— Насколько я понимаю, река с той стороны.
— Конечно, — с готовностью ответила она, по мнению Пирса, значительно громче, чем нужно. Он нахмурился и поднес палец к губам. Девушка подчинилась и дальше говорила свистящим шепотом. — Мы почти у деревушки под названием Пилингс. Если пойдем прямо, не сворачивая, то упремся в дом мясника. Он живет у самой реки.
— Пилингс? — переспросил Пирс и, когда она кивнула, поморщился: — Ужасное название для деревни.
Элис пожала плечами:
— Она славится великолепной свининой.
— Понятно. — Пирс присел на корточки и прислушался. Не было слышно ничего, кроме шума ветра и текущей воды, а также потрескивания деревьев от стужи. Он встал. — Надеюсь, жители ради своего же блага загнали своих хрюшек на ночь в хлев. Если я увижу хотя бы одну, оставленную без присмотра, она послужит мне отличным ужином. Пошли.
Они молча перебежали дорогу. Оказавшись на противоположной стороне под укрытием деревьев, Элис заговорила:
— Мы можем дождаться ночи, пойти в деревню и украсть свинью.
Пирс покосился на нее и не смог сдержать смех.
— А ты знаешь, как они быстро бегают?
— Поросята — да, но взрослые перемещаются с меньшей скоростью.
Пирс от души расхохотался:
— Хотел бы я посмотреть, как ты станешь красть свинью весом шестьсот фунтов. Жители деревни впоследствии найдут твое раздавленное тело и бросят в общую могилу, как неудачливого воришку.
— Ты так думаешь?
Элис надменно вздернула нос.
— Да.
Пирс остановился на крутом обрыве. Здесь склон резко уходил из-под ног, а далеко внизу виднелась бурлящая черная вода. Нет, здесь точно не спустишься. Если, конечно, не хочешь свалиться в реку и утонуть. Он повернул направо и пошел вдоль берега. Оскорбленная, Элис шла за ним по пятам.
— Ты недооцениваешь меня, муж мой. Почему ты считаешь, что я ни на что не способна?
— Прекрати называть меня мужем. Напротив, я верю, что ты способна на многое.
— Да? — удивилась Элис.
— Конечно. Я полагаю, ты не способна на полезные поступки — например, ты не можешь должным образом собраться в путешествие, не прислушиваешься к доводам рассудка. Но ты можешь долго идти. Тут у меня претензий нет.
Ком липкой грязи пролетел мимо уха Пирса и шлепнулся на землю.
— Ты, безусловно, очень плохо целишься, поэтому у тебя нет ни одного шанса стать приличным лучником, — невозмутимо продолжил он.
У него стремительно повышалось настроение. Пожалуй, ему даже нравилась словесная перепалка с Элис Фокс. Он заметил вьющуюся по краю тропинку.
— Ну вот мы и пришли.
И он спрыгнул с утеса, совершив, как он не мог не признать, весьма рискованный прыжок и предоставив Элис преодолевать высоту самостоятельно.
— Ой! Да подожди ты, Лайда! Зачем мы спускаемся к реке?
— Мне нужна вода, — сообщил Пирс не оборачиваясь.
Он двигался быстро и через несколько минут уже стоял на покрытом мокрой галькой берегу. Его настроение еще более улучшилось, когда он заметил впереди каменистый выступ, расположенный чуть выше. Это было отличное укрытие на ночь. С дороги заметить их будет невозможно. Облака, затянувшие темно-серое небо, казались тяжелыми — скорее всего пойдет дождь или даже снег, если похолодает. А под навесом они хотя бы не намокнут, хотя, конечно, не согреются.
— Мы разобьем лагерь на ночь здесь, — сообщил он Элис, указав на выступ, и пошел дальше.
— Куда ты идешь?
— Я вернусь.
— Боюсь, что нет! — услышал он ее испуганное восклицание.
Оглянувшись, он увидел, что девушка бежит по берегу за ним.
Пирс остановился.
— Ты куда?
— Я с тобой!
— Нет!
— Да! Ты не оставишь меня здесь одну, Пирс. Я все же не полная идиотка.
— О чем ты говоришь? Я же сказал, что вернусь.
— Твоя уловка отнюдь не нова! — закричала девушка. — Неужели я не понимаю, почему ты так рано решил разбить лагерь? Хочешь меня здесь бросить, чтобы самому при свете дня успеть уйти как можно дальше. Но учти, от меня так легко не избавишься!
— Я об этом и не помышлял, — пожал плечами Пирс.
И это было правдой. Но ее идея была стоящей, и Мэллори удивился, почему она ни разу не пришла ему в голову. Ведь таким образом от этой сумасбродки действительно избавиться легче всего. Что может быть проще — оставить ее здесь и не вернуться. В течение часа, а может, и более длительного промежутка времени она не поймет, что ее бросили. А Пирс успеет оказаться довольно далеко отсюда, даже если учесть, что у него теперь болят не только укушенные пальцы, но и вся рука.
— Ты не можешь пойти со мной, — промямлил он. — Это… личное дело.
Элис прищурилась и через несколько мгновений густо покраснела. Поняла, что он хотел сказать. Или она подумала совсем другое. Пусть считает, что он ищет укромное место, чтобы опорожнить кишечник.
На лице девушки появилось подозрительное выражение.
— Я тебе не верю.
— Даю слово: я вернусь.
— Мне этого недостаточно. — Он заметил, как Элис задумчиво оглядела его с ног до головы. Потом она неожиданно улыбнулась: — Оставь свой мешок в качестве залога.
— Что?
— Мешок. Оставь его мне, и я буду уверена в твоем возвращении.
Тяжело вздохнув, Мэллори бросил мешок на землю и, наклонившись, стал искать в нем свою единственную смену одежды — грубую льняную рубаху, которая была на нем в тот день, когда Беван напал на него. И хотя самые большие дыры были зашиты неопытной рукой монаха, на рубахе имелось несколько крупных коричневых пятен от крови Пирса. Они остались даже после того, как его одежду тщательно выстирали в аббатстве.
— О нет! — закричала Элис и, подбежав, вырвала мешок из рук Пирса. — Если то, что ты ищешь, тебе нужно, ты за этим вернешься.
Мэллори нахмурился. Несколько мгновений он раздумывал, что лучше: отобрать у нее вещи силой или попросту придушить хитрую бестию, разом решив все проблемы. В первом случае можно не сомневаться, что она отправится за ним и станет свидетельницей его купания. А придушить ее он все-таки был не способен, хотя ему очень этого хотелось. Поэтому он поступил проще — вытащил рубаху наружу.
— Это всего-навсего чистая рубаха, — сообщил он, потряс ею перед носом девушки и пошел к берегу. — Я не ускачу на ней в Лондон, можешь не сомневаться. Просто позволь мне на некоторое время уединиться и спокойно вымыться. И позаботься о моей поклаже.
— С радостью! — крикнула Элис ему вслед. — Не скучай обо мне слишком сильно. Наслаждайся уединением!
Пирс вздрогнул и обернулся:
— Должен заметить, что у тебя слишком болтливый язык для воспитанной леди.
Элис улыбнулась, помахала ему рукой и полезла вверх по обрыву к навесу.
— Я могу задержаться, — громко сообщил Пирс. — Не волнуйся.
Девушка молча отмахнулась и даже не взглянула на него.
И он сразу начал скучать.
Элис не понадобилось много времени, чтобы разбить свою часть лагеря. Ей попросту нечего было распаковывать. Под глухой шум воды она забралась на площадку под выступом и бросила свои вещи как можно дальше от края. Земля там была сухой и мягкой, как мука. Мешок Пирса она швырнула рядом и сразу начала развязывать тесемки. Внимательно осмотрев берег, она не увидела ни одной живой души и целиком сосредоточилась на мешке.
Сначала она хотела просто обследовать содержимое, но внутри все оказалось перемешано, да и видно было плохо — мешок был большой. Поэтому она решила вытащить пожитки Пирса и разложить на земле.
Небольшой рулон чего-то, выглядевшего как старые выстиранные бинты с бурыми пятнами, кувшин — она потрясла его и, услышав плеск, вытащила пробку. Оказалось, что на дне осталось всего несколько капель кислого вина. Они даже не успели как следует увлажнить ее пересохший рот. Элис со вздохом сожаления вернула пробку на место и поставила кувшин поодаль.
Остальное оказалось еще менее интересным: маленький мешочек с кремнем и огнивом, пара толстых шерстяных рейтуз, выглядевших, словно они побывали в волчьей пасти, к тому же покрытых такими же пятнами, как бинты. Все это она бросила в кучу, сморщив носик. Два ножа в кожаных чехлах: один — широкий, с зазубренными краями, другой — узкий, с гладким острым лезвием, но оба выглядели одинаково опасными. Еще там была промасленная тряпка, в которую, к сожалению, ничего не было завернуто. Она лишь источала острый запах рыбы. И несколько маленьких кусочков черствого хлеба. Элис моментально засунула их в рот.
Следующим оказался резной деревянный кубок и грубо вырезанный крест на шнурке с деревянными бусинами. Элис ухмыльнулась, рассматривая крест. Вероятно, он был частью костюма, в который Пирс облачился для путешествия. Судя по всему, лжемонах побоялся, что Господь покарает его, если он наденет еще и крест, и поэтому спрятал его.
Элис внимательно осмотрела лежащий на земле ворох. Ничего. Ни один предмет ничего не говорил ей о человеке, с которым она путешествовала. Сесилия пришла бы в ужас, узнав, что Элис рылась в вещах другого человека без разрешения. Но ведь Пирс явно находился в отчаянном положении, и Элис намеревалась только помочь ему, независимо оттого, хочет он этого или нет. Девушка начала складывать пожитки обратно.
Она нахмурилась, подумав о том, что сказала бы Сибилла, но решительно отмахнулась от неприятных мыслей. Пусть старшая сестрица говорит и делает что хочет.
Элис осталось положить единственную оставшуюся вещь — бинты, но совершенно неожиданно похожий на мячик рулон привлек внимание Лайлы. Обезьяна схватила его и начала подкидывать.
— Это не игрушка, Лайла, отдай! — воскликнула Элис и легонько шлепнула обезьяну по лапкам, одновременно ухватившись за кончик смотанного бинта. — Дай мне это, прежде чем он вернется и поймает нас обеих.
Лайла, негодующе заверещав, с силой бросила мячик в Элис. Он отскочил от ее щеки, упал на землю и покатился, разматываясь, поскольку кончик девушка так и держала в руке. Когда же он размотался до конца, сверкнуло что-то маленькое и золотое.
Не сразу поверив своим глазам, Элис все же ринулась вслед за Лайлой к блестящему предмету и успела схватить его раньше. Обезьяна громко взвизгнула от разочарования.
— Прекрати сейчас же, — пробормотала Элис, внимательно изучая вещицу.
Это был массивный золотой перстень с темным овальным сердоликом в центре. На нем была выгравирована буква «М».
— Эм, — задумчиво пробормотала Элис, — кто же это? Возможно, Мэллори? Но откуда у Пирса кольцо с печаткой Мэллори? Ведь единственный сын Уорина Мэллори — Беван.
«Ты уверена?»
Элис посмотрела на Лайлу и начала размышлять вслух:
— Джудит Энгвед не мать Пирса. Беван — его сводный брат, который пытался его убить. Пирс вскользь упомянул о том, что Беван не единственный… Ах вот оно что! — Элис от удивления открыла рот, а Лайла нервно заверещала. — Пирс тоже сын Уорина Мэллори! Но тогда Беван был его единокровным братом, а не сводным. Но это, в свою очередь, означает, что уродливый тупица — отпрыск Джудит Энгвед. Беван мог быть сводным братом Пирса только в том случае, если он — сын Убрина Мэллори, а Беван — нет.
Элис уронила руки на колени и задумалась. Покосившись на обезьяну, которая сидела рядом, закрыв маленькими лапками глаза, она продолжила свои рассуждения: