
Мужчина подвёл меня к дивану, а сам опустился за стол. Я присела на диван и посмотрела на него.
— А теперь Ольга, перейдём к делу. Милика мне всё рассказала. В то, что ты из другого мира, я верю.
— Действительно? — с сарказмом спросила я.
Как-то они быстро поверили, что-то здесь не так…
— Действительно, ты не похожа на людей из нашего мира, ты слишком доверчивая, нежная, да и Милика ложь не почувствовала.
— Доверчивая? Нежная? С чего вы сделали такие выводы? — надо признать, он меня удивил.
— А с того, люди из нашего мира ни за что и близко бы не подошли к оборотню, тем более чёрному, из чего делаем вывод, что ты не знаешь устоев нашего мира, доверилась первому, кто не отнёсся к тебе с презрением. Ну, а нежна ты, потому что так выглядишь, тоненький тихий голосок, и твои смешные кудряшки, ты создаешь такой очень нежный и тёплый образ, — улыбаясь, проговорил он.