— Ты сможешь посмотреть, когда я закончу.
— А что, если мне не понравится то, как я выгляжу?
— Ты все равно будешь продолжать так выглядеть, потому что ты не захочешь ранить чувства твоей самой близкой подруги, которая потратила целый час, чтобы ты выглядела как femme fatale. Знаешь, я ведь могла бы в это время делать что-нибудь приятное. Например, обслуживать похороны.
— Я не думаю, что у меня есть потенциал роковой женщины.
Эмма самодовольно улыбнулась:
— Тогда ты будешь очень удивлена.
— А что, если мы напрасно устроили тут всю эту суету и парни окажутся абсолютными неудачниками?
— Что это еще за «мы»? — возразила Эмма. — Насколько я вижу, только ты суетишься, сидя в этом кресле.
— Ну хорошо, хорошо, я очень нервничаю.
— Я признательна тебе за эту жертву. А парни, вероятнее всего, окажутся неудачниками.
— Что?! Столько хлопот, а ты думаешь, что парни окажутся не пойми чем?
— Вообще-то я практически уверена, что они именно этим и окажутся, — ответила Эмма.
— Значит, ты потратила уйму времени, наряжая меня, а я при этом заработала нервное истощение, только для того, чтобы мы могли провести вечер, который обе возненавидим?
— Ты не возненавидишь этот вечер. — Эмма сильно стянула волосы Алекс и понизила голос. — Сегодня вечером ты начнешь реализовывать свой потенциал, обнаружив в себе привлекательность, о которой никогда и не подозревала. — Она наконец развернула Алекс лицом к зеркалу. — Ты будешь ослепительной женщиной!
Пока Эмма вытягивала из прически пару соблазнительных золотистых завитков у висков, Алекс сидела, уставившись на свое отражение. Она как будто смотрела на кого-то другого. Собрав ее волосы вверх и назад, оставив буйство кудрей спускаться на плечи, подруга наложила ей макияж — так великолепно, что кожа Алекс стала выглядеть просто фарфоровой и ни одной веснушки не было заметно.
— Полюбуйся, какая красота! — воскликнула Алекс, ошеломленная своим перевоплощением.
— Нет времени. Тебе еще надо одеться. У меня есть для тебя пара джинсов и шелковая блузка.
Алекс внимательно посмотрела на джинсы.
— Эмма, эти джинсы я купила для Дарси. Они не подойдут мне.
— Они не могут принадлежать Дарси. Они же не украшены живописными дырами.
— Только потому, что она еще не успела поработать над ними.
— Ну, значит, они прекрасно подойдут тебе. В кантри-бар надо идти в джинсах.
— Но эти джинсы сшиты на четырнадцатилетние бедра. А мои четырнадцатилетние бедра уже постарели на двадцать лет.
— Просто придется лечь на кровать, чтобы застегнуть молнию.
— Что?
— И радуйся, что я не заставила тебя намочить их и высушить на твоем теле.
Алекс не двигалась. Эмма повернулась к ней.
— Надевай джинсы и рубашку. — В ее голосе появилась резкость. — Сегодня вечером ты будешь делать все по-моему и посмотришь, что из этого получится. После этого ты можешь вернуться к своей обычной жизни… если, конечно, захочешь.
Возмущенно пробормотав что-то, Алекс вдруг поняла, что имеют в виду подростки, когда говорят о деспотичных взрослых. Но она подчинилась. И джинсы застегнулись бы, даже если бы она стояла! Она надеялась только, что ей не придется ничего подбирать с земли…
Пришлось подкоротить джинсы. Дарси уже была на три дюйма выше, чем мать, и все три — в ногах. Потом Эмма достала из шкафа туфли и швырнула их Алекс.
— Ну честно, я не смогу надеть их. Они натрут мне ноги.
— А выражение «красота требует жертв» что, ничего для тебя не значит? Надевай туфли!
Алекс повиновалась.
— Великолепно! — немедленно отозвалась Эмма. — Идем.
— А как же ты?
— Что «как же я»?
— Разве мы не будем целый час выдирать твои волосы и терзать твое тело?
Эмма улыбнулась:
— Не дождешься.
Когда они пришли, бар был почти пуст; огни горели ярко, негромко играла музыка.
— Мне представлялось место потемнее, — сказала Алекс, — где никто не мог бы меня видеть.
— Ты выглядишь великолепно. Поверь мне.
— Привет! — прогрохотал голос из противоположного угла зала. — Вы, должно быть, Алекс и Эмма.
Алекс и Эмма обернулись на звук. Как, впрочем, и все в зале.
— Как приятно встретить вас, — пророкотал голос. — Идите сюда. — Двое мужчин встали. Один из них явно занимался бодибилдингом: огромный, мускулистый, с такой толстой шеей, что голова казалась крошечной. Другой был худой, бледный, с редкими волосами — почти невидимый рядом с ним. Естественно, громовым голосом обладал маленький. Алекс проскользнула на свое место, пока мужчины исходили слюной.
— Позвольте угостить вас выпивкой. — Несколько человек, уже вернувшихся к своим разговорам, снова подняли головы. Такой голос заслуживал более значительных слов.
«Голос», которого звали Том, пошел за пивом. «Тело», Гарри, сидел, нахмурившись, и молчал. Алекс бросала нервные взгляды на Эмму, но та не делала никакой попытки завязать разговор. «Отлично, я сама могу сделать это», — подумала Алекс.
Ее бабушка подготовила внучку к этому моменту много лет назад.
«Делай вид, что ты можешь, когда ты думаешь, что не можешь, — учила она. — Никто никогда не узнает, в чем разница».
Так что сегодня Алекс будет играть роль привлекательной женщины. Соблазнительной. Пользующейся успехом. Плохо только, что ее пальцы мертвой хваткой вцепились в сумочку.
— Так кто у нас фанат кантри-музыки? — Том вернулся с пивом.
Эмма завела разговор, а Алекс скромно помалкивала. Если она будет ждать, пока Гарри начнет разговор, она может за вечер вообще не сказать ни слова.
Разговор перешел на профессии. Том руководил рестораном быстрого питания и в свободное время играл в любительском театре. Гарри рассказал, что живет на пособие и поднимает тяжести. Никогда бы не подумали!
К счастью, заиграла музыка. Гарри нахмурился.
— Потанцуем? — пробормотал он. Или может, он только дернул головой, а ей послышалась речь?
— О’кей. — Алекс встала. Она узнала мелодию, под которую двойняшки танцевали дома. Она знала этот танец.
Поразительно, но Гарри действительно умел танцевать, и к концу второго танца Алекс стала получать удовольствие. Она была первый раз за долгое время в компании взрослых людей, и ей нравилось танцевать, а Гарри не требовал от нее поддержания разговора.
Вернувшись к столу, Алекс едва успела отхлебнуть пива, когда у ее локтя появился незнакомый мужчина.
— Не хотите потанцевать? — спросил он. Она посмотрела на Эмму. А каковы правила? Должна ли она все время оставаться с Гарри и Томом или можно танцевать с другими? Но Эмма старательно делала вид, что увлечена только тем, что говорит Том.
— Вы не против? — спросила она Гарри. Гарри пробурчал что-то неопределенное, что Алекс расценила как согласие, и к концу вечера она танцевала с пятью разными мужчинами, и даже не по одному разу.
— Ну, так что ты думаешь? — спросила Эмма, когда вечер закончился, и они отделались от своих кавалеров.
— Если сложить их двоих, как раз хватит качеств для целого человека, — смеясь, признала Алекс.
— Я не имела в виду Тома и Гарри, — фыркнула Эмма. — Я о том, как тебе понравился бар, танцы и встречи с мужчинами?
— Это было великолепно. Я чувствовала себя королевой бала, — ответила она. — Разумеется, эта королева школьного бала не имеет ничего общего со мной реальной, но я прекрасно провела время.
— Я рада, что тебе понравилось, — самодовольно ухмыльнулась подруга, — потому что я уже выбрала нам двух других парней для следующего свидания.
* * *
— Получил что-нибудь?
— Черт побери, Джо! Ты не думаешь, что мы могли бы начать хотя бы одно утро понедельника с другой темы? С любой другой темы — спорт, погода, политика, артрит твоей матери…
— Значит, не получил!
Роб направился в свой кабинет. Джо, никогда не отличавшийся тактичностью, следовал за ним по пятам.
— Так что случилось с Джоани?
— Ничего.
— Роб, ты такой джентльмен. Я правда восхищаюсь этим. Если бы у меня что-то было с женщиной, я бы не мог удержаться и сразу же рассказал об этом.
— Джо, я пошел домой — к себе домой — сразу же после того, как отвез ее домой — к ней домой.
— Ты позволил ей ускользнуть? Ты же ей понравился. Она такая классная, какой только может быть молоденькая девчонка. Что с тобой случилось?
Роб глубоко вздохнул:
— Получилось так, что она показалась мне родственницей. Вроде кузины или еще кого-то.
Джо наморщил лоб.
— В этом штате можно и с кузинами, — заявил он после недолгого раздумья.
— Это была шутка, Джо. — Роб уселся за стол. — Мне просто было неинтересно.
— Неинтересно? — Джо удивленно открыл рот. — Неинтересно? — Он сел на краешек стола Роба. — Ты не заболел, а? — В его голосе слышалась неподдельная озабоченность. — Только скажи мне, и я помогу тебе, если ты болен.
— Я совершенно здоров, Джо.
Роб переключил свое внимание на копии заявок и забыл о существовании партнера, пока тот не напомнил о себе, грохнув рукой по столу.
— Это все тот вызов в субботу утром, — сокрушался он. — Проклятие, Роб, я мечтал об этом с того самого дня, как мы открыли это дело! Я поеду по вызову чинить протекающий кран и встречу потрясающую женщину, одетую во что-нибудь прозрачное. Это была моя мечта, а повезло тебе. — Это было сказано с искренним разочарованием.
— Джо, ты не мог бы починить протекающий кран, даже если бы от этого зависела твоя жизнь.
— Ну ладно, и как она выглядела?
— Фартук, — рассеянно ответил он, уже вернувшись к своим подсчетам.
— Фартук? Она была похожа на фартук? — Джо задумался над таким образом. — Могу это представить, — медленно произнес он. — Кружевной белый фартук, прозрачный, и ничего под ним. Черные туфли на высоких каблуках. Какого цвета у нее волосы?
Роб сосредоточился на своих цифрах.
— Ее волосы… не знаю… рыжие, кажется.
— Рыжие волосы, до плеч. Что еще?
— У нее очень красивая улыбка. — Он помолчал, вспоминая. — И она ужасно нервничала.
— Нервничала? — Джо стукнул кулаком по оконной раме. — Может быть, это у нее в первый раз? И ты был там. — Он кивнул сам себе, оценивая ситуацию. — Роб, — вдруг объявил он, — я решил научиться ремонтировать котлы. Досконально. Ты можешь научить меня.
— Что? — Джо наконец-то удалось привлечь внимание Роба. Он поднял глаза на своего партнера. — Мы могли бы с тем же успехом перечитать Библию или отправить тебя в поле. Ну а теперь будь хорошим мальчиком и найди для себя пару-тройку девиц, пока я закончу эту смету. — Он даже не слышал отчаянного стона Джо, так был поглощен цифрами, лежащими перед ним.
Однако позже, когда все столбцы были просчитаны и сведены, образ просвечивающего фартука и струящихся рыжих волос всплыл откуда-то из глубины его сознания. О чем там говорил Джо?
Роб перевернулся на бок и искоса взглянул на часы около кровати. Почти десять. Субботнее утро. Ему уже скоро придется отправляться к вдове. Он выглянул в окно. Солнце сияло. Наверное, тепло. Прекрасное утро в начале весны.
Ехать не обязательно. Он ведь не давал клятвы. Вместо этого он мог бы покататься на автодроме или покидать мяч. Или забраться в спортивный магазин, чтобы посмотреть, не устроили ли они распродажу тех клюшек.