– Как это хорошо, что вы сопровождаете Джинну, синьора. Можно мне называть вас Роза? – обратился Эвен к ее привлекательной тете.
– Ну конечно, – непринужденно ответила Роза.
– А ты, молодой человек, ты собираешься пожать руку своему дедушке?
– Малыш – настоящий Маккендрик, какое счастье.
– Очень рад познакомиться, дедушка, – Робби немедленно подошел к Эвену.
Именно этот момент Джоселин выбрала, чтобы пустить слезу. Сразу в дело вмешался Эд:
– Вы, конечно, хотели бы отдохнуть после длинного путешествия.
– Длинное, но спокойное, – ответила Роза.
Между ней и Эдом возникла какая-то симпатия, притяжение. А может быть, тут, за углом, ее ждет любовь?
Мередит поддержала Эда:
– Ваши вещи принесут к вам в комнаты, пойдемте, я помогу вам устроиться. – У матери будет время взять себя в руки, подумалось ей.
– Спасибо, – благодарно улыбнулась Джинна.
– Пап, а ты пойдешь с нами? – Робби улыбался Кэлу.
– Через минуту догоню вас, – заверил Кэл.
– А ты ведь обещал научить меня скакать на лошади! – Робби сказал это так, как будто пора начинать урок верховой езды.
– На пони, Роберт.
– Браво! У тебя в крови любовь к лошадям, естественно, ты же Маккендрик, – радовался Эвен.
– Скажи свое слово, мам.
– По крайней мере, она красива. – Ни Джинна, ни Роза уже не могли слышать Джоселин, которая страдала от ревности.
Она всегда была номер один в жизни сына. С послушной Ким все так бы и было. А тут снова эта Джинна. Как нелегко, когда тебя вытесняют.
– Что касается этой второй… – Джоселин выразительно махнула рукой.
Тут вмешался Эдвард:
– Она очаровательна, правда? Я хоть сию минуту готов на ней жениться.
– Ты, конечно, шутишь? – неодобрительно сказала Джоселин.
Шутил ли он?
Джоселин почти не ела за обедом и, попрощавшись, рано ушла. Эвен с трудом скрывал свое недовольство поведением жены. Он ушел несколько позже. Переполненный впечатлениями, уставший, Робби давно уже спал. Роза и Эдвард с удовольствием беседовали. У них нашлось много общих интересов, масса тем для обсуждения – они оба любили литературу, музыку, живопись.
Снаружи уже доносились музыка, соблазнительные запахи еды – на свежем воздухе накрывали роскошный стол, – все обитатели станции собирались присоединиться к празднику.
Кэл задержал Джинну на веранде. Она не оттолкнула его руку – и не сумела заставить свое тело не реагировать на его прикосновение.
– Что ж, мы пережили это. – Кэл надеялся, что отец убедит мать изменить свое отношение к происшедшему.
– Твой отец старается сгладить углы, Мередит и дядя Эд очень добры, но этого я от них и ожидала. А твоя мать никогда не примет меня.
Она просто ревнует, подумал Кэл, но вслух не мог это выговорить.
– Она всегда была первым лицом, а сейчас… Но она смирится, не волнуйся.
– Только ради Робби. Хорошо, что он похож на тебя. Но будь он похож на меня… – Джинна старалась успокоиться, в ее душе боролись любовь и ненависть.
И Кэлу тоже нелегко удавалось справиться со своими чувствами. Джинна была сказочно хороша, ей очень шло платье и прическа.
– А я молюсь, чтобы у нас с тобой родилась дочь, похожая на тебя.
– Ты можешь долго этого ждать, – холодно сказала она.
– Постараюсь соблазнить тебя. Мне казалось, у нас взаимное влечение, разве не так?
– Я не помню, – она отвернулась.
– Неправда. Кажется, Эд увлекся Розой? – в его голосе звучало удивление.
– Люди иногда ведут себя неожиданно. Он давно один?
– Десять лет. Его жена, тетя Дженни, была замечательной. Мередит горько рыдала на похоронах. Мне тоже хотелось плакать, но мужчины не плачут, и я до крови кусал губы.
– Значит, у тебя все-таки есть сердце? – она не дразнила его, говорила очень серьезно.
– Если зашла речь о сердце, куда ты спрятала свое?
– У меня есть Робби. Это самое главное в моей жизни. Только поэтому я здесь, ты не оставил мне выбора.
– Давай побудем актерами. Мы любовники, разлученные злой судьбой. Мы нашли друг друга и собираемся пожениться.
– Не рассчитывай на медовый месяц. Не думай, что опять возникнет постель.
– Моя дорогая Джинниана, я в данный момент не собирался обсуждать секс, но мы еще вернемся к этому. А что касается медового месяца, подождем, пока Роберт привыкнет к семье. Или возьмем его с собой?
– Куда? – она напряглась.
– На остров!
– Ты сошел с ума! – Зачем он так, это же подло!
– Печально, но ты сводишь меня с ума. Послушай, Джинна, что произошло на острове? Если тебе больно, скажи коротко.
– Я не хочу ворошить прошлое. Достаточно сказать, что это было очень глупо, но я влюбилась безумно.
– И я. Ты была моей Джульеттой. Девушкой, без которой я умру.
– Только получилась не трагедия, а фарс.
– Но у нас Роберт, – тихо сказал Кэл.
– Да, – спокойно ответила она.
– Когда вернется Лоринда, у меня будет с ней длинный разговор. Подозреваю, ее роль в этих событиях значительно больше, чем я думал.
– Древняя история. А где твоя тетя? Она захватила с собой свое помело?
Она произнесла это с таким презрением, что он опешил.
– То есть?
– Ох, извини. Оговорилась. Беру свои слова обратно.
Она действительно не должна касаться этой темы. Его тетя – его семья.
– Я никогда не поеду на остров. То были другие времена.
– Я тоже не поеду, – решительно произнес Кэл.
– Ты сказал это просто со зла?
– Да, время от времени я очень злюсь на тебя.
– Понятно, почему я тебя боюсь.
– И правильно.
Они шли через тропическую ночь, освещенную фонарями, среди благоухающих деревьев с огромными кронами.
– Я не хочу пышной свадьбы, – сказала она нервно.
– Я тоже не хочу. Можно составить список близких друзей.
– Я не собираюсь быть одетой как невеста. Я мать трехлетнего сына.
– Самое время выходить замуж. Не лишай меня моих трофеев. Ты будешь роскошной невестой.
– Может быть, мне позвать Ким в подружки невесты? – съязвила Джинна.
– Надо быть сумасшедшей…
– Я знаю человека, который созвал на свадьбу всех бывших любовниц.
– Ты была среди них?
– Нет, я женщина-однолюб.
– Значит, единственный человек, с кем у тебя может быть роман, я.
– Похоже, это не будет очень весело.
– Почему ты так стараешься ненавидеть меня, Джинна?
– Уж очень больно было тебя любить.
– На нас смотрят, давай возьмемся за руки, как счастливая семейная пара.
– И долго, по-твоему, продлится наш брак?
– Надо подумать. Начало двадцать первого века… – задумчиво сказал Кэл. – Надеюсь, лет пятьдесят. Возможно, дольше. Дело в том, что, когда ты сказала да на мой вопрос о браке, для меня это означало навсегда.
Стивен решил, что сегодня уже не увидит Мередит. Вечер удался, все было сделано для того, чтобы люди Коронационных Холмов запомнили праздник надолго. Еда и напитки для взрослых и детей были превосходны, убранство и освещение выполнены прекрасно. Стив расхаживал повсюду, присматривая за порядком – часть его работы. Мередит нигде не было.
И вдруг он увидел ее.
Настроение сразу поднялось до небес. Она шла с Розой и Эдвардом. Стиву нравился Эд, с ним гораздо легче общаться, чем с Эвеном. Тетя Джинны была одета для здешних обитателей необычно, но выглядела роскошно в своем наряде. Видно было, что эти двое увлечены друг другом. Стив порадовался за Эда.
Но Мередит! Он задохнулся, когда увидел ее. Она была в платье глубокого синего цвета. Она очень редко носила платья, чаще джинсы или брюки. С ее идеальной фигурой все сидело на ней великолепно. Но в платье… Как романтично!
Эд подошел к нему пожать руку.
– Ну как тут дела?
– Все в порядке, народ веселится от души.
Стив сделал дамам комплименты – они выглядели прекрасно – и спросил, придут ли Кэл и Джинна.
– Да, они идут вслед за нами, – сказала Мередит и, удивляясь себе, взяла Стива за руку. – Мне хочется выпить чего-нибудь прохладного.
– Вы идите вперед, а мы немного прогуляемся, – предложил Эд.
– Мне показалось, Эду очень приглянулась Роза, – шепнул Стив своей спутнице.
– Да, она очень привлекательная женщина и прекрасно образованна. За обедом она и Эд говорили об искусстве. Как я заметила, папе было скучно. Эд и папа так схожи внешне, но по существу совершенно разные люди.
– Как прошел обед? Твои родители собираются показаться здесь?
– Мама ушла рано, папа немного позже. Вероятно, они решили поговорить наедине. Мама и не пыталась скрыть свое недовольство.
– Ужасно, – поморщился Стив. – Казалось бы, им только радоваться – красавица невестка, изумительный малыш, так хорошо развит для своего возраста. И мать и сын произвели на всех очень хорошее впечатление. И Роза тоже. Люди рады за Кэла, поэтому и вечер так хорошо проходит. Все счастливы.
– А ты счастлив, Стивен?
Она смотрела на него, любовалась тем, как эффектно его бронзовая кожа контрастирует со снежной белизной рубашки, и понимала, что влюблена, всерьез влюблена.
– Я боялся, что ты не придешь, – тихо сказал он.
– Меня ничто не могло удержать. – Она взяла его за руку.
– Ты так красива. В платье ты просто мечта.
– Спасибо, Стивен.
– Мне очень хочется поцеловать тебя.
– Мне тоже.
Вокруг них прогуливались люди, окликали их, здоровались.
– Привет, – махала им рукой Мередит.
– Может быть, нам поискать более спокойное место? – Произнося это, Стив не мог не улыбнуться.
Чтобы найти покой и тишину, нужно очень далеко уйти. А здесь люди веселились, танцевали. Кто-то делал звук громче, потом кто-то уменьшал громкость.
– Боюсь, сегодня не удастся. Скоро подойдут Кэл и Джинна. Потанцуем?
– А это разумно?
– Поздно говорить о разумности, Стивен, – ей очень хотелось оказаться в его объятиях.
Стивен призвал себя к здравомыслию.
– Не буду подвергать тебя риску. Мне важней всего твое счастье.
– Значит, не хочешь танцевать со мной?
– Я-то?
– Нуда, Стивен Локхарт.
– Я не Локхарт и не Ланкастер. Кто я для тебя, Мередит?
Она провела пальцем по контуру его красиво очерченной нижней губы.
– Ты – это ты, – еле слышно ответила она.
– Мне очень хочется погладить тебя. Хочется снять это прекрасное платье. Ты ведь, наверное, без бюстгальтера, этим платьем его не прикрыть, – Стив не отрывал от нее своих золотистых глаз.
– Он вшит в платье. – Ей казалось, что его руки нежно гладят ее тело.
Слова в этот момент волновали Стива не меньше, чем ласки. Музыка изменилась, сейчас это было танго. Он обнял ее для танца. Разве он весь вечер не об этом мечтал?
Пары танцевали поддеревьями и на дорожках. Кто-то наслаждался танцем, другим хотелось объятий под музыку.
Стивен танцевал великолепно. Они молчали. Слова не нужны, когда так согласно движутся их тела. Ее ощущения превосходили все, что она когда-либо испытывала. Сердце бешено колотилось. Хотелось большего, чем поцелуи. Ах, только бы музыка не смолкала! Мередит не была уверена, что сможет остановиться. В чем? В танце или?..
– Мередит! – это был голос Эвена.
– Господи, твой отец идет сюда, – пробормотал Стив, но, не отпуская ее, продолжал танцевать.
– Я думал, он лег спать, – почти спокойным голосом сказал он.
– Я тоже так считала.