Уилл притянул Лу к себе и, едва она открыта рот, чтобы возмутиться, скользнул туда кончиком языка в долгом медленном и очень чувственном поцелуе.
– Ты знаешь, насколько сильно я хочу тебя?
Он приложил ее ладонь к своим бедрам, а сам скользнул рукой под ее короткое сексуальное платье в оборках.
– Боже, – прошептал он, целуя ложбинку у ключицы, – я мог бы взять тебя прямо здесь и прямо сейчас.
Она с силой прикусила его нижнюю губу и провела по ней кончиком языка, унося с собой боль.
– А я бы тебе позволила.
– Ты сводишь меня с ума, Лу. – Он прижался лбом к ее лбу. – Нам нужно что-то с этим сделать, русалочка, пока я не взорвался от разочарования. Мы уже достаточно взрослые, чтобы не обжечься на этом. – В голове Уилла спонтанный возил сдержанного лицом по полу. – Мы оба знаем, что такое короткий и очень приятный роман. Так давай рискнем!
– Боже, Уилл. А как же «переспим, и я уйду» и все такое?
Он пожал плечами и посмотрел на нее. Его глаза были похожи на жидкое золото.
– Да ладно тебе, Лу. Позволь себе повеселиться.
Русалочьи глаза от удивления стали еще больше.
– Что, сейчас?!
– Нет, не сейчас. – Он улыбнулся. – Я предпочел бы заняться этим без посторонних глаз.
– Что? – Она стала оглядываться по сторонам в поисках людей, которые за ними наблюдали, он рассмеялся и указал налево.
На травянистой прогалине сидела группка обезьян.
Испустив шумный вздох облегчения, Лу прижала ладонь к груди.
– Ты негодяй, Уилл! У меня едва не случился сердечный приступ!
Он улыбнулся и, прислонившись плечом к дверце машины, проводил взглядом обезьян, удиравших в саванну.
В том заведении, куда они приехали, дамская комната располагалась прямо у входа, и это, по мнению Лу, было просто замечательно. Она плеснула на себя холодной водой, чтобы погасить яркий румянец на щеках.
В зеркале над раковиной отражались ее огромные глаза. Они смотрели безумно. Лу была уверена, даже идиот поймет, как она воспламенится, если в скором времени снова не окажется в постели с Уиллом.
После каждого прикосновения они за секунду превращались из друзей в безумцев. Еще никогда она не испытывала такого. Она хотела Уилла, а он, очевидно, хотел ее, и с этим нужно было срочно что-то делать, тут он не ошибся.
Они обманывали себя, считая, что смогут и дальше разыгрывать весь этот фарс с дружбой. Несмотря на усилия, соблазн отправиться в постель был слишком велик для обоих. Лу теперь хотела больше, а времени осталось совсем мало.
Однако следует действовать разумно. Как она, став его любовницей, будет прощаться с ним в не столь отдаленном будущем? Уилл может получить ее тело, а она должна найти способ сделать так, чтобы он, уезжая, не увез с собой ее сердце и душу. Лу понятия не имела, чего ей будет стоить это решение, но знала, что заплатит названную жизнью цену и пойдет дальше. Потому что она боец.
Выпив полбокала ледяного вина, Лу поймала взгляд Уилла и снова покраснела. Приложила ладонь ко лбу и закрыла глаза, чтобы скрыться от озорного взгляда Уилла.
– Ты плохой человек, Уилл Скотт.
Он наклонился вперед и тихо сказал:
– Очень плохой.
Щеки Лу опять покрылись румянцем. Она застонала:
– Прекрати, ну, пожалуйста! Мне ужасно стыдно.
Улыбнувшись, Уилл отпил пива.
Лу снова взяла бокал и, сделав еще один освежающий глоток, огляделась. Вокруг было многолюдно, все сидели за шаткими столиками или стояли у грубо сколоченной барной стойки. Некоторые отдыхали в огромных плетеных корзинах, свисавших с массивного фигового дерева, и на пляжных ковриках. Часть женщин разделась до бикини, часть мужчин сняла рубашки.
– Где мы?
Уилл пил пиво прямо из бутылки.
– «Пляжная хижина». Свежие морепродукты, все поймано сегодня утром.
Лу широко улыбнулась:
– Всегда хотела сюда сходить. Как же здесь здорово! Действительно похоже на хижину.
– Говорят, тут лучшие морепродукты. – Уилл откинулся на спинку стула, и его ножки поднялись из песка в воздух. – Мне про это место Келби рассказал.
– Напоминает рестораны, в которые нас водили родители, когда я была маленькой. По воскресеньям мы часто куда-нибудь ходили пообедать. Фешенебельные отели и маленькие ресторанчики, закусочные и забегаловки, мы посещали самые разные места. Родители всегда знали, где кухня лучше всего. – Взгляд Лу заволокло туманом, голос упал. Она снова оказалась в плену неприятных воспоминаний и резкой боли, но потом помотала головой и отогнала это от себя. – Последний раз мы обедали вместе примерно за три недели до их смерти. Обед стоил невероятно дорого. Помню, мама дала кредитку, и возникла какая-то проблема, папа перепробовал три карты прежде, чем смог заплатить. Мне стоило бы обо всем догадаться.
Стул Уилла качнулся вперед, он наклонился к Лу и встретился с ней глазами. В их взглядах чувствовалось взаимопонимание.
– У них были финансовые трудности?
– Трудности? Да родители были банкротами! – Лу осушила бокал и попыталась сменить тему разговора. – Море сразу за этой дюной, да?
– Вниз по дорожке. – Уилл кивком указал на узкую тропку, которая вилась вокруг дюны, и погладил большим пальцем Лу по запястью. – Поговори со мной.
– Давай пройдемся? Они ведь никого не посадят за наш столик? – Лу встала. Уилл поднялся следом за ней и кивнул. – Уверена, не посадят. Пойдем.
Он взял ее за руку и повел вверх через дюну, не настаивая на разговоре, за что Лу была очень благодарна.
– После смерти родителей мне не нужно было беспокоиться из-за финансов. – Подставив лицо жаркому солнцу, она, наконец, заговорила. – Нам быстро выплатили деньги по страховым полисам. Сумма просто огромная. Я наняла консультанта по финансам, он заставил деньги работать, вложил их в высокорентабельные проекты. Я была ему очень благодарна за то, что могла сосредоточиться на мальчиках. До сих пор ему благодарна.
– Как ты узнала, что родители на мели? – спросил Уилл.
– Примерно через шесть месяцев после их смерти я почувствовала, что достаточно оправилась, и нашла в себе силы разобрать их шкафы, кабинеты и личные вещи.
– Все время забываю, что ты была еще подростком, когда делала все это. – Лу услышала в его голосе боль.
– Нашлось много невскрытых конвертов с неоплаченными счетами, полные коробки конвертов! Я снова почувствовала себя опустошенной и виноватой.
Уилл сжал руку Лу, боль и вина отступили.
– Почему виноватой, Лу?
– Родители умерли ради того, чтобы мы могли жить с комфортом. – Лу уставилась на свои босые ноги. – Если бы они не погибли, наша жизнь сильно изменилась бы. Мальчики не смогли бы учиться в хорошей школе и престижном университете. А теперь денег им хватит даже на то, чтобы открыть свое дело или купить дом.
– Родители оставили деньги твоим братьям?
– Нет, нам всем поровну.
– Почему же ты говоришь так, будто это наследство братьев, а не ваше общее?
Хороший вопрос. Лу действительно так думала.
– Не знаю. Может, я уже была взрослой, по крайней мере, по документам, когда родители умерли, и успела с ними пожить. А братья нет.
– Ты посвятила жизнь заботе о них. И имеешь такое же право на долю в наследстве, как и они.
– Но они потеряли родителей, Уилл!
– Милая, ты тоже! – Он положил руки ей на плечи и слегка сжал. – Им пришлось справляться лишь с горем, а тебе еще и с проблемами.
– Должно быть, родители пришли в отчаяние и не знали, что делать. Как бы они стали растить мальчиков? Где бы мы жили? А еще сильнее их пугала перспектива лишиться привычного образа жизни и друзей. – Лу зарылась пальцами ног во влажный песок и зажмурилась. – Жилье, еда, машина, бензин, все мои серьезные расходы оплачиваются из наследства. И мне кажется, я не имею права тратить эти деньги на себя, на вещи, которые мне нравятся.
– Почему?
Лу сцепила руки за головой и повернулась к Уиллу. Ее огромные глаза смотрели испуганно. Он прикоснулся к ее щеке.
– Лу, ты не можешь наказывать себя за то, что твои родители сделали или не сделали. Это они приняли решение не следить за своими финансами, не ты. А что касается денег, давай взглянем на ситуацию под другим углом. Если бы умер только один родитель, второй нанял бы няню для двойняшек, так?
– Да.
– И няне платили бы?
– Да.
– Это простейшая аналогия, она не отражает в полной мере того, что ты сделала для братьев, но суть не меняется. Пользуйся этими деньгами, Лу. И не вини себя. – Уилл обнял ее за плечи и, притянув к себе, поцеловал в висок. – Если ты сейчас израсходуешь их, это как-то повлияет на тот факт, что твои родители разбились?
Нет.
– Это вернет их?
– Нет. – Лу обвила рукой мощную спину Уилла и крепко прижалась к нему.
Он посмотрел на нее и прикоснулся к ее подбородку кончиками пальцев.
– Тогда пользуйся этими деньгами, милая. – Он надел ей на голову свою кепку. – Мне кажется, нам пора спрятать твое восхитительное личико от солнца. А то, я вижу, появляются новые веснушки, пока мы разговариваем.
Взвизгнув, Лу хлопнула себя ладошкой по носу. Уилл рассмеялся:
– Я шучу, русалочка. Когда же ты, наконец, поймешь, что мне нравятся твои веснушки?
Он закрыл и запер за собой дверь, она кинула сумку на пол и сбросила сандалии. Обед в «Пляжной хижине» растянулся на весь день и даже захватил начало вечера. Как и другие гости ресторана, Уилл и Лу, поев, пошли на пляж смотреть на закат солнца над океаном, поэтому уже абсолютно стемнело, когда они вернулись домой.
Она прошла на кухню, достала из холодильника две бутылки воды и бросила одну Уиллу. Он открыл крышку и выпил залпом половину, глядя на Лу из-под полуопущенных век. Весь день был долгой прелюдией, которая началась с возбуждающих заигрываний у машины. И хотя Уилл весь день старался не прикасаться к Лу, а некоторые из гостей ресторана узнали его и воспользовались камерами своих телефонов, она слышала, что он шептал ей, и видела огонь в его взгляде.
Я представляю тебя в моей постели, твои длинные ноги, твою соблазнительную улыбку.
Лу провела ледяной бутылкой по шее и поймала вспыхнувший взгляд Уилла. На его подбородке дрогнул мускул.
– Жарко, Лу?
– Это лето в Дурбане, – ответила она и не поверила тому, что ее голос может звучать так хрипло и сексуально.
– Если тебе жарко, я знаю, что делать.
Уилл взял ее за руку, потянул к дверям на веранду и быстро распахнул их. Вывел Лу в жаркий ночной воздух и по ступеням веранды спустился с ней к темному бассейну.
– Давно мечтал отдохнуть с тобой у бассейна.
– Отдыхать? Это мы будем делать?
– Надеюсь, нет, – промурлыкал Уилл и поцеловал ее.
Она думала, поцелуй будет жарким и безумным, а он оказался медленным и чувственным.
Руки Уилла опустились на спину Лу, он умело расстегнул молнию ее легкого платья, оно пенным облаком осело на пол. Теперь Лу стояла в лунном свете лишь в бюстгальтере без бретелек и крошечных стрингах.
Большие ладони Уилла скользнули по ее спине на обнаженные ягодицы и бедра, заставляя нервные окончания тела трепетать.
– Как же ты прекрасна, – прошептал он.
Лу верила. Она забралась руками под его футболку, требуя, чтобы он ее снял. Уилл стянул футболку через голову по-мужски, расстегнул пуговицы на шортах и скинул их вместе с нижним бельем. Теперь он стоял перед ней абсолютно обнаженный. Сильный, высокий, уверенный в себе, с широкими плечами, плоским животом и узкими бедрами, в слабом свете, падавшем от дома, он казался воплощением всех женских фантазий. Почему она так долго не прикасалась к нему, не наслаждалась вкусом его кожи?