В конце концов она перекатилась на спину и уставилась на отражение в зеркале. Свет за окном стремительно угасал; часы у кровати показывали почти шесть. Снаружи, несомненно, похолодает, но не внутри, где кондиционеры поддерживали комфортную температуру в двадцать пять градусов. Можно было ходить без одежды. Лео часто хотел видеть Виолетту обнаженной, и не только в постели. Ему нравилось на нее смотреть. Понадобилась пара дней, прежде чем она смогла ходить по квартире нагишом без смущения, но постепенно обнаружилось, что ее заводит горячий взгляд Лео.
По правде говоря, с момента своего прибытия в Париж она находилась в состоянии возбуждения постоянно. Ничто не отвлекало от жажды тела Лео – ни великолепные виды, которые они осматривали каждое утро, ни превосходные ужины из пяти блюд, которыми угощал ее Лео каждый вечер. Все это не имело значения. Ее не интересовали ни Эйфелева башня, ни Лувр, ни даже Версаль. Ее мысли все время стремились к тому моменту, когда они вернутся в отель и Лео снова займется с ней любовью. Что он и делал. Каждый день. По много часов.
«Ну же, Виолетта, – зазвучал неожиданно холодный голос разума. – Вы занимаетесь не любовью, а сексом. Жестким сексом. Не стоит притворяться».
Виолетта вздохнула. Наверное, днем – это действительно был секс. Но бывали и моменты, когда они занимались тем, что ощущалось как любовь. Например, после ужина, перед сном. Может, потому, что это происходило поздно вечером, с выключенным светом, и Виолетта не видела их отражения в зеркале над головой. В интимном полумраке было намного легче притворяться, будто чувства Лео глубже. Тем более что тогда они делали более… традиционные вещи.
То, что они вытворяли днем, традиционным назвать было никак нельзя. Лео показал ей множество поз и сексуальных игр, которые не имели никакого отношения к романтике. И это еще до связывания, которое, надо признать, ей очень нравилось. А что, если у нее зависимость от секса? Если она не может расслабиться, потому что хочет больше? Но больше чего? Изощренного секса – или просто Лео?
Посмотрев на него, Виолетта вздохнула. Она бы все отдала, лишь бы быть с ним вечно.
Но вряд ли так будет. За прошедшие пять дней Лео немало с ней разговаривал, но только о том, что они будут делать в эти дни; он ни разу не затронул тему их будущего. Того, куда идут их отношения. Конечно, Виолетта тоже ее не поднимала. Не хотела показаться навязчивой. Если Лео захочет продолжать встречаться с ней, он сам это скажет. Может, сегодня? Ведь завтра она улетает… От мысли о том, что завтра она сядет на самолет и больше никогда не увидит Лео, Виолетту охватила волна эмоций. Все сексуальное томление смыло потоком удушающего отчаяния. Из глаз полились слезы, подбородок, а потом и плечи затряслись от подступающих всхлипов.
Лео зашевелился рядом, просыпаясь. В панике Виолетта вскочила с кровати и убежала в ванную, где заперла дверь, села на край ванны и прикрыла лицо руками, пытаясь заглушить рыдания. Через пару минут бронзовая ручка двери затряслась, а потом в дверь нетерпеливо постучали.
– Виолетта, – громко позвал Лео, – почему ты заперлась?
– Я… у меня болит живот, – ответила она хрипло.
– О. Тебе что-нибудь принести, милая?
Виолетта поморщилась от обращения «милая». Он теперь все время ее так называл. Но это ничего не значило. Наверное, он так зовет всех женщин, которых связывает и трахает до потери сознания.
– Нет-нет, все в порядке. Я скоро выйду.
Но вышла она не скоро. Вместо этого она приняла душ в одиночестве и завернулась в один из гостиничных синих махровых халатов, словно в броню.
Лео сидел нагишом на самом большом парчовом диване и потягивал красное вино. Почему-то Виолетту рассердила его нагота.
– Тебе лучше? – спросил он.
– Да, намного.
– Хочешь бокал вина?
– Нет. Не сейчас.
– Живот еще болит?
– Уже нет.
– Ты все еще хочешь ужинать в ресторане? Мы всегда можем заказать еду в номер.
Виолетта подавила дрожь от мысли, чем все это кончится. Он наверняка будет есть нагишом, может, даже предложит ей тоже раздеться. А потом они вернутся в роскошную кровать, и она снова не сможет отказать ему ни в чем. Она уже была готова согласиться.
«Это может быть ваша последняя ночь. Возьми от нее все».
Виолетта стиснула зубы.
– Я хотела сегодня поужинать в ресторане внизу. Мы еще ни разу там не были. Ведь сегодня мой последний вечер здесь.
– Господи, не напоминай. Время пролетело так быстро.
– Да, очень, – согласилась Виолетта и торопливо отвернулась. – Я сделаю себе чай, – сказала она, направляясь к изящной панели, скрывавшей чайник и буфет.
– А я пока схожу в душ и побреюсь.
Когда он вышел, Виолетта вздохнула с облегчением. Она действительно сделала себе чай и вышла с кружкой на балкон, откуда открывался лучший вид на город. Ночью Париж действительно сиял. Она понимала, почему его называют городом любви. Он выглядел очень романтично: пересекающая город река и невероятно красивые мосты через нее, парки и сады, все чудесные места, по которым так хорошо гулять за руку с любимым.
Вчера Лео сказал, что, по его мнению, это лучший город после Лондона.
– Ты обязательно должна приехать в Лондон, – добавил он. Но к себе не пригласил.
Виолетта оставалась на балконе даже после того, как допила чай, несмотря на вечерний холод. Холода ей нравились; она ненавидела влажную жаркую погоду дома, в Брисбейне. В Сиднее было лучше – по крайней мере, там случалась зима. Но она всегда мечтала жить в таком месте, где бывает снег. Она никогда его не видела.
– Что ты тут делаешь? – спросил Лео у нее из-за спины. – Ты замерзнешь до смерти. И двери не закрыла… Иди внутрь.
«Да, хозяин», – подумала она в приступе бунтарства. Но все равно встала и ушла в номер, а Лео закрыл за ней балконные двери. Виолетта с облегчением увидела, что он надел халат.
Хотя ему нечего стесняться. Для сорокалетнего мужчины у него было великолепное тело, подтянутое и стройное. Широкие плечи, узкие бедра и рельеф на животе, обеспеченный годами одержимости греблей. А все остальное… что тут скажешь? В этой области тоже все было в порядке. И Лео это знал.
– Наверное, мне стоит начать собираться к ужину, – сказала Виолетта. – Мне нужно больше времени, чем тебе.
Намного. За последние три месяца Виолетта узнала, что на уход за собой нужна целая вечность. Мужчинам достаточно принять душ, побриться и одеться. Женщинам – тем, кто хотел привлекать взгляды, – требуется гораздо больше. Помимо прически и макияжа, нужно подобрать одежду к ситуации, добавить украшения и парфюм.
Сегодня Виолетта хотела, чтобы Лео не сводил глаз с нее. Последняя попытка. Если сегодня он не скажет то, что она хочет услышать, все кончено. Виолетта не собиралась тратить всю жизнь на беготню за мужчиной, который ее не любит. Она так ему и скажет. И пусть решает сам.
Лео нахмурился. Она уже второй раз закрывалась от него. Он попытался вспомнить, чем мог ее рассердить. Тем, что делал в постели? Виолетта не возражала против связывания, наоборот – наслаждалась каждым мгновением этой эротической игры. Она была сексуально раскованной, готовой попробовать все, что он предлагал.
Значит, проблема не в постельных играх. Но в чем тогда? Ответ очевиден. Сегодня их последний день вместе. Завтра они разлетятся по разным концам света. Виолетта сердилась не на него, а на судьбу, которая их разбросала за тысячи миль друг от друга. Лео тоже был не в восторге от того, что выходные заканчивались. Он еще больше сходил с ума по Виолетте.
«Нет, Лео, будь честен хоть раз. Ты не просто сходишь с ума. Ты влюблен в нее!»
У него перехватило дыхание. Как он до сих пор мог не понимать, что влюблен в девушку?
Хватая ртом воздух, Лео попытался оценить ситуацию с помощью холодной логики, которой всегда гордился, но которая ему не помогала с тех пор, как он встретил Виолетту. Он вспомнил вечер их знакомства, то, что чувствовал прежде, чем его разум затмила страсть. Его очаровала свежая невинность Виолетты. Ее искренность и прямота. Конечно, она привлекала его сексуально, но больше того – она ему нравилась. Так нравилась, что Лео попытался не связываться с ней. Почему? Потому что считал себя слишком старым. Слишком циничным. Даже тогда он беспокоился о ней. Но все равно вступил с ней в связь, все время убеждая себя, что его на это толкает только страсть. Как можно было так обмануться? Если бы он хоть раз посмотрел дальше своей одержимости сексом с Виолеттой, то увидел бы, что все это время влюблен в нее!
Но что, если Виолетта его не любит? Она никогда такого говорила, что довольно странно, учитывая ее возраст и романтичную натуру. Девушки обычно влюбляются в своего первого мужчину, если он удовлетворяет их в постели. А в этом Лео был уверен. Конечно, в их первую ночь он предупредил Виолетту, что нельзя путать любовь и страсть, и может, она считает то, что чувствует, страстью…
Может, это и есть страсть.
Одна мысль об этом ранила его, как нож, вонзившийся в сердце. Лео снова сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, пытаясь вернуться к логике вопреки одолевавшим его чувствам. Одна только страсть не заставила бы ее ждать три месяца. Хотя ее чувства могут быть не настоящей любовью – молодым девушкам часто нравятся мужчины постарше. Но что, если она и правда его любит? Выдержит ли эта любовь испытание временем? Ведь Виолетта так молода, и у нее совсем нет опыта.
Как бы Лео ни хотелось немедленно признаться ей в чувствах и предложить руку и сердце – прямо сегодня, как ни безумно это звучало, – но нельзя торопить ее с такими серьезными решениями. В то же время он не мог ее потерять. Нужно удержать ее. Как угодно!
Полный страстной решимости, Лео ворвался в спальню. Но Виолетты там не было. Из-за закрытой двери ванной комнаты раздавалось гудение фена.
– Надо одеться, – раздраженно пробормотал он. – К тому времени она выйдет из чертовой ванной.
Глава 21
Виолетта бросила последний взгляд в зеркало. Стоило признать: она никогда не выглядела лучше. Теперь, когда ее волосы были выкрашены в черный цвет, ей шли яркие цвета, а также черный и белый. Зная, что Лео наверняка будет водить ее в рестораны, она взяла с собой пять коктейльных платьев пяти разных цветов: черное, красное, изумрудно-зеленое, ярко-синее и пурпурное.
Сегодня она надела пурпурное, из тонкой шерсти. У него был лиф с запахом, длинные прямые рукава и узкая юбка до колена. Не слишком сексуально, пока не добавляется черный кожаный пояс, который превращает ее фигуру в выразительные песочные часы. Пояс и туфли на двенадцатисантиметровых каблуках все меняли. Кроме того, Виолетта распустила волосы, падавшие до плеч, и тщательно уложила их так, чтобы они обрамляли лицо с идеальным макияжем. Ее темные глаза выделялись на неизменно бледной коже. Одна последняя капля парфюма – и она готова.
Восхищенный взгляд Лео доставил ей удовольствие, но не унял внутреннее напряжение. Он смотрел на нее так каждый вечер. Но она не видела в его глазах любви. Желание – да. Но желание – не любовь.
Он сам выглядел великолепно в светло-сером костюме, белоснежной рубашке и серебряном галстуке. Говорят, что «одежда делает мужчину», но в случае Лео он сам делал одежду. Формальное, повседневное – он во всем выглядел прекрасно. И без одежды тоже.